"Влияние религии на культуру Японии"

СОДЕРЖАНИЕ

 Введение

1 Древние истоки японской культуры

1.1 Возникновение и развитие Японии как государства

1.2 Традиции японцев – как основополагающая культурная черта

1.3 Художественное мышление японцев и японские праздники

2 Влияние религии на японскую культуру

2.1 Религии, исповедуемые в Японии

2.2 Синтоизм как национальная религия

2.3 Буддизм как заимствованная религия

3 Роль архитектуры в японской культуре и религии

3.1 Особенности архитектуры Японии

3.2 Архитектура синтоистских храмов

3.3 Буддистская архитектура

Заключение

Библиографический список

Приложение

Введение

Актуальность темы дипломной работы состоит в значимости религии в культуре Японии. Религия занимает особое место в культуре Японии, т.к. на ней построена вся жизнь японцев.

Японская культура является неповторимым самобытным явлением не только в контексте общемировой культуры, но и в ряду других восточных культур. Она непрерывно развивалась, начиная с X - XI веков. C XVII и до середины XIX века Япония была практически закрыта для иностранцев (связи сохранялись только с Нидерландами и Китаем). В период этой изоляции в Японии получило творческое развитие национальное своеобразие. И когда по прошествии нескольких веков перед миром наконец открылась богатейшая традиционная культура Японии, она оказала сильное влияние на последующее развитие европейской живописи, театра и литературы. [24, c.156]

Японская цивилизация сформировалась в результате сложных и разновременных этнических контактов. Японская культура в отличие от индийской и китайской на рубеже средних веков только рождалась, поэтому ей был присущ повышенный динамизм и особенная чуткость к восприятию чужеземных влияний.

В данной дипломной работе мы постараемся раскрыть особенности влияния религии на японскую культуру.

В мире не существует больше страны, которая так тщательно поддерживала бы свои традиции и так заботилась бы о сохранении свое культуры.

Данная проблема интересовала многих ученых и русских, и зарубежных (Арутюнов С.А., Комаровский Г.Е., Иофан Н.А., Корнев В.И., Маркарьян С.Б., Молодянова Э.В., Сондерс Э.Д., Накорчевский А.А.) и многие авторы сходятся в мысли, что на культуру Японии огромное влияние оказала религия этой страны. Две основные религии нашли свое отражение в культурных памятниках Японии, особенно в архитектуре. Неповторимость японской архитектуры – результат творения древних мастеров – неразрывно связана с религией.

Цель исследования – выяснить особенности религии в Японии и ее влияние на японскую культуру через анализ японской архитектуры.

Задачи:

1. Рассмотреть возникновение и развитие Японии как государства.
2. Выявить особенности традиции японцев – как основополагающую культурную черту.
3. Определить особенности художественного мышления японцев.
4. Проанализировать религии, исповедуемые в Японии.
5. Провести анализ синтоизма как национальной религии.
6. Обосновать основы буддизма как заимствованной религии.
7. Охарактеризовать особенности архитектуры Японии.
8. Раскрыть сущность архитектуры синтоистских и буддистских храмов.

Объект исследования – религия и культура Японии.

Предмет – особенности влияния религии на культуру Японии.

Научная новизна исследования заключается в возможности сопоставить религию и культуру Японии, и найти взаимосвязь между ними.

Теоретическая и практическая значимость заключается в возможности использования данного исследования не только в вопросах, посвященных культурологии, но и в научных разработках по религиоведению, востоковедению и изучении древнейших религиозных памятников архитектуры.

Положения, выносимые на защиту:

1. О культуре народа многое говорят его традиции. Японцы - вежливые и сдержанные люди. Правила этикета для них очень важны, как и для других народов мира. Японцы не рассчитывают на то, что все будут соблюдать их обычаи, однако, если вы постараетесь следовать японской манере поведения, вам будут очень благодарны.
2. Эстетические принципы японского искусства сформировались под влиянием трех важнейших религиозно-философских доктрин, определивших традиционное мировоззрение обитателей Страны Восходящего Солнца, — синтоизма, конфуцианства и буддизма.
3. Синтоизм сформировался задолго до обретения японцами письменности и не имел священных книг, пророков, основателей учения. Отсутствует само учение, что характерно для язычества. Богами, или по-японски ками (что дословно означает «то, что находится сверху»), в синтоизме стало все, что может иметь душу. Позже, и не без влияния буддизма, под нее была подведена определенная догматическая база. Анимистическая, в сущности, религия поклоняется не только антропоморфным божествам, но еще и одухотворенным элементам природы, в особенности определенным горам и деревьям, которые внушают благоговение. Ранние святилища не использовали монументальную архитектуру поздних синтоистских структур.

4. В середине VI века в Японии возникло государство. В то же время в стране распространился буддизм — мировая религия, пришедшая в Японию из Китая через Корею. Буддизм стал носителем не только новой идеологии общества, но и новых форм искусства. Проникновение в Японию буддизма, с которым было связано столь важное для средневекового искусства осознание человеком единства духа и плоти, неба и земли, отразилось и на развитии японского искусства, в частности архитектуры. Буддизм принес в Японию не только новые архитектурные формы, развивалась и новая техника строительства.
5. Культура Японии неразрывно связана с религией. Это проявляется в архитектурных памятниках древних храмов, которые придают неповторимость Японии.

1 Древние истоки японской культуры

1.1 Возникновение и развитие Японии как государства

Японский архипелаг принял нынешние очертания 10 000 лет назад. Последующие 8 000 лет длилась эра  Йомон, когда жили первобытные охотники-собиратели. Они со временем образовали одно племя. Возделывание риса пришло из Евразии в 300 году до нашей эры в  Яйойский период. Считается, что японская национальность  сформировалась в период Ямато около третьего века нашей  эры. Согласно преданию, Японская империя возникла в 660 г. до нашей эры, когда на престол взошел первый  японский император Дзимму. В течение первого тысячелетия (с 660 года до нашей эры) Япония развивалась под влиянием Кореи и Китая, имевших более высокий уровень цивилизации. В 604 году принц Шотоку принял первую Конституцию. В VII веке из Кореи в Японию пришел буддизм, ставший впоследствии государственной религией страны. В начале восьмого века (период Нара) первой столицей стал Нара, а затем Киото. С XII по XIX век страной правил военный класс самураев. С XII века в стране фактически установился военный режим и Японией правили сегуны (военный диктаторы). В XV веке в Японии разразилась гражданская война, длившаяся 100 лет. В XVII веке к власти пришел Токугава Иэясу и объявил режим изоляции на 200 лет, когда отношения продолжались только с Китаем и Нидерландами. Но с приездом в 1853 году американского командора Мэттью Перри Япония начинает налаживать отношения с Америкой и Европой. Господство сегунов продолжалось до 1867 года, когда последний сегун Токугава Есинобу передал власть императору Муцухито (Мэйдзи). Хотя португальцы и голландцы имели торговые отношения с Японией еще в XVI-XVII веках, они были весьма незначительны, и страна оставалась фактически закрытой для иностранцев до середины XIX века, когда Соединенные Штаты Америки подписали с Японией договор. В конце XIX начале ХХ веков Япония вела несколько войн, в результате чего к 1910 году присоединила остров Тайвань, половину Сахалина и Корею. [7, c.345]

После окончания Первой мировой войны, в результате которой Японии достались острова в Тихом океане, принадлежавшие Германии, страна в 30-е годы вела несколько локальных войн с Китаем и Советским Союзом. Во вторую мировую войну императорская Япония вступила, атаковав американскую военную базу Перл-Харбор 7 декабря 1941 года. В ходе войны японские войска оккупировали многие французские и британские колонии и протектораты в Юго-Восточной Азии. В августе 1945 года после успешных операций,  проведенных войсками союзников, Япония капитулировала, а 2 сентября официально подписала акт о капитуляции. Согласно новой Конституции, принятой 3 мая 1947 года Япония лишилась права иметь регулярную армию, а император передал все законодательные полномочия парламенту.

В последние годы резко обострились торговые  отношения Японии с Соединенными Штатами, а в последний год и политические, связанные в первую очередь с размещением на территории страны американских военных баз. Имеются и серьезные разногласия с Россией по поводу принадлежности Курильских островов, которые Япония считает своими северными территориями. Япония является членом ООН, МВФ, ГАТТ, МОТ, Организации экономического сотрудничества и развития. Япония на сегодняшний день - это высокоразвитая в экономическом и культурном отношении страна. Наглядно периоды истории Японии представлены в нижеприведённой таблице 1.

Таблица 1

Основные периоды в истории Японии

Палеолит	до 8 000 до нашей эры
Йомон	8 000 до нашей эры — 300 до нашей эры
Яйой	300 до нашей эры — 300 нашей эры
Ямато	300 нашей эры — 593
Асука	593 — 710
Нара	710 —794
Хэйан	794 — 1192
Камакура	1192 — 1338
Муромачи	1338 — 1573
Азучи-Момояма	1573 — 1600
Эдо	1600 — 1868
Мэйдзи	1868 — 1912
Тайшо	1912 — 1926
Шоуа	1926 — 1989
Хэйсэй	1989 — по настоящее время

О культуре народа многое говорят его традиции. Японцы - вежливые и сдержанные люди. Правила этикета для них очень важны, как и для других народов мира. Японцы не рассчитывают на то, что все будут соблюдать их обычаи, однако, если вы постараетесь следовать японской манере поведения, вам будут очень благодарны. В то же время достаточно просто вести себя вежливо и соблюдать обычные правила общения, принятые в России

Например:

• Договаривайтесь о встрече заранее (не следует требовать аудиенции немедленно).
• На встречу приходите вовремя (японцы очень щепетильны в этом вопросе).
• Если вы не можете прийти на обед (или на другое мероприятие), обязательно предупредите об этом.
• Если, позвонив по телефону, вы ошиблись номером, нужно извиниться.
• Во время встречи или совещания дайте собеседнику высказаться, а не говорите все время один. Думайте о времени других и старайтесь, чтобы встреча протекала эффективно.
• Если кто-либо из японцев оказывал вам содействие, то обязательно поблагодарите за это.

Тем не менее, существует и некоторая специфика в поведении японцев.

1. Несмотря на то, что традиция кланяться при встрече все еще очень распространена японцы не ждут от вас поклонов, однако небольшой наклон головы придется весьма кстати.
2. И в японском доме, и в конференц-зале почетное место, как правило, находится подальше от двери рядом с токонома (стенной нишей со свитком и другими украшениями). Гость может из скромности отказаться сесть на почетное место. Даже если из-за этого возникнет небольшая заминка, лучше поступить так, чтобы потом о вас не говорили как о нескромном человеке. Прежде чем сесть, надо подождать пока сядет почетный гость. Если же он задерживается, то все встают по его прибытии.
3. Бытует мнение, что на собраниях японцы принимают очень мало решений. Процесс принятия решения может затянуться, но зато реализуется оно, как правило, очень быстро. Не следует отчаиваться, что на это уходит много времени, и торопить японских партнеров с принятием решений. Приняв, наконец, решение, японец обязательно четко об этом скажет. Если конкретного ответа нет, значит решение еще не принято. Если вы плохо поняли ответ, который дают вам японцы, лучше всего уточнить.
4. Когда вы преподносите подарок, хорошо опять проявить скромность, сказав что-либо вроде: "Извините, что это такой пустяк" или: "Возможно подарок вам не понравится".

Когда приходят гости, им обязательно предлагают какое-либо угощение. Даже если человек явился неожиданно, ему обычно предложат перекусить, пусть даже это будет всего лишь чашка риса с маринованными овощами и чай. Если вас пригласили в ресторан японского типа, могут возникнуть непредвиденные ситуации, из которых пригласивший с удовольствием поможет вам найти достойный выход. Например, расскажет, когда и где нужно снимать обувь. Совсем не обязательно сидеть в японской манере, поджав под себя ноги. Большинство японцев, так же как и европейцы, быстро устают от этого. Мужчинам разрешается скрещивать ноги, к женщинам же проявляют более жесткие требования: они должны сидеть, поджав ноги под себя, или же, для удобства, сдвинув их набок. Иногда гостю могут предложить низкий стульчик со спинкой. Вытягивать ноги вперед не принято. [23, c. 108]

5. Когда вам предлагают какой-нибудь напиток, нужно приподнять стакан и дождаться, пока его не наполнят. Рекомендуется оказывать ответную услугу своим соседям. Когда вы пользуетесь за столом палочками, следует избегать следующих вещей:

• нельзя их скрещивать или втыкать в рис (это ассоциируется со смертью);
• не следует двигать еду по тарелке и тарелку по столу;
• нельзя размахивать или указывать палочками на кого-либо или что-либо.

Т.о. наряду параллельно с традиционными европейскими правилами этикета в Японии существуют свои “чисто” японские правила.

 1.3 Художественное мышление японцев и японские праздники

 Характер художественного мышления в Японии определялся буддийской традицией. Отметим его основные черты:

- склонность к недосказанности, незавершенности, что подразумевало, символизировало продолжение, неостановимость жизни, бесконечный процесс Превращения. - идеал очарования как попытка запечатлеть бесконечную ускользаемость, насладиться мгновением. - некатегоричность – мир в своей изменчивости вмещает в себя все, ничего не отвергая и не исключая. - cозерцательность. - знаки и символы – все закодировано, все надо расшифровывать. -  не изучение Мира, а его переживание. - непрямое, иносказательное воспроизведение реальности через метафору, сравнение, гиперболу.

Красота как эстетическая категория для японцев заключается в мимолетности, неповторимости. Движение души, взгляд, игра света и тени, игра красок. Красота по-японски – не в вещах самих по себе, а в их комбинациях, плетущих узор светотени. Японский художник может рисовать на песке, на воде, на асфальте. Такой рисунок живет недолго, но он вполне удовлетворяет и художника, и зрителя, которые успели увидеть и насладиться изображенным мгновением. “Некрасивое недопустимо”, только красивая вещь (не сама по себе, а в сочетании с другими вещами, поставленная в нужном месте в нужное время суток) может быть истинной.

По мнению японцев, в природе нет некрасивого, надо просто научиться разглядеть красоту. Красота есть добро, она есть во всем и везде, а что красиво – то хорошо. Окакура Какудзо увещевал иностранцев, не понимавших поведения и ценностей японцев: “Дайте нам спокойно потягивать наш чай и любоваться бамбуковой рощей в бликах полуденного солнца, прислушиваясь к журчанию родника и шороху сосен, которые чудятся нам в бульканье котелка. Позвольте нам испытывать наслаждение от мимолетности и чарующей бесполезности вещей”. [2, c. 57]

Любопытны предпочтения традиционных японцев к цвету вещей. Яркому, цветущему предпочитается темное, скрытое (как острым вещам – тупые, бурным переменам – спокойствие, шумным сборищам – уединение). У основоположника даосизма Лао-Цзы изначальна Тьма, через которую пробивается свет. Тьма – это глубочайший смысл, запрятанный Божественный Свет, который дано увидеть только мудрецам. Изначальная Тьма внушала даосам не ужас, а надежду, так как в ней брезжил Свет.

В быту японцы предпочитали темную посуду, полумрак в доме, темную одежду, даже темный мармелад. Дзэнчичироо Танизаки в эссе “Похвала тени” поясняет: “Я не хочу сказать, что мы не любим вообще ничего блестящего, но мы действительно отдаем предпочтение тому, что имеет глубинную тень, а не поверхностную ясность. Это тоже блеск, но с налетом мути, которая неизбежно вызывает в представлении лоск времени, - безразлично, будет ли это натуральный камень, или же из искусственного материала сделанный сосуд. Впрочем, выражение “лоск времени” звучит несколько сильно – правильнее было бы сказать “засаленность руками”....мы действительно любим вещи, носящие на себе следы человеческой плоти, масляной копоти, выветривания и дождевых отеков.”. Танизаки называет этот цвет “цветом давности”. Он пишет, что прелесть темной – коричневой или черной – традиционной лакированной посуды “немыслима без одного привходящего условия: темноты”. Поскольку традиционный дом в Японии покрывался огромной крышей, чтобы защитить жилище от палящих лучей солнца и от сильных потоков дождя, - внутри дома царил полумрак. “Мы предпочитаем неяркий свет, цвет сумерек всяким украшениям – на него никогда не устанешь любоваться”. Тень вносила настроение таинственности, будила фантазию. “Мы, люди Востока, - пишет он далее,- создавая “тень”, творим красоту в местах самых прозаических”.

Японские праздники:

1 января - Новый год
2-ой понедельник января - День совершеннолетия
11 февраля - День основания японского государства
20 марта - День весеннего равноденствия
29 апреля - День зелени
3 мая - День конституции
5 мая - День детей
20 июля - День моря
15 сентября - День почитания пожилых
23 сентября - День осеннего равноденствия

2-ой понедельник октября - День здоровья и спорта
3 ноября - День культуры
23 ноября - День благодарения труду
23 декабря - День рождения Императора

Япония считается страной с очень малым количеством выходных и праздников. Однако это мнение, на мой взгляд, не справедливо. Количество праздников и выходных в Японии не меньше, чем в любой стране Европы или Америки.

Итак, в Японии культура, мышление и менталитет неразрывно связан с религией.

2 Влияние религии на японскую культуру

2.1 Религии, исповедуемые в Японии

Эстетические принципы японского искусства сформировались под влиянием трех важнейших религиозно-философских доктрин, определивших традиционное мировоззрение обитателей Страны Восходящего Солнца, — синтоизма, конфуцианства и буддизма.

Почитание природы как божественного начала вылилось в древнюю национальную религию японцев — синто, «путь богов». В древние времена синтоистские верования были близки шаманским культам; японцы поклонялись божествам, управлявшим движением небесных светил, олицетворявшим природные стихии, обитавшим на горных вершинах, в морях и реках, в священных рощах, камнях и старинных деревьях. В древности у каждого клана были свои собственные божества-покровители; однако официальный синтоистский пантеон сложился из божеств-покровителей возвысившегося клана Ямато. Согласно синтоистским представлениям, род японских императоров восходит к великой солнечной богине Ама-тэрасу-но Оомиками и ее правнуку, первому легендарному императору Дзимму Тэнно, посланного на землю управлять людьми страны Ямато. В качестве императорских регалий ему были переданы древние магические символы: волшебное зерцало богини Аматэра-су, меч, вырезанный богом-громовержцем Сусаноо-но микото из хвоста восьмиглавого дракона, и яшмовое ожерелъе-магатама.
В честь синтоистских божеств строились многочисленные храмы и кумирни, располагавшиеся, как правило, в лесных чащобах и на горных вершинах. Каждый храм был окружен садиком с маленьким водоемом и замшелыми камнями, а также источником для омовения рук перед молитвой; храм окружали священные ворота-тории, а дорогу к нему украшали многочисленные каменные фонари. Сам храм обычно представлял комплекс небольших деревянных построек: святилище с галереей, сокровищницы и навесы для подношений богам. Примером синтоистской архитектуры может служить комплекс святилища богини Аматэрасу в Исэ, где до сих пор хранятся древние регалии японских императоров. [13, c. 356]

Легендарная история Японии, подвиги богов и героев стали сюжетной основой для многих произведений японского изобразительного искусства.

Конфуцианство, как и буддизм, пришло в Японию из Китая. Под конфуцианством обычно понимается традиционная древнекитайская религиозно-философская доктрина, возводившая этические принципы в разряд вселенских законов. Согласно конфуцианским канонам, управляющим принципом вселенной, служит Небо, источник гармонии и порядка. Полномочным представителем Неба на земле является император, от праведности которого зависит благоденствие государства. От подданных требуется почитание императора, строгое выполнение данных Небом законов и ритуалов и соблюдение моральных принципов. От этого непосредственно зависит процветание семьи и государства в целом. Если человек не выполняет своего долга перед обществом и Небом, не соблюдает установленные ритуалы, не выражает должной почтительности к вышестоящим и несправедлив к нижестоящим, то его карает освещенная Небом власть. В противном случае само Небо посылает наказание на все государство в целом. Поэтому каждый член общества должен строго следовать своему долгу, знать свое место в рамках системы и выполнять вытекающие из этого обязанности. Идеальным человеком с конфуцианской точки зрения считается просвещенный и благородный муж, ученый-чиновник, радеющий за интересы своей державы и беспредельно преданный своему императору. В искусстве, в частности, в живописи, выражением конфуцианских эстетических принципов служил идеализированный природный пейзаж, основанный на законах небесной гармонии, вызывающий в зрителе стремление к совершенству и безупречности. В Японии такой идеализированный пейзаж, созданный рукой просвещенного философа, назывался канга — «живопись в китайском духе».
Традиционная японская эстетика, сочетающая синтоистские, конфуцианские и буддийские идеалы, разработала особые принципы, понимание которых является ключом к японскому искусству. Важнейшими из этих принципов считаются фурюу, моно-но аварэ, ваби-саби и югэн. Понятие фурюу означает возвышенный вкус, образованность и развитость ума. Произошло от китайского фэн-лю, буквально — «хорошее образование и манеры». В Китае этот термин характеризовал качества конфуцианского ученого-чиновника. В Японии же понятие фурюу использовалось больше в эстетическом смысле — как принцип возвышенности произведений искусства и утонченности духа их создателей. Особенно это относилось к пейзажной живописи, садовому искусству, архитектуре, чайной церемонии и аранжировке цветов.

2.2 Синтоизм как национальная религия

 Название религии “синто” состоит из двух иероглифов: “син” и “то”. Первый переводиться как “божество” и имеет ещё другое чтение – “ками”, а второй означает “путь”. Таким образом, дословный перевод “синто”- “путь богов”. Синто - языческая религия. Основу её составляет культ предков и поклонение силам природы. Синто - национальная религия, адресованная только японцам. Она возникла в результате объединения верований, распространённых в отдельных местностях Японии, вокруг культа, который сложился в центральной провинции Ямато и связан с божествами – предками императорского дома.

В синто сохранились и продолжают жить древнейшие формы верований, такие, как магия, тотемизм, фетишизм. В отличие от многих других религий синто не может назвать своего конкретного основателя - человека или божество. В этой религии отсутствуют чёткие различия между людьми и ками. Люди, согласно синто, произошли непосредственно от ками, живут в одном мире с ками и могут переходить в разряд ками после смерти. поэтому синто не обещает спасения в каком-то ином мире, а идеалом считает гармоничное существование человека с окружающим миром, в духовной среде.

Ещё одной особенностью синто является множество ритуалов, сохранившихся практически без изменений на протяжении веков. В тоже время догматика синто занимает по сравнению с ритуалом весьма незначительное место. В начале в синто не было никаких догм. Со временем под влиянием заимствованных с континента религиозных учений отдельные священнослужители пытались создать догматы. Однако в результате возник лишь синтез буддийских, даосских и конфуцианских идей. Они существовали независимо от религии синто, основным содержанием которой до настоящего времени остаются обряды.

В отличие от других религий синто не содержит моральных установок. Место представлений о доброте и зле здесь занимают понятия чистого и нечистого. Если человек “запачкался”, т. е совершил нечто неподобающее, он должен пройти через ритуал очищения. Действительным грехом синто считается нарушение мирового порядка – цуми, и за подобный грех человеку придется платить после смерти. Он отправляется в Страну Мрака и там ведёт тягостное существование в окружении злых духов. Но развитого учения о загробном мире, аде, рае или Страшном Суде в синто нет. Смерть рассматривается как неизбежное затухание жизненных сил, которые затем возрождаются вновь. Синтоистская религия учит, что души умерших находятся где-то неподалёку и ничем не отгорожены от мира людей. Для последователя синто все основные события происходят в этом мире, который рассматривается как лучший из миров.

От приверженца этой религии не требуется ежедневных молитв и частых посещений храма. Вполне достаточно участия в храмовых праздниках и исполнения традиционных обрядов связанных с важными событиями жизни. Поэтому сами японцы нередко воспринимают синто как совокупность национальных обычаев и традиций. В принципе ничто не мешает синтоисту исповедать другую религию или даже считать себя атеистом. И всё-таки исполнение обрядов синто неотделимо от повседневной жизни японца с момента его рождения до самой смерти, просто в большинстве своём обряды не рассматриваются как проявление религиозности.

Превращение верований отдельных племён и родов в единую религию, получившую название “синто”, тесно связано с историей образования раннего государства на территории Японии. Власть над страной постепенно сосредотачивалась в руках правителей центральной области Ямато. Тогда же начинается оформляться культ Аматерасу как верховного божества – прародительницы и покровительницы императорского дома. Божества других кланов, подчинившихся клану Ямато, занимали более низкое положение, произошло разделение на небесных и земных божеств. Так были сделаны первые шаги в направлении создании единого пантеона синто.

Свод законов “Тайхорё” (702 г.) закрепил преобразования второй половины VII в., в результате которых было создано централизованное государство китайского типа. Одним из нововведений, отраженным в “Тайхорё”, было учреждение специального органа по управлению делами земных и небесных божеств под названием “дзингикан”, которому принадлежало первое место в административной системе Ямато. В его ведения входили контроль над крупными святилищами и организация религиозных церемоний с участием императора. Был установлен перечень общегосударственных синтоистских праздников. [18, c. 39]

В начале VIII в. мифы, связанные с божествами знатных родов, по указанию правительства были сведены воедино в “Кодзики” и “Нихонги”. Их составители внесли некоторые изменения в японские сказания и легенды с целью укрепления власти правящей династии и национального объединения.

Ещё одним важным источником, свидетельствующим о систематизации культа и ритуала синто в эпоху раннего средневековья, является “Энгисики”. Первые десять свитков “Энгисики” содержат описания основных церемоний синто, тексты молитв – норито, списки имён богов по храмам, перечни церемониальных предметов, порядок подготовки жертвоприношений и другие необходимые элементы культа.

В 1081 г. был утверждён список главных синтоистских святилищ, получавших поддержку непосредственно от императорского дома. Храмы подразделялись на три группы.

 К первой относились семь главных святилищ, которые были тесно связаны с императорским домом. Во вторую группу входили также семь святилищ, имеющих историческое и мифологическое значение. Последнюю составляли восемь храмов, которые были связаны с буддизмом, божествами основных кланов, местными культами и ритуалами вызывания дождя.

На процесс становления синто как единой религии заметное влияние оказал буддизм. Эта религия пришла в Японию с континента во второй половине VI в. и быстро завоевала популярность в среде придворной аристократии. Само название “синто” появилось, чтобы отличить культ местных божеств от иноземной культуры. Власти всячески содействовали бесконфликтному существованию этих двух религий. В отличии от синто, основу которого составляла обрядность, буддизм был сосредоточен на внутреннем мире человека. Поэтому их сближение происходило путём взаимного дополнения. Сначала ками были объявлены покровителями буддизма, затем некоторые из них стали отождествляться с буддийскими святыми. Наконец утвердилось представление о том, что ками, как и другие существа, нуждаются в спасении с помощью буддийского учения. На территории синтоистских храмов сооружались буддийские часовни, практиковалось чтение буддийских сутр непосредственно перед алтарями синтоистских святилищ.

Практически все синтоистские храмы отправляли смешанный синто-буддийский культ. Исключение составляли лишь два главных святилища Идзумо и Исэ. В IX-XI вв. буддизм становится официальной религией Японии. К этому времени император уже утратил реальную власть, которую захватили представители аристократического рода Фудзивара и буддийское духовенство. Затем в XII в. на смену аристократическому правлению пришла система военно-феодальной диктатуры во главе с сёгуном – правителем, в руках которого фактически была сосредоточена вся власть в стране. За политически бесправным императором сохранилось положение верховного священнослужителя, отправляющего синтоистские обряды. [15, c. 28-29]

Влияние буддизма ощущалось во всём. В синтоистских святилищах появились изображение божеств, ритуальные предметы и детали архитектуры, заимствованные из буддизма пополнился пантеон божеств, возникли новые праздники. Немалую роль сыграл буддизм в формировании идеологии синто. Синтоистское духовенство нуждалось в усиление своих позиций в условиях полного господства буддизма. Это побуждало к созданию собственных доктрин. Однако и здесь не обошлось без элементов буддизма и китайской философии, ставших неотъемлемой частью японской культуры. Попытки построения догматов национальной религии предпринимались людьми, в сознание которых буддизм пустил глубокие корни. Так в XII-XIV вв. возникло несколько напрвлений синто, уделявших внимание теоретическим вопросам.

В храмах, посвящённых божествам – покровителям местностей, где располагались центры буддийских школ Тэндай и Сингон, возникли смешанные синто-буддийские учения санно-синто и рёбу-синто, которые рассматривали синтоистские божества как проявление космического будды Вайрочаны, пронизывающего всю вселенную. Жрецами одного из храма Исэ было создано Исэ-синто. Их взгляды изложены в “Синто гобусё”. Основные синтоистские божества, раньше имевшие какие-то личные черты в теории Исэ-синто истолковывались как свойства и стороны единой реальности.

 Контакт с буддизмом способствовал переходу синто от анимизма к Пантеизму. Сердце человека было объявлено единым с ками. Это единство устанавливалось в ходе обрядов очищения. Чтобы жить в гармонии с ками, согласно Исэ-синто, сердце должно прямым и правильным, т. е. воспринимать окружающее таким, каково оно есть в действительности, без искажений. Посредством очищения сердце-ками освобождается от всего постороннего и становится подобным зеркалу. Обладая таким божественным сердцем, человек живёт в радости, а страна пребывает спокойствии.

К этому направлению примыкает также учение мудреца Китабатакэ Тикафуса (1293—1354), написавшего трактат «Дзино сётоки» («Запись подлинной родословной божественных императоров»). Именно он вводит новое понятие “особый японский путь” суть которого заключается в непрерывности императорской династии, берущей начало от божественных предков. Избранность Японии Китабатакэ Тикафуса видел в том, что боги продолжают жить в японских императорах, которые управляют посредством божественных добродетелей, поэтому он объявил Японию Страной богов. Ему же принадлежит учение о трёх императорских регалиях — зеркале, яшмовых подвесках и мече, в которых воплотились божественные добродетели правдивости, милосердия и мудрости. Духовенство дома Ёсида, на протяжении многих поколений служившее культу клановых божеств рода Фудзивара, основало течение Ёсида-синто. Наиболее известным его представителем является Ёсида Канэтомо (1435—1511), которому принадлежит трактат «Юицу синто мэйхоёсю» («Собрание основных великих принципов единственно правильного синто»). Ками в учении Ёсида Канэтомо стали пониматься как единая божественная субстанция, свободно и самопроизвольно разворачивающаяся во вселенной и обнаруживающая различные свои стороны, проявляясь в разнообразных формах. Мироздание представляется в Исэ-синто и Ёсида-синто в виде трёх сил — Неба, Земли и Человека, единых в своей основе. И Китабатакэ Тикафуса, и Ёсида Канэтомо ставили синто выше других учений, которые, по их мнению, служили лишь для прояснения принципов синто. Господство буддизма как государственной религии Японии продолжалось вплоть до 1868 г. Однако в отдельные периоды истории, когда возникала угроза единству нации, роль синто возрастала. Это произошло, например, в XIII в., когда Японии угрожало монгольское нашествие. Усиление позиций синто в религиозной жизни страны началось после её объединения военным диктатором Токугавой Иэясу в 1603 г. Он положил конец длительному периоду феодальной раздробленности. Возрождение мифа о непрерывности царской династии способствовало укреплению целостности государства. При этом считалось, что императоры перепоручали власть правителям из дома Токугава. В конце XVII-XVIII в. система военно-феодальной диктатуры исчерпала свои исторические возможности, и назрела необходимость перемен в обществе. Сторонники преобразований выступили под лозунгом восстановления законной власти императора. Синтоистские теоретики получили новый импульс для развития императорского мифа. Многие из них были приверженцами конфуцианского учения, ставшего популярным в Японии в период правления дома Токугава. Формирование догматики синто теперь происходило путём соединения синтоистской мифологии и конфуцианских этических принципов,  выражавшихся в подчинение вышестоящим и сыновней почтительности.

Разработкой синтоистской доктрины занималась в то время и “школа национальной науки”- ещё одно идейное направление синтоизма. Её последователи призывали к возрождению основ религии синто, изложенных в «Кодзики» и «Нихонги». Ослабление влияния императорского двора представители этой школы связывали с тлетворным влиянием иноземных учений — буддизма и конфуцианства. В результате деятельности всех этих школ появился целый комплекс новых идей, который впоследствии получил название кокутай Основные положения нового учения кокутай можно свести к следующему: небесные боги продолжают жить во всех японцах и действовать через них. Этим определяются такие особые качества японского народа, как преданность подданных своему правителю и сыновняя почтительность. Император — живое воплощение богини Аматэрасу — почитается наравне с богами. Япония рассматривается как государство-семья, в котором император и подданные связаны родственными узами и взаимной любовью. Непрерывность императорской династии, божественный дух японского народа определяют особое назначение Японии и превосходство её над другими странами. Однако догматика, создаваемая отдельными учёными и богословами, была ещё слабо связана с культами местных синтоистских святилищ. После того как императорская власть была восстановлена в результате  незавершённой буржуазной революции Мэйдзи (1867—1868 гг.), один из первых указов нового правительства возгласил возврат к древнему принципу синто — принципу «единства отправления ритуала и управления государством». Произошло официальное признание императора живым богом. Правительственным указом буддизм был отделён от синто и подвергнут официальным гонениям. Все синтоистские храмы вошли в единую иерархическую систему. В зависимости от их роли в пропаганде императорского культа синтоистские святилища подразделялись на разряды: императорский, государственный, префектурный, уездный, деревенский и др. Главным святилищем стал храм Исэ, посвящённый богине Аматэрасу. Некоторое время синто было государственной религией Японии. В 1882 г. правительство страны провозгласило свободу вероисповедания. При этом государственное синто сохранило за собой статус официального ритуала и идеологии. Учение о национальной исключительности отныне стало обязательным для преподавания во всех учебных заведениях Японии. Повсеместно был введён ритуал поклонения императору. Появился целый ряд новых официальных праздников, таких, как День вступления императора Дзимму на престол, День рождения правящего императора, День сошествия на землю божественного внука Ниниги, День памяти императора Комэй - отца правящего императора, День памяти императора Дзимму. По случаю праздников во всех школах исполнялся обряд поклонения портретам императора и императрицы, сопровождавшийся пением национального гимна. В годы японо-китайской (1894—1895 гг.) и русско-японской (1904—1905 гг.) войн государственное синто стало идеологией милитаризма. Погибшие японские солдаты объявлялись ками; в их честь строились новые храмы. В начале 30-х гг. XX в., с приходом к власти в стране ультранационалистических и фашистских группировок, официальное синто способствовало укреплению агрессивной политики государства. Религиозную основу имели призывы к созданию восточноазиатской сферы совместного процветания во главе с Японией. После поражения Японии во Второй мировой войне государственное синто было упразднено и все связанные с ним учреждения ликвидированы. Оккупационные власти запретили государственное финансирование синто, а также преподавание его в учебных заведениях страны. Император перестал быть для  Японцев живым богом и первосвященником. Однако, согласно новой конституции 1947 г., он оставался символом государства и единства народа. Участие императора в  синтоистских обрядах стало считаться делом его личных убеждений. После отделения религии от государства храмы государственного синто утратили привилегированное положение. Сохранились только формы синто, не связанные с государственным культом, а именно храмовое синто и синтоистские секты. Последние заимствовали обрядность из храмового синто, но при этом   имели свои собственные догмы и пантеоны божеств. Итак, синто стало одной из религий Японии наряду с буддизмом и христианством. Такое положение существует и по сей день. [29, c. 156]

Главными священными книгами синто считаются “Кодзики” и “Нихонги”. Эти книги не являются религиозными, они представляют собой летописно-мифологические своды. В них впервые были собраны и записаны сохранившиеся устные японские сказания и легенды. Именно они лежат в основе ритуала синто. “Кодзики” и “Нихонги” с небольшими различиями передают одни и те же мифологические события. Хроники царствования древних императоров представлены в книгах как продолжение мифов. На смену поколению божеств приходят поколения императоров. Возникновение мира и деяние богов происходит в так называемую “эру богов” которая, никак не определена во времени. В “Кодзики” повествование охватывает период с момента возникновения мира до 628 г.н.э., в “Нихонги” – до 700 г.н.э. Записи мифов появились в начале VIII в., т.е два столетия спустя после знакомства с континентальной культурой. Поэтому вполне закономерно, что помимо местных верований в них присутствуют также различные заимствования из китайской мифологии и философии. Более того, мифы обрабатывались в духе китайских исторических хроник того времени.

Большинство сказаний собранных в “Кодзики” и “Нихонги”, представляют собой истории борьбы того или иного персонажа за установление власти над какой либо территорией. Эти легенды отражают борьбу между группами племён древней Японии. Среди подобных повествований выделяется миф о походе потомка Ниниги Эварэхико с острова Кюсю на центральный остров Хонсю, чтобы подчинить непокорённые центральные области Ямато. Этот миф дал начало официальному празднику основания империи. Он называется Кигенсэцу и отмечается в Японии 11 февраля. Начало правления Дзимму является первым датированным событием в “Кодзики” и “Нихонги” и знаменует собой переход от “эры богов” к истории царствования земных императоров, но учёные полагают, что легендарный поход мог состояться не ранее III - начала IV в.н.э. Однако все последующие императоры, о которых повествуют летописно-мифологические своды, продолжали родословную линию, восходящую непосредственно к богине Аматерасу.

В “Кодзики и Нихонги” отражён способ восприятия мира, характерный для язычества и в то же время имеющий ряд особенностей. Созидание мира в японской мифологии происходит самопроизвольно, без воздействия какой-либо внешней силы. Отсутствует отдельный миф о сотворении человека, подразумевается, что люди являются прямыми потомками богов. Нет непреодолимых преград между тремя основными мифологическими мирами - Равниной Неба, Страной Тростников Зарослей и Страной Мрака; все они мыслятся и реально существующие и сообщаются между собой. Мифы пронизаны чувством гармонии человека и его естественного окружения- нет ни одного описания его борьбы с силами природы.

Человек рассматривается в синто как часть природы, которая является для него материнским лоном, дарящим разнообразные блага. Жизнью и всем с нею связанным необходимо дорожить. Хотя смерть и воспринимается как неизбежное звено в цепи жизни, созидающие силы в японской мифологии всегда берут верх над разрушающими. Многие учёные сходятся во мнение, что именно такое жизнеутверждающее мировосприятие, присущее древним японцам, оказало влияние на характер буддизма в этой стране. Большинство японских буддийских школ в отличие от индийских и китайских ориентируют человека на поиски спасения именно в его земной жизни.

Ритуалы составляют основу синто. Под ритуалом принято понимать систему символических действий, производимых во время отправления религиозной церемонии. Смысл синтоистских ритуалов заключается в восстановлении и укреплении связи между человеком и душой божества. С самого начала  существования синто как единой религии каждое произносимое слово, каждый жест во время  ритуальных действий были строго определены для большинства храмов. Со времён «Энгисики» — свода обрядов, составленного в начале X в., — в ритуале не произошло существенных изменений. Несмотря на некоторые различия в обрядах между отдельными храмами и многообразие почитаемых в них ками, существуют общие принципы синтоистского ритуала. Обычно культовая служба происходит так: дух ками вызывается в начале церемонии и приглашается послушать восхваления, возносимые ему участниками, а также их просьбы. Затем ему подносится пища, и он прославляется вновь. После этого его отпускают обратно туда, где он постоянно обитает. Местом, на которое «приземляется» душа ками для общения с верующими, могут быть химороги - священный столб или ивасака - священный камень. Считается, что вне церемонии ками обитает в синтай

Культовые службы могут быть разделены в соответствии с их целями. К ним могут относиться просьба, благодарение, поминовение, заклинание и прорицание. Часто одна церемония может преследовать сразу несколько названных целей..

Ритуал синто обычно состоит из очищения - сайкой; жертвоприношения - синсэн, молитвы -  норито, возлияния - наораи. Очищение — неотъемлемая часть любого синтоистского ритуала. Этот обряд связан с понятиями чистого и нечистого, которые имеют в Японии огромное значение. Благо, добро в японском традиционном сознании всегда  ассоциировались с ясностью и чистотой, в то время как под злом подразумевалось нечто грязное, оскверняющее добро. Человек, тем или иным способом подвергшийся загрязнению, должен был воздерживаться от общения с другими людьми, и тем более с божеством. В «Энгисики» описываются различные типы грязного - кэгарэ. К ним относятся вещи, считающиеся грязными с санитарной точки зрения - застойная вода, мусор, гниющие продукты; всё связанное с болезнью, кровью и смертью; поступки, нарушающие жизнь общества. Ритуал очищения призван подготовить человека к непосредственному общению с божеством. В синто существуют три основных способа очищения. Первый из них — мисоги — означает омовение. К такому очищению прибегал бог Идзанаги, последовавший за своей сестрой и супругой Идзанами в Страну Мрака. По возвращении в земной мир он совершил омовение в реке. Согласно легенде, в процессе очищения различных частей тела Идзанаги рождались божества Солнца, Луны и Бури. Таким образом, появление важнейших частей космоса рассматривалось как результат очищения.

Наиболее распространённая форма мисоги — это ритуальное омовение водой рук и рта. Для этого перед входом в святилище имеется большой каменный бассейн с ковшиками. Наиболее истовые верующие совершают омовение, называемое мидзугори, стоя под водопадом или выливая на себя ведро холодной воды.

Большое значение в синтоистском очистительном ритуале придаётся воздержанию - ими, которое предшествует мисоги и дополняет его.

Воздержание распространяется на душу, тело, слова и действия. Перед участием в культовой церемонии запрещается, например, посещать кладбища или дома, где находится покойник, ухаживать за больными, принимать некоторые виды пищи, играть на музыкальных инструментах, участвовать в судебных процессах, предписывается не болеть, стараться не причинять себе ранений, не дотрагиваться до предметов, которые считаются не чистыми,  по возможности даже не видеть их. Эти запреты соблюдают как священнослужители, так и верующие. Раньше перед наиболее важными церемониями периоды воздержания могли продолжаться около месяца, теперь они сокращены до одного - трёх дней. Известно, что в древние времена священнослужители перед отправлением культа натягивали вокруг своего жилья соломенную верёвку, чтобы предотвратить возможность соприкосновения с нечистыми вещами и людьми. Ещё один способ очищения называется охараи и обычно проводится священнослужителем, который обмахивает то, что подлежит очищению, слева направо ритуальным предметом хараигуси, разгоняя таким образом злых духов. Хараигуси представляет собой палочку из священного  дерева или просто ветку с закреплёнными на ней полосками белой бумаги или ткани. Обычно ритуал охараи совершается в храмах. Может он применяться и вне храмов для очищения каких-либо мест или предметов. Например, перед закладкой новых зданий священнослужитель тщательно обмахивает приготовленную для строительства площадку. Кроме обмахивания предназначенные для очищения места или предметы иногда обрызгивают водой или посыпают солью.

Другой важнейший обряд синтоистского ритуала — жертвоприношение — также отражён в мифах «Кодзики» и «Нихонги». Достаточно вспомнить легенду о Сусаноо, который, обидев Аматэрасу, приносит искупительные жертвы в виде тысячи столов с яствами. Подношение божествам пищи является неотъемлемой частью каждой церемонии или праздника. Жертвенная пища подразделяется на специально приготовленную, сырую и полученную от живых рыб и птиц (икра, яйца). Чаще всего подношениями являются сакэ, рисовые лепёшки, морская рыба, зелень, сладости, вода. Все продукты для синтоистского ритуала имеют специальные названия, которые в обыденной жизни не употребляются. Подношения раскладывают на столах, подвешивают, разбрасывают, закапывают в землю, пускают по воде. Каждый храм имеет свои традиции приготовления и подношения ритуальной пищи. Перед алтарём храма всегда стоит столбик — гохэй — с бумажными подвесками, символизирующими пожертвованные храму ткани. Император до сих пор жертвует настоящие ткани, как это было принято в древности, когда они являлись денежным эквивалентом. В ряде случаев в разных храмах практикуются необычные подношения. Так, в Праздник молитв о новом урожае,
отмечаемый в феврале, в храмах Исэ и храмах, посвящённых богам риса, было принято жертвовать белого коня, белого кабана и белого петуха.

Кульминационным моментом любой синтоистской церемонии является норито — речевой ритуал, исполняемый священнослужителем. Называть норито молитвами было бы не совсем точно, поскольку они состоят из обращения к божеству или к собравшимся; прославления божества; изложения мифологического сюжета, связанного с данной церемонией; просьбы, обращённой к божеству, и перечисления подносимых даров. Помимо этого древние норито содержали также ответные речи божества, возвещаемые устами духовного лица. Среди норито, записанных в «Энгисики», имеются так называемые «небесные» норито, выражающие наказы и повеления божеств. Такого рода норито зачитываются на официальных церемониях.

Завершающим ритуалом синтоистского культа является наораи — религиозное застолье. Подношения забираются из алтаря и затем их съедают и выпивают участники церемонии. Через жертвенную пищу люди как бы получают благословение божеств. В наораи выражается единение человека с божеством. Как правило, этот ритуал проводится в отдельном помещении. В настоящее время в большинстве случаев участники церемонии наораи ограничиваются тем, что выпивают немного сакэ. Однако во время проведения синтоистских фестивалей — мацури — часто устраиваются целые пиршества с обильными возлияниями, обращёнными к божествам.

Мацури — наиболее яркие и пышные из синтоистских церемоний. Они, как правило, продолжаются несколько дней и проводятся в каждом храме один-два раза в год. Смысл их проведения — периодическое обновление связи между жителями данной местности и божествами. Каждый храм имеет свои собственные дни мацури.

Практически каждый день в разных районах Японии проводится несколько  таких фестивалей-праздников. Обычно мацури связаны с началом сельскохозяйственных работ и сбором урожая или с какой-либо памятной датой, касающейся божества данного храма. Одним из самых крупных и древних мацури является ниинамэсай -  праздник нового урожая риса, отмечаемый 23 ноября. Во время этого праздника император подносит рис нового урожая божествам Неба и Земли, выражая этим свою благодарность, а затем вкушает этот рис вместе со своими предками-ками. В довоенной Японии этот праздник отмечался в каждом храме и каждой семье. В настоящее время он также отмечается во многих храмах и сопровождается священными трапезами. В год вступления нового императора на престол мацури называется дайдзёсай и требует проведения дополнительных обрядов.

После Второй мировой войны обязательные для всех храмов общегосударственные мацури были отменены.

Подготовка к проведению мацури часто начинается за несколько месяцев. При этом приводится в порядок ритуальный инвентарь, распределяются роли основных участников. Перед фестивалями совершают ритуальное очищение и уборку храмов, а также украшают свежими ветками священного вечнозеленого дерева, лентами и флагами; соломенные верёвки - симэнава заменяются на новые. О начале праздника возвещают звуки барабана или колокола. Большое значение во время праздника имеет приготовление специальной пищи на  “очистительном” огне с обязательным соблюдением множества правил. В день мацури к храму собираются священники и музыканты из других храмов. Перед началом церемоний каннуси производят очищение всех собравшихся. Затем приоткрываются алтарные двери. Перед алтарём под аккомпанемент обрядовой музыки выставляются подносы с ритуальной пищей. Затем читается норито.

Во многих храмах перед алтарём или на отдельной сцене исполняются священные танцы — кагура. Танцы, как и жертвоприношения, должны увеселять и  умиротворять божества. Часто кагура перерастают в театрализованные представления. В конце церемонии на центральный поднос кладётся ветка японского растения сакаки и все присутствующие кланяются и хлопают в ладоши.

Наиболее впечатляющим моментом синтоистского праздника является шествие с паланкином - носилки, которые называются амикоси. В нём якобы само божество объезжает на плечах верующих окрестности храма. Омикоси представляют собой миниатюрные модели храма. Они сделаны из картона, бумаги или других лёгких материалов, украшены золотом и увенчаны изображением птицы феникс. На них висят колокольчики и шёлковые шнуры, часто на паланкине устанавливаются маленькие тории. Внутри паланкина находится зеркало или какой-нибудь другой символ божества.

Считается, что на время процессии сюда переселяется дух божества из своего синтай, хранящегося в алтаре храма. Паланкин, укреплённый на массивных брусьях, обычно несёт группа юношей в набедренных повязках. За паланкином движется процессия верующих, многие из них одеты в старинные национальные костюмы. Часто за паланкином следуют повозки — даси. Они богато украшены парчой, цветами, мечами. На них могут быть установлены фигуры легендарных героев, макеты гор. На отдельных повозках едут музыканты.

Во время мацури устраиваются различные состязания. В каждой провинции страны существуют свои традиции. В программу мацури в разных храмах могут входить и факельные шествия, и военные парады средневековых самураев, и фейерверки, и символическая коллективная посадка риса.

Участниками синтоистских фестивалей могут быть люди всех возрастов. Японцы идут на значительные расходы, чтобы приобрести необходимый обрядовый инвентарь и сделать церемонию пышной и красочной. Как правило, ими руководят при этом не столько религиозные чувства, сколько приверженность бережно сохраняемым национальным традициям. Благодаря соблюдению синтоистских обрядов происходят познание собственной истории, приобщение к национальным ценностям, освоение традиционного народного творчества. Поэтому для Японии синто — не просто религия, а само ядро национальной культуры.

В настоящее время в Японии насчитывается около 80 тыс. синтоистских храмов. Большинство из них посвящено культу какого-либо одного ками. Вместе с тем существуют храмы, в которых почитаются несколько ками одновременно, например, несколько духов соседних гор, или духи всех погибших во время войн солдат, или духи всех членов какого-либо прославленного рода. Особенно посещаемы храмы, божества которых покровительствуют тому или иному виду человеческой деятельности или помогают в определённые моменты жизни. Есть ками, способствующие успеху служебной карьеры, помогающие сдавать экзамены, охраняющие от ограблений, катастроф, пожаров. В сельской местности в синтоистских святилищах богов просят о богатых урожаях и обильных дождях.

Обычно храм расположен в живописной местности, где бережно сохраняется природный ландшафт: в парках, у истоков рек, подножия гор. Встречаются храмы, которые вообще не имеют каких-либо специальных построек. К их числу относятся храмы Оомива в префектуре Нара и Канасана в префектуре Сайтама. Они представляют собой огороженные участки, считающиеся священными местами. Это, как правило, прямоугольная площадка, покрытая галькой, обложенная камнями и окружённая соломенным жгутом, соединяющим четыре угловых столба. В середине такого священного места находится или камень - ивасака, или столб, или дерево - химороги. На это место во время церемонии призывается божество. Подобные святилища существовали и в глубокой древности.

Обычный синтоистский храмовый комплекс состоит из двух и более зданий. Основное строение, предназначенное для ками, носит название хондэн, а зал для молящихся именуется хайдэн. В основном помещении находится синтай — тело ками. Считается, что именно в  синтай вселяется душа ками. Телом ками могут оказаться камень, ветка дерева, зеркало, меч или деревянная табличка, на которой написано имя данного ками. Японцы полагают, что душа ками неисчерпаема, поэтому она может обитать в целом ряде святилищ. Например, множество храмов по всей стране посвящено богу риса Инари, богу войны Хатиману, душам погибших воинов. Синтай хранится во внутреннем помещении хондэн и скрыт от глаз верующих.

Даже когда во время церемоний открываются двери алтаря, место, где находится синтай, остаётся  задёрнутым занавеской. В случае когда объектом поклонения является дух горы или священной рощи, хондэн может вообще отсутствовать. О святости данной территории напоминает симэнава — толстый жгут, сплетённый из рисовой соломы, со свисающими кистями и полосками бумаги. Вообще таким жгутом отмечают все места, где постоянно присутствуют или могут появляться ками. Кроме того, священная территория может быть обнесена оградой из деревянных планок, которая называется мидзугаки или арагаки. Перед входом на территорию хондэн всегда стоит деревянное сооружение, похожее на ворота, — тории. Оно напоминает о том, как богиня Аматэрасу укрылась в небесном троте и наступила тьма. Чтобы заставить богиню выйти из своего убежища, другие боги поставили перед входом в грот насест и посадили на него петухов. Этот насест и явился прообразом современных тории. Обычно тории к входу в главное храмовое здание ведёт гравиевая дорожка, вдоль которой стоят каменные фона. Между тории и хондэн установлены специальные бассейны с водой ритуального омовения рта и рук инструкция основного строения храмового комплекса может иметь несколько вариантов. Наиболее проархитектурные стили — сумиёси и отори. Здание, выполненное в одном из них, построено из грубого дерева с неободранной корой и имеет четырёхугольную форму. Его двускатная крыша — киридзума — поддерживается большими круглыми угловыми столбами и покрыта корой японского кипариса. В длинной стене строения также имеется от трёх до пяти столбов, подобных угловым. На двух концах гребня крыши установлены крестообразные сооружения — тиги. Кроме того, поверх гребня крыши по всей его длине закреплено несколько поперечных коротких брёвен- кацуоги. В здание ведут ступеньки, поскольку его пол приподнят над землёй. Часто к входу пристраивается веранда.

В храмах, построенных в архитектурном стиле нагарэ, скат крыши со стороны веранды удлинён и образует навес. У храмов, посвящённых богу войны Хатиману помещение для верующих примыкает к главному храмовому зданию. В этом случае карнизы крыш обеих построек соединяются. [17, c. 92]

Первые постоянные синтоистские святилища появились ещё в VI в.н.э., но как они выглядели, неизвестно, потому что в Японии существует традиция перестраивать и обновлять храмы. Она связана с представлением о постоянном обновлении и возрождении жизни. До сих пор храмы Исэ реконструируются каждые двадцать лет. Раньше это было обычным явлением для всех храмов.

Помимо двух основных зданий храмового комплекса в него могут входить и другие вспомогательные строения: зал для подношений, место для приготовления священной пищи – синсэндзё, офис – сямусё, место для заклинаний – хараидзе, сцена для танцев – кагурадэн. архитектура вспомогательных строений существенно не отличается от архитектуры главного.

Внутри большинства храмов нет изображений богов. В традиции синто это не принято. Часто большие храмы украшаются изображениями животных, которые так или иначе ассоциируются с почитаемым божеством.

Священники синтоистских храмов называются каннуси – хозяин ками. Вплоть до середины XIX в. все должности, связанные с отправлением синтоистского культа, были наследственные и передавались от отца к старшему сыну. Так возникли целые кланы священнослужителей – сякэ. Наиболее известны из них: Накатоми, Имбэ, Уса, Камо, Сирокава, Ёсида. В разные периоды истории существовало множество специальных названий рангов и титулов духовенства. в настоящее время административные главы храмов носят название гудзи, священники второго и третьего рангов именуются соответственно нэги и гонэги. в больших храмах может быть несколько каннуси, в то время как ряд маленьких храмов может обслуживать один. Священнослужители небольших местных храмов могут выполнять свои обязанности по совместительству с какой-либо другой работой. В крупных храмах помимо священников имеются также музыканты, танцовщики. Наиболее важные обряды в императорском храме Исэ до сих пор возглавляет сам император. Подготовкой священнослужителей синто занимаются два синтоистских университета: Кокугакуин в Токио и Кагаккан в Исэ.

Одеяние каннуси состоит из белого кимоно, белой или цветной плиссированной юбки и чёрной шапочки. Вне храма они носят обычную одежду.

Чтобы помолиться богам синто, японцу вовсе не обязательно идти в храм. В домах некоторых  японцев до сих пор имеются домашние алтари – камидана. Такой алтарь представляет собой палочки, которые обычно висят над дверью комнаты для гостей. На палочки кладут талисманы, которые покупают в храмах, или таблички с именами божеств. Часто сооружают временные домашние алтари для приёма духов предков или тосигами – божеств, приходящих в Новый год. Камидана украшается ветками сосны или священного дерева сакаки. Считается, что они привлекают божеств. На алтарь помещают подношения — рисовые лепёшки и сакэ. Во время молитвы верующий становится перед алтарём и хлопает несколько раз в ладоши, чтобы привлечь внимание духа, затем про себя общается с ним. Вслух произносить молитвы может только священник..

2.3 Буддизм как заимствованная религия

Проникновение буддизма в Японию датируется серединой VI в. По преданию, в это время из Кореи на Японские острова прибыло несколько буддийских монахов, привезших с собой изображения Будды и некоторые книги Священного писания. Видимо, однако, помимо Кореи источником буддийских идей для Японии служили и другие страны, в том числе Индия, так как эти идеи были не только махаянистскими, но и хинаянистскими.

В Японии того времени различные феодальные кланы боролись между собой за власть. Они старались использовать в своей борьбе и религию: некоторые монополизировали в этих целях жреческие функции в местных старинных культах, другие пытались ориентироваться на новые веяния и вновь возникающие культы. Последние с интересом отнеслись к появившемуся в стране буддизму.

Когда в конце VI в. властью в стране овладели ставленники клана Сога, уже принявшие буддизм, для распространения новой религии возникли благоприятные условия. В 604 г. принц-регент Сётоку Тайси опубликовал законодательный кодекс из 17 отдельных указов, из которых второй повелевал населению почитать три буддийские святыни - Будду, дхарму (учение) и сангху (общину, церковь). Он всячески поощрял распространение буддизма в стране, строил храмы, руководил изготовлением священных изображений и их расстановкой в крупнейших святилищах.

К 621 г. в Японии насчитывалось 46 буддийских монастырей и храмов, 816 монахов и 569 монахинь. В 685 г. был издан императорский указ, фактически возводивший буддизм в положение государственной религии. Согласно указу, во всех государственных учреждениях должны были быть воздвигнуты алтари с изображением Будды. В 741 г. император Синму распорядился о постройке буддийских храмов в каждой провинции. Кодекс законов, изданный в 702 г., устанавливал равные для буддийских и синтоистских храмов нормы наделения землей. Таким способом было выражено равноправное положение старой аборигенной для Японии религии синто и сравнительно недавно завезенного буддизма.

Это равное положение было оформлено в указе, изданном императрицей Сётоку в 765 г. Указ был настоящим богословским трактатом. Императрица провозглашала свою верность "трем сокровищам" буддизма-Будде, его вере и общине. Тут же, однако, она изъявляла свою преданность и синтоистским богам. Богослов-законодательница полемизировала со взглядом, по которому синтоистские боги не связаны с буддизмом, наоборот-де, в сутрах говорится, что боги сами исповедуют учение Будды. Практическим выводом из этих вероисповедных положений являлось указание буддийским монахам и синтоистским жрецам о совместном участии в богослужениях и празднествах. Установился своего рода компромисс между синтоизмом и буддизмом.

В указе императрицы Сётоку нашло отражение распространившееся представление о том, что синтоистские божества являются лишь перевоплощением буддийских богов и святых, а некоторые из этих божеств (ками) рассматривались даже как бодисатвы, т.е. не рядовые, а достигшие просветления и перевоплощения. Идеологи буддизма не препятствовали синкретизации его с синтоизмом. Это была гибкая тактика, ибо вместо того, чтобы вести трудную борьбу за преодоление глубоко укоренившихся синтоистских культов, буддизм мог использовать их для своего укрепления и распространения. Благодаря такой тактике и ряду других благоприятных обстоятельств буддизм в IX- XI вв. достиг не только официального статуса государственной религии, но и вообще господствующего положения в Японии.

 Япония покрылась густой сетью буддийских монастырей, представлявших собой большую экономическую, политическую и даже военную силу. Им принадлежали огромные земельные владения вместе с трудившимися на этих землях рабами и крепостными. При многих монастырях существовали вооруженные "'ряды наемников, которые под командованием монахов не только охраняли имущество служителей божьих, но и выполняли более агрессивные функции. Известно, что, когда некоторые монастыри обращались к правительственным органам по какому-нибудь делу, они вместе с ходатаями направляли к соответствующему учреждению и вооруженный отряд. Такая практика была широко распространена в XI в.

В дальнейшем монастырские вооруженные отряды стали использоваться для внутренней борьбы между разными буддийскими сектами, базировавшимися в том или ином монастыре. Советские авторы С. А. Арутюнов и Г. Е. Светлое пишут: "Монастыри превратились в настоящие крепости, которые наводняли вооруженные монахи. Отряды монахов одних сект нападали на монастыри других сект и подвергали их разграблению. Так, в XV в. монахи секты Тэн-дай спустились с горы Хиэй, ворвались в Киото и сожгли монастырь секты Син, перебив значительную часть его обитателей. 1532 год стал свидетелем ожесточенной вооруженной борьбы между сторонниками Тэн-дай и Нити-рэн, в которой последние потерпели поражение. Монахи по сути дела превратились в банды вооруженных разбойников, враждовавших друг с другом, терроризировавших население, разорявших страну так же, как и банды светских феодалов". В теории эти вооруженные разбойники, конечно, придерживались якобы буддистских правил поведения, предписывавших полный отказ от мирских благ и решительное запрещение не только убийства чего бы то ни было живого, но и нанесения ему какого-нибудь вреда.

Как и в других странах, буддизм в Японии распространился в виде многочисленных направлений, сект, толков, школ. Пожалуй, в Японии это многообразие буддийских разветвлений было еще более пестрым, чем в других странах распространения буддизма. Здесь шло к тому же непрерывное движение: одни секты (будем применять этот термин, хотя он и не выражает с достаточной точностью всего многообразия данных явлений) возникали, другие исчезали, третьи проникали из других стран. В итоге выделилось несколько сект, завоевавших наибольшее количество приверженцев; среди них следует отметить Тэн-дай и Сингон, а также ряд сект, объединяемых общим наименованием амидаистских. В XII-XIII вв. большое распространение получила завезенная из Китая секта Дзэн (Чань). Остановимся на характеристике некоторых из них. [18, c. 208]

В начале XII в. возникла первая секта из группы относящихся к амидаистским. Основой этого названия является трансформированное по-японски имя одного из махаянистских Будд-Амитабха; у японских буддистов оно получило форму Амида-буцу. По представлениям его поклонников, Амида является господином "чистой земли" - потусторонней райской обители для праведников (у дзёдо). Почитатели бога Амиды делились на два толка: "Дзёдо-сю" - "секта чистой земли" и "Дзёдо Син-сю" - "истинная секта чистой земли". Объединили их общая вера в Амиду как верховное божество и обязательство непрестанно повторять молитвенную формулу, носившую характер заклинания: "Наму Амида-буцу", что значит "О, Будда Амида!". По преданию, некоторые наиболее рьяные поклонники Амиды повторяли эту формулу до 70000 раз в сутки. Монахи собирались группами и толпами в монастырях и непрерывно хором повторяли свое "Наму"; рекомендовалось при этом еще приплясывать и звонить в колокола. Независимо от того, какой жизнью живет тот или иной человек, если он непрестанно повторяет "Наму", ему гарантировано место в раю Амиды. Одному из идеологов амидаизма, Дзендо, приписывается такой призыв: "Повторяйте лишь имя Амида, вкладывая в это всю свою душу, не переставайте повторять ни на мгновение - ходите вы или стоите, сидите или лежите. Это обязательно принесет спасение".

Конечно, формула "Наму" представляет собой ярко выраженный образчик колдовского заклинания. Впрочем, и в других так называемых высших религиях, в том числе и в христианстве, таких молитв, ничем не отличающихся от заклинаний, достаточно много. Технология подсчета количества произнесенных заклинаний - при помощи четок - тоже аналогична.

В состав форм религиозного поведения, обеспечивающего верующему потустороннее спасение, у приверженцев амидаистских сект входили и добродетельные поступки. Здесь вовсе не имелись в виду поступки, характеризующие нравственный облик человека: его трудолюбие и миролюбие, доброта и отзывчивость в нужных случаях. Подразумевались ритуальные "добрые дела" - "кудоку", охватывавшие различные виды благочестивой деятельности: переписка священных книг, изготовление моделей буддийских храмов, а также изображений будд в виде статуэток и портретов на бумаге или ткани, особенно с надписями "Наму". Эта практика имела громадное распространение; некоторые верующие в течение своей жизни изготовляли десятки тысяч таких фетишей и на этом основании считали место в райских чертогах заранее себе забронированным независимо от своего жизненного поведения или морального облика.

В дальнейшем появились новые толки амидаистской секты, в частности группа, известная под названием Дзи-"Время" (XIII в.). В общем амидаистская секта получила большое распространение в Японии и стала одной из наиболее многочисленных среди всех направлений буддизма.

Не меньшее распространение получила секта, название которой связано с именем ее основателя Нитирэна (1222-1282). В отличие от идеологов других буддийских сект, для которых была характерна известная терпимость в отношении к другим сектам, Нитирэн выступил с решительным осуждением всех несогласных с ним и с категорическим требованием ко всем следовать его учению.

В учении и деятельности Нитирзна проглядывают отчетливо выраженные социальные мотивы, заключавшиеся в требовании установления "справедливости" в отношениях между людьми. Эти мотивы сказывались и в самом религиозно-догматическом учении данной секты. Нитирэн проповедовал, что Будда присутствует во всех элементах мироздания, в любой частице Вселенной, в любом человеке и что для реального превращения человека в собственно Будду не нужно, чтобы он был "благородного происхождения" или чтобы был высокообразованным. Это давало секте притягательную силу в глазах широких народных масс и обеспечило ей довольно большое распространение.

При всем этом добиться своей цели - объединения разрозненных буддийских сект и толков Японии под своей гегемонией Нитирэн и его последователи не смогли. В некоторой степени здесь, вероятно, сыграли роль те преследования со стороны государственной власти, которым подверглись и сам Нитирэн, и его последователи.

Особо большое значение и распространение получила в Японии та разновидность буддизма, которая в Китае именовалась чань-буддизм (у японцев трансформировалась в дзэн-буддизм). В Японию секта проникла через Корею в XIII в. и быстро завоевала поклонников. Ее догматическое содержание в основном совпадает с содержанием китайской чань. То же отрицание возможности познания рациональным путем и передачи каких бы то ни было знаний при помощи слов и речевых оборотов, установка на непосредственное взаимообщение духовного мира людей. Как и в чань, единственной целью человека и всей его деятельности провозглашалось просветление, в японской терминологии - сатори, непосредственное озарение. "Деятельность", могущая привести к сатори, вернее, бездеятельность, должна проходить в полной неподвижности: человек долгие часы сидит, поджав под себя ноги, стараясь ни о чем не думать и в крайнем случае сосредоточив внимание на одном из органов своего тела. В монастырях и школах, где послушники и ученики проходили курс "дзадзэн", господствовала жестокая дисциплина: сидевший в общем ряду в течение многих часов "просветляемый" подвергался ударам палки духовного наставника при малейшей попытке пошевелиться. Казалось бы, именно в дзэне должны были с наибольшей яркостью выразиться отрыв буддизма от жизни, абстрактность и аскетичность всего вероучения. Но как раз дзэн оказался той религиозной философией и практикой, которая в наибольшей степени соответствовала интересам феодального самурайства. а впоследствии - и японской буржуазии. Дух покорности и бессловесного подчинения, самодисциплины, физической выносливости, который культивировался дзэном в народных массах, вполне устраивал господствующие классы Японии на разных ступенях ее истории. Поэтому дзэн прочно вошел в идеологический обиход Японии, оказав влияние не только на политическую и военную идеологию, на литературу и искусство, но и на специфически японские виды спорта, например борьбу дзюдо. Разумеется, первоначальный смысл сатори с его пассивным молчаливым самоуглублением остался в области чистой теории.

Расхождения между различными сектами приобретали важное практическое значение, когда дело касалось тактики в отношениях с другими религиями - с синтоизмом и японским вариантом конфуцианства, а также взаимоотношений между различными буддийскими же сектами. Одна из таких сект (Сингон), например, проповедовала наибольшую терпимость в отношении синтоизма; в ее вероучение входило пантеистическое положение о том, что "все есть Будда" и что, следовательно, ничто не должно исключаться из этого вселенского комплекса; стало быть, и синтоистские боги должны были в него включаться. Именно деятельность сингон и сыграла главную роль в сближении и частичном слиянии буддизма с синтоизмом. И наоборот, Нитирэн проповедовал воинствующую нетерпимость в отношении к инакомыслящим: он именовал их предателями и дьяволами, призывал уничтожить всех иноверцев. Что же касается буддийского запрета убивать, то он легко согласовывался с призывами Нитирэна при помощи "убедительного" аргумента о том, что уничтожение неправильно верующего не есть убийство.

Различие интересов социальных и политических группировок находило свое идеологическое выражение в оттенках догматики многочисленных сект буддизма. При этом здесь не было прямой зависимости между смыслом того или иного из этих оттенков и интересами соответствующей группировки, значение имело лишь то обстоятельство, что борющиеся стороны выбирали то или иное вероучение в качестве своего отличительного признака, девиза, символа. Еще большее значение имели детали культа, в особенности произносимые верующими молитвенные, а по существу магические формулы. Для сторонников амидаистской секты Юдзу Нэмбуцу в XII-XIII вв. залогом спасения верующего было, как учил основатель секты Хонен, повторение имени Амида в формуле "Наму Амида-буцу!".

Для Нитирэна формула "Наму Амида-буцу!" была греховной. Каждое ее повторение он рассматривал как долженствующее принести человеку многие годы адских мучений. Нитирэн требовал от верующих столь же неустанного повторения другой формулы - единственно спасительной: "Наму ме хо рэнге ке!", которая переводится примерно так: "О, Сутра лотоса таинственного закона!". Ясно, что для верующих, которые должны выбирать между разными спасительными формулами единственную, главное заключалось не в их смысле, которого фактически нет ни в одной из них, а в том, кто защищал ту или другую из них и на позицию какой группировки становится человек, принявший ту или иную формулу.

В период с XII по XIII в. буддизм занимал в Японии положение не только государственной религии, но и весьма влиятельной в экономическом и политическом отношении силы. Он сохранял такое положение при помощи гибкой тактической линии. В раннее средневековье буддизм был таким же оплотом императорской власти, как и синтоизм, в вероучении которого культ императоров занимал центральное место. Когда в 1192 г. Япония оказалась под властью сёгунов, а императорская власть превратилась в фикцию, буддизм сумел быстро перестроиться и взять на себя идеологическое обслуживание новой формы политического господства феодалов. Междоусобицы внутри феодального лагеря, делившиеся на протяжении XIV- XVI вв., создали для буддийских монастырей благоприятное положение. Выступая в качестве арбитров между различными феодальными кликами, принимая военное участие в междоусобных войнах, они сильно обогатились и постепенно превращались в решающую политическую силу. Так длилось до тех пор, пока во второй половине XVI в. не возобладали процессы, ведшие к объединению Японии. Крупный феодальный властитель Ода Нобунага, стоявший во главе объединительного движения, усматривал в положении буддийской церкви одну из сторон той феодальной раздробленности, которая вообще царила в стране. Он предпринял ряд военных операций против наиболее крупных и богатых монастырей, в частности в 1571 г. разрушил монастырь на горе Хиэй. В дальнейшем были истреблены десятки тысяч буддийских священнослужителей.

С этого времени буддийская церковь перестала играть в Японии роль самостоятельной политической силы. В новых условиях она еще более верно служила властвовавшим над народными массами феодалам клана Токугава, захватившим сёгунатство в 1603 г. и удерживавшим его до переворота Мэйдзи в 1868 г. Со своей стороны сёгуны понимали, какое важное место может занимать буддизм и его духовенство в той системе классового угнетения, которую представляло собой японское феодальное общество. Они обеспечили ему это место законодательными мероприятиями.

Синтоизм был для сёгунов несколько менее приемлем, поскольку был тесно связан с культом императоров. Но о запрещении или вытеснении синтоизма не могло быть и речи, ибо это было бы связано с сильными социальными потрясениями. Целесообразнее была избранная сёгунами тактика соединения синтоизма и буддизма при гегемонии последнего. Строились храмы синто-буддистского назначения, священники тоже облекались двойственными полномочиями. Официальным статусом объединенной церкви оставался все же буддизм.

Положение буддийской церкви в стране было зафиксировано специальными узаконениями токугавских сёгунов. В соответствии с ними каждый японец был прикреплен по месту жительства к определенному буддийскому приходу, причем не имела значения принадлежность храма и верующего к той или иной из сект. Государственное положение гражданина оформлялось документом, который выдавался ему приходским храмом. Посещение храма по определенным праздникам было обязательным. Вся повседневная жизнь человека находилась под контролем приходского священника: без его позволения человек не мог вступить в брак, отправляться в путешествие и т. д. Неподчинение священнику или другое нарушение религиозной дисциплины могло повлечь за собой отбор документа, что ставило человека в тяжелое положение.

Таким образом, буддийская церковь превратилась в важную часть государственного аппарата Японии. Это была в полном смысле слова духовная полиция, при помощи которой сёгунат держал под контролем не только жизнь и деятельность подданных, но и их мысли.

К этому времени в Японию стали проникать европейцы, пытавшиеся вести проповедь христианства. Одновременно с официальным узаконением буддизма был издан указ о запрещении христианства в стране, что было мероприятием не столько религиозного, сколько общеполитического государственного значения: правители Японии ставили преграду проникновению в страну европейских влияний.

Формально все же государственной религией в Японии признавалось конфуцианство. Феодальным властям Японии больше импонировало политическое, чем религиозное, содержание этого учения. По существу конфуцианство так и осталось в Японии политическим и этическим учением, религиозные же потребности верующих удовлетворялись буддизмом и подчинившимся ему синтоизмом, что целиком соответствовало интересам японского феодализма, на протяжении столетий воплощенного политически в форме сёгуната. В XIX в., когда в условиях постепенного развития буржуазных отношений сёгунат стал приходить в упадок, поколебалось и положение буддийской церкви. В ряде провинций господствовавшие в них оппозиционные по отношению к сёгунам князья стали предпринимать антибуддийские действия, ориентируясь на реставрацию синтоизма как самостоятельной религии, которую можно было бы объявить государственной. Так, в 1843 г. князь провинции Мито ликвидировал на своей территории 190 буддийских храмов и приказал перелить на пушки их колокола; тут же были запрещены некоторые буддийские обряды, в том числе похоронные, вместо них предлагалось прибегать к синтоистскому ритуалу. Были приняты меры к консолидации синтоистского духовенства, и преимущественно его антибуддистских элементов. Революция Мэйдзи (1868), уничтожившая сёгунат и установившая в Японии самодержавие микадо, имела одним из своих последствий преследование буддийской религии и духовенства.

Была взята линия на воскрешение синтоизма как государственной религии. Таким образом буддийской церкви был нанесен серьезный удар. Указом микадо буддийское и синтоистское богослужения были строго разграничены, буддийским священникам запрещалось выполнение синтоистских церемоний. Буддийско-синтоистские храмы были переданы в руки синтоистского духовенства, причем последнее подверглось чистке с целью удаления пробуддийских элементов. Большое количество земель, принадлежавших буддийским храмам, правительство конфисковало, а многие храмы ликвидировало. Так, в префектуре Тояма в 1870 г. было 1730 буддийских храмов, а в 1871 г. оставалось только 7. Микадо демонстрировал и собственный отказ от буддизма. Он ликвидировал буддийское святилище в своем дворце, удалил из дворца статую Будды, отменил ранее проводившийся буддийский праздник императора.

Однако вскоре императорской Японии пришлось ослабить, а затем и прекратить свою антибуддийскую политику. Выяснилось, что буддизм пустил прочные корни в быту и сознании народных масс, которые в ряде случаев оказывали сопротивление властям, вступаясь за права и прерогативы буддийской церкви. В некоторых случаях властям приходилось быстро отменять свои антибуддийские мероприятия. Когда в 1868 г. прописка населения по буддийским приходам была заменена пропиской по синтоистским приходам, это вызвало такое сопротивление населения ряда провинций, что уже в 1873 г. реформа была отменена и принят порядок, по которому прописка производится в храме той или иной религии в зависимости от того, какой существует в данной местности. Организованный сразу после переворота я преобразованный вскоре в министерство департамент по делам синтоистской религии, ставивший ее своим существованием в исключительное положение, был упразднен, а все религиозные вопросы переданы в ведение министерства просвещения. Наконец, принятая в 1889 г. конституция провозгласила принцип свободы совести, таковым буддизм был опять легализован, правда, уже на равных основаниях с синтоизмом. К тому же буддийская церковь потеряла значительную часть своих материальных богатств. [22, c. 79]

Видимо, в этих условиях руководители буддийской церкви поняли, что надо удерживать те позиции, которые еще можно отстоять. Они стали доказывать правительству свою полную лояльность в отношении существующего строя и свою готовность проповедовать культ императоров не менее активно, чем синтоизм.

3 Роль архитектуры в японской культуре и религии

3.1 Особенности архитектуры Японии

Для традиционной японской архитектуры характерны сооружения из дерева с массивными крышами и относительно слабыми стенами. Это не удивительно, если учесть, что в Японии теплый климат и часто идут обильные, сильные дожди. Кроме того, японские строители всегда должны были считаться с опасностью землетрясения.

 Но не только в прочности дело. Дерево позволяет оптимально соединить, слить воедино творения рук человеческих и творение природы - окружающий ландшафт. Гармоническое сочетание архитектуры с пейзажем, считают японцы, возможно только тогда, когда они состоят из одного и того же материала, Японский храм-монастырь сливается с окружающей рощей, становится как бы ее рукотворной частью - с высокими стволами колонн, сплетающимися ветвями кронштейнов, зубчатыми кронами пагод. Природа "прорастает" архитектурой, и архитектура затем, в свою очередь, "прорастает" природой. Иногда лесная стихия и самым непосредственным образом вторгается в искусство. Ствол живого большого дерева становится опорным столбом в традиционной японской хижине или колонной в сельском святилище, сохраняя нетронутой первозданную красоту своей фактуры. А внутри монастырских двориков, моделируя не только и не столько окружающий пейзаж, но природу, вселенную в целом, развертывается своеобразный сад камней, сад сосредоточенности и размышлении.

Конструкции в Японии, стране деревянной архитектуры, редко бывают тяжелыми и массивными. Всегда где-то присутствуют уравновешивающие, - а точнее возносящие ввысь, - легкие и изящные детали. Например, птица Феникс на Золотом павильоне. Для пагоды - это шпиль, продолжение центральной мачты, устремленный с крыши пагоды в самое небо. Шпиль - самая существенная часть пагоды, наиболее четко выражающая ее глубокую философскую символику

Японский храм, независимо от того, синтоистский он или буддийский, - это не отдельное здание, как привычно думать, а целая система специальных культовых сооружений, подобно старинным русским монастырским ансамблям. Японский храм-монастырь состоял первоначально из семи элементов - семи храмов: 1) внешние ворота (самон), 2) главный, или золотой храм (кондо), 3) храм для проповеди (кодо), 4) барабанная или колокольная башня (коро или серо), 5) библиотека (кёдзо), 6) сокровищница, то, что по-русски называлось ризница (сёсоин) и, наконец, 7) многоярусная пагода. Крытые галереи, аналог наших монастырских стен, как и ведущие на территорию храма ворота, нередко представляли собой примечательные в архитектурном отношении самостоятельные сооружения.

Японский дом — настолько самобытное сооружение, что трудно сказать, кто на кого повлиял: то ли обитатель этого жилища выразил через него свою жизненную философию, то ли, наоборот, дом сформировал своеобразные привычки тех, кто в нем живет.

Японский дом — это навес, причем навес над пустым пространством. Это, прежде всего крыша, опирающаяся на каркас из деревянных стропил и опор. Здесь нет ни кон, ни дверей в нашем понимании, ибо в каждой комнате три стены из четырех можно в любой момент раздвинуть, можно и вовсе снять. Когда такие легко вынимающиеся из пазов раздвижные створки служат наружными стенами, то есть выполняют роль окон, они оклеиваются белой рисовой бумагой, похожей на папиросную, и называются седзи.

Когда впервые видишь внутренность японского жилища, больше всего поражаешься полному отсутствию какой бы то ни было мебели. Вы видите лишь обнаженное дерево опорных столбов и стропил, потолок из выструганных досок, решетчатые переплеты седзи, рисовая бумага которых мягко рассеивает пробивающийся снаружи свет. Под разутой ногой слегка пружинят татами — жесткие, пальца в три толщиной маты из простеганных соломенных циновок. Пол, составленный из этих золотистых прямоугольников, совершенно пуст. Пусты и стены. Нигде никаких украшений, за исключением ниши, где висит свиток с картиной или каллиграфически написанным стихотворением, а под ним поставлена ваза с цветами.

Бесспорно одно: традиционный японский дом во многом предвосхитил новинки современной архитектуры. Каркасная основа, раздвижные стены лишь недавно получили признание строителей, в то время как съемные перегородки и заменяемые полы еще удел будущего.

Поскольку татами имеют раз и навсегда установленный размер — немногим более полутора квадратных метров, — комнаты в японских домах также бывают лишь определенной площади: три, четыре с половиной, шесть или восемь татами. Стало быть, и весь каркас здания — стропила, опорные столбы, балки — должен приноравливаться к этим установившимся традиционным габаритам.

На особенностях японского дома заметно сказалась натура его обитателей. Раздвижные стены отражают стремление быть ближе к природе, не отгораживаться от нее. Первородная красота некрашеного дерева, рисовой бумаги, соломенных матов, а также сама сезонность этих материалов (седзи полагается заново оклеивать каждый год, а татами менять раз в два года) также напоминают о близости к природе.

Японский дом рассчитан на лето. Его внутренние помещения действительно хорошо вентилируются во время влажной жары. Однако достоинство традиционного японского жилища обращается в свою противоположность, когда его столь же отчаянно продувает зимой. А холода здесь дают о себе знать от ноября до марта. Японцы словно бы смирились с тем, что зимой в доме всегда холодно. Они довольствуются тем, чтобы согреть себе руки или ноги, не помышляя отопить само помещение. Можно сказать, что в традиции японского жилища нет отопления, а есть обогревание. [31, c. 167]

Лишь своей кожей почувствовав в японском доме, чем оборачивается его близость к природе в зимние дни, по-настоящему осознаешь значение японской бани — фуро: это главный вид самоотопления. В повседневной жизни каждого японца, независимо от его положения и достатка, нет большей радости, чем нежиться в глубоком деревянном чане, наполненном немыслимо горячей водой. Зимой это единственная возможность по-настоящему согреться. Залезать в фуро нужно, предварительно вымывшись из шайки, как в русской бане, и тщательно сполоснувшись. Лишь после этого японцы погружаются по шею в горячую воду, подтягивают колени к подбородку и блаженствуют в этой позе как можно дольше, распаривая тело до малиновой красноты. Зимой после такой бани целый вечер не чувствуешь сквозняка, от которого колышется даже картина на стене. Летом она приносит облегчение от изнурительной влажной жары. Японец привык нежиться в фуро если не ежедневно, то, во всяком случае, через день. Напасти столько горячей воды на каждого человека было бы недоступной роскошью для большинства семей. Отсюда и обычай мыться из шайки, чтобы чан оставался чистым для всей семьи. В деревнях соседки топят фуро по очереди, чтобы сэкономить на дровах и воде. По той же причине в городах доныне широко распространены общественные бани. Они традиционно служат главным местом общения. Обменявшись новостями и набравшись тепла, соседи расходятся по своим нетопленым жилищам.

3.2 Архитектура синтоистских храмов

Синтоизм сформировался задолго до обретения японцами письменности и не имел священных книг, пророков, основателей учения. Отсутствует само учение, что характерно для язычества. Богами, или по-японски ками (что дословно означает «то, что находится сверху»), в синтоизме стало все, что может иметь душу. Позже, и не без влияния буддизма, под нее была подведена определенная догматическая база.

Анимистическая, в сущности, религия поклоняется не только антропоморфным божествам, но еще и одухотворенным элементам природы, в особенности определенным горам и деревьям, которые внушают благоговение. Ранние святилища не использовали монументальную архитектуру поздних синтоистских структур. У некоторых, подобно святилищам Мива (префектура Нара) и Канасана (префектура Сайтама), главным объектом поклонения была гора, даже сегодня у них нет такого здания, которое можно было бы отнести к «главному залу» (хондэн), имеющемуся в других синтоистских комплексах. Они представляют собой огороженные участки, считающиеся священными местами. Это, как правило, прямоугольная площадка, покрытая галькой, обложенная камнями и окруженная соломенным жгутом, соединяющим четыре угловых столба. Действительно, центр святилища Мива представляет собой массивную скалу на горе Мива. Иногда в середине такого священного места находится камень (ивасака), или столб, или дерево (химороги). У основания горы расположен маленький зал для поклонения (хайдэн) и тории, характерные столбы и перемыкающие их ворота, которые обозначают святыню синтоизма.

Существующие синтоистские комплексы начали сооружаться для того, чтобы вознести молитву божествам за обильный урожай или выразить благодарность за хорошие посевы. Такие ранние культовые места, прототипы святилищ, были найдены в центре деревень или около гор, валунов и других мест, где, как верили люди, обитали боги. Эти святилища представляли собой простые амбары, считающиеся хранителями жизни и благополучия. Их первоначальные конструкции отличал временный характер. Форма их неизвестна, но можно предположить, что они схожи со святилищами микоси, переносимыми на шестах во время праздничных дней в честь урожая. К примеру, размещение святилищ Касуга и Камо на камнях предполагает, что первоначально они были.

Для всех синтоистских храмов характерна приблизительно одинаковая планировка. Важным элементом синтоистской культовой архитектуры являются ворота в храм — тории. Тории представляют собой арки, напоминающие букву «П» с двумя перекладинами, верхняя из которых длиннее и чуть вогнута. Раньше их строили только из дерева и всегда красили в красный цвет. За ними следует парная статуя «корейских собак», которые должны отгонять злых духов.

Обычный синтоистский храмовый комплекс состоит из двух и более зданий. Основное строение, предназначенное для ками, носит название хондэн, а зал для молитвы именуется хайдэн, где находится алтарь. В основном помещении расположен синтай (дословно — «тело ками»). Считается, что именно в синтай вселяется душа ками. Телом ками могут оказаться камень, ветка дерева, зеркало, меч или деревянная табличка, на которой написано имя данного бога. Помимо двух основных зданий храмового комплекса, в него могут входить и другие вспомогательные строения: зал для подношений, синсэндзё (место для приготовления священной пищи), сямусё (помещение для аудиенции), хараидзё (место для заклинаний), кагурадэн (сцена для танцев) и т.д. Между тории и хондэн установлены специальные бассейны для ритуального омовения рта и рук.

Основные типы синтоистских святилищ приняли настоящие формы после введения буддийской архитектуры. Несмотря на то, что они подвергались влиянию со стороны буддийской храмовой архитектуры, они все-таки остались стилистически отличными от нее. Три самых древних стиля синтоистских святилищ называются симмэй, тайся и сумиёси. Каждый вначале отождествлялся с отдельным храмовым комплексом — святилище Исэ (город Исэ, префектура Миэ) с симмэй, Идзумо (префектура Симанэ) с тайся, и Сумиёси (город Осака) с сумиёси. [9, c. 378]

Святилище Исэ, сооруженное в VII в. в стиле симмэй и посвященное богине солнца Аматэрасу-омиками, фактически состоит из двух архитектурных ансамблей: внешнего (Гэку) и внутреннего (Найку). Главные храмы Найку и Гэку были первоначально созданы по образцу амбаров. Найку посвящен богине солнца Аматэрасу, Гэку — богине злаков Тоёуке. Самая важная часть — это главное святилище (хондэн) в Найку. Здесь хранится один из символов императорской власти — зеркало, которое считается воплощением Аматэрасу, т.к., по поверьям, Аматэрасу является прародительницей императорской династии.

Пол главного святилища хондэн приподнят на столбах. Расположенное в центре комплекса, оно имеет один вход через открытую галерею, выступающую с южной стороны. От остальных оно отличается не только размерами, но и благородством пропорций, безукоризненной чистотой отделки всех деталей. Храм ничем не украшен, но его прямые и строгие формы определяют внутреннюю мощь синтоистского святилища, подчеркивая суровость и простоту постройки.

Два массивных круглых столба (мунамотибасира) поддерживают конек двускатной соломенной крыши (киридзума), на двух концах которой установлены крестообразные сооружения — тиги. Десять коротких бревен (кацуоги) лежат горизонтально поперек конька крыши. Главное святилище и две сокровищницы окружают четыре концентрические ограды из золотистого японского кипариса, соответственно, мицугаки, ути тамагаки, тоно тамагаки, все вместе опоясывает итагаки.

Восточнее этого комплекса находится второй участок с маленьким домиком посередине. Святилище всегда находится в гармонии с окружающим миром, сохраняя первозданность в постоянном обновлении. Как правило, строения святилищ разбираются каждые 20 лет, начиная с конца VII в. Как только строительство нового комплекса святилища завершается, старое здание разбирается, а на его месте строится маленький домик. После разборки огромные желтоватые бревна сжигаются во время торжественной церемонии и заменяются новыми. Для японца обновление храмов связано с синтоистским ритуалом очищения и обновления. Храм всегда должен сочетать древность и новизну, символизируя неразрывность связи между истоками культуры и современностью.

Перестройка святилищ крайне дорогой процесс, потому что остатки старого храма нужно увезти далеко в горы. Поэтому сегодня Исэ — единственное святилище, которое регулярно перестраивается, хотя в прошлом такая практика применялась ко многим комплексам. В 1973 г. была завершена его шестнадцатая реконструкция. Величественный храм Идзумо, выстроенный для почитания бога Окунинуси и четырех второстепенных богов, перестраивался 25 раз вплоть до 1744 г. Главное святилище (хондэн) представляет собой постройку с входом через фронтон, очень большое по размеру, вследствие чего получило название тайся, «огромное святилище». Первоначально, согласно легенде, оно достигало в высоту 100 м. Считается, что главное святилище храма Идзумо сохранило план древнейшей жилой архитектуры.

Третьим по счету из этих древних святилищ является Сумиёси. Оно состоит из четырех почти тождественных строений с входом через фронтон, которые поначалу возвышались над морем, т. к. относятся к культу богов морских путешествий. А сегодня они окружены городскими кварталами. Тогда как Исэ и Идзумо не были окрашены, Сумиёси отличают ярко красный и белый цвета.

Влияние буддийской архитектуры. Синтоистская архитектура очень рано в своем развитии начала принимать буддийские храмовые особенности. Например, ровный прямой карниз, как в святилище Сумиёси, постепенно приобрел спокойный изгиб как у буддийских храмов. Постройки стали красить в голубой, красный и другие яркие цвета, использовать металлические и деревянные резные украшения, к главному сооружению святилища стали пристраивать крытые помещения для молитвы и другие подсобные помещения.

Дальнейшее проникновение буддийской архитектуры относится к периоду Хэйан (794-1185) и связано с развитием учения хондзи суйдзяку, в котором говорилось, что синтоистские божества в действительности являются воплощениями Будды и бодхисаттв. Это привело к появлению новых стилей касуга и нагарэ.

Стиль нагарэ наиболее широко используется при построении святилищ и характеризуется двускатной (или щипцовой) крышей, которая нависает над входом на нефронтонной стороне сооружения. Лучше всего это видно на примере двух главных залов в святилище Камо Миё и главного зала и зала хранения провизии (гондэн) в Камо Вакэикадзути, последняя реконструкция которого была проведена в 1863 г.

Стиль касуга представляет в плане одно помещение с входом и ступеньками на фронтонной части и огорожено одной крытой верандой. Храм Касуга, от которого пошло название стиля, был, вероятно, построен в 730-е гг. у подножия горы Микаса восточнее столицы Хэйдзёкё, сейчас город Нара. Конструкция этого храма состоит из четырех идентичных залов. Святилище перестраивалось каждые двадцать лет вплоть до 1863 г. Данный стиль схож со стилем сумиёси применением красного и белого цвета, входом с фронтона и использованием бревенчатых крыш с разветвленными концами, но отличается меньшим размером и шатрово-щипцовой крышей с длинным и высоким навесом.

Два других примера стиля касуга, залы Касугадо и Хакусандо храма Эндзодзи, были завершены в 1197 г. и 1228 г. Они являются самыми древними сохранившимися святилищами этого стиля. Предполагается, что сначала они принадлежали храму Касуга, но были перенесены, когда Касуга перестраивался. Стиль касуга занимает второе место по применению в строительстве святилищ.

Стиль хатиман образовался в результате развития стиля нагарэ. Храмы стиля хатиман посвящены богу войны Хатиману. Такая практика впервые была использована в буддийских комплексах, когда было решено обеспечить отдельное пространство для прихожан. Помещение для верующих примыкает к главному храмовому зданию. В этом случае карнизы крыш обеих построек соединяются.

 Другой хорошо известный стиль — стиль хиэ, шатрово-щипцовой вариант стиля нагарэ с урезанной сзади крышей. К обычной крыше добавлены дополнительные области (хисаси) по всему периметру. Святилище Хиэ (город Оцу, префектура Сига), откуда пошло название стиля, содержит две одинаковые постройки к западу и востоку.

Другие архитектурные компоненты буддизма продолжали постепенно проникать в синтоистскую архитектурную традицию. Присоединялись коридоры, двухъярусные ворота, и даже пагоды. Образцом соединения архитектуры двух вер является святилище Ицукусима (префектура Хиросима). Первоначально построенное в 1168 г. воином Киёмори, это святилище находится у воды. Во время прилива кажется, что главные здания с соединяющими их коридорами плывут по воде. Использование соединяющих коридоров напоминает о стиле синдэн, который применялся в жилых постройках аристократии.

К завершению хэйанского периода в конце XII в. главные стили строительства святилищ приобретают постоянные черты. Дальнейшее развитие свелось лишь к некоторым вариациям в конфигурации или орнаменте. В храме Кибицу, построенном в 1425 г., соединяются под одной шатрово-щипцовой крышей главный зал (хондэн) и зал для прихожан (хайдэн). Храмы, в которых использование декорированных украшений заметно увеличилось, — Ондзодзи (префектура Сига, XIV в.) и более известный храм Тосёгу в городе Никко (префектура Тосиги).

С утверждением власти феодалов рода Токугава парадный стиль дворцовых и храмовых построек эволюционирует в сторону пышности, увеличения архитектурного декора. Тяга к изощренности, обилию украшений и скульптурной резьбе особенно заметна в оформлении комплекса храма-мавзолея сёгунов Токугава в Никко, выстроенном в первой половине XVII в. Хотя погребальные храмы знати издавна отличались большой нарядностью, мавзолеи новых правителей превзошли роскошью все былые архитектурные формы. Идея богатства и знатности сёгунов получила здесь свое наглядное, зрительное воплощение. Мавзолеи строились не только архитекторами и плотниками, но и собранными со всех концов страны резчиками по дереву, скульпторами, мастерами по обработке металла, живописцами. Огромный ансамбль включил в себя два больших комплекса из 34 и 18 построек, вольно трактующих разнообразные стили.

В главном ансамбле Тосёгу (1617-1636) ощущение роскоши и изобилия создавалось узорчатостью входных ворот ёмэймон («ворота, освещенные солнцем»). Их колонны со сложными фигурными капителями несли тяжелую вычурную крышу, украшенную резьбой и позолотой. Не менее пышными были и ворота комплекса — карамон («китайские ворота»), покрытые по белой лаковой поверхности узорами в виде золотых драконов. Интерьеры Тосёгу столь же богато украшались, как и наружная часть. Живопись, накладки из бронзы, резьба по дереву — все соединялось в них в причудливом великолепии.

Современный внешний вид храма Тосёгу стал результатом перестройки, проведенной с 1634 по 1636 гг. Законченный в 1653 г. малый комплекс Таёнбё находится на холме к западу от Тосёгу. Оба храма хорошо сочетаются с окружающим ландшафтом. Дорога к ним расположена таким образом, что следующий поворот открывает абсолютно другую перспективу здания. Следовательно, размещение отдельных структур способствует действительно эффекту барокко. Два мавзолея соединены другими постройками, такими как святилище Футарасан, стоящее между Тосёгу и Таёнбё.

Величию и внешнему виду ансамблей в Никко вскоре стали подражать святилища по всей стране. Главный зал святилища Торинокосандзё (префектура Тосиги), сооруженный в 1783 г., хорошо это демонстрирует: верхние задние балки здания украшены вырезанными на них драконами, крытая галерея поддерживается перекладинами, покрытыми подобными узорами.

Тенденция к большему декорированию архитектурных сооружений распространяется в течение периода Эдо (1600-1868). Изогнутые подпорки, слегка украшенные в ранних постройках, к концу Эдо стали полностью покрываться орнаментом флоры и фауны. Такая техника применялась только к внешним частям зданий.

В то же время строители нашли несколько действительно новых решений. Одна из причин этого заключалась в том, что происходило постепенное развитие новой системы здания, киваридзуцу, основанной на пропорциях и модулях. Согласно ей, размер каждой части строения должен соответствовать другой. Эти пропорции были установлены в книге «Киварисо». Система киваридзуцу была удобна для плотников, но могла не подходить для общего вида здания, что обусловило разнообразие в искусстве украшения зданий деталями.

3.3 Буддистская архитектура

В середине VI века в Японии возникло государство. В то же время в стране распространился буддизм — мировая религия, пришедшая в Японию из Китая через Корею. Буддизм стал носителем не только новой идеологии общества, но и новых форм искусства. Проникновение в Японию буддизма, с которым было связано столь важное для средневекового искусства осознание человеком единства духа и плоти, неба и земли, отразилось и на развитии японского искусства, в частности архитектуры. Буддизм принес в Японию не только новые архитектурные формы, развивалась и новая техника строительства. Для японского храмового строительства складывается особый тип планировки храмового комплекса. Важнейшим техническим новшеством стало сооружение каменных фундаментов. В древнейших синтоистских постройках вся тяжесть здания приходилась на врытые в землю сваи, что, естественно, ограничивало возможные размеры зданий. Начиная с периода Асука (552-645) получают распространение крыши с изогнутыми поверхностями и приподнятыми углами, без которых сегодня невозможно представить японские храмы и пагоды.

Буддийские храмовые комплексы различались по планировке в зависимости от того, строились ли они в горах или на равнине. Для храмовых ансамблей, построенных на равнине, характерно симметричное расположение зданий. В горных условиях по самому характеру местности симметричное расположение зданий обычно просто невозможно, и архитекторам приходилось каждый раз находить конкретное решение задачи наиболее удобного расположения сооружений храмового комплекса.

Японский храм-монастырь состоял первоначально из семи элементов:

1. внешние ворота (самон),
2. главный, или золотой зал (кондо),
3. зал для проповедей (кодо),
4. барабанная или колокольная башня (коро или суро),
5. хранилище сутр (кёдзо),
6. сокровищница, (сёсоин) и, наконец,
7. многоярусная пагода.

Крытые галереи, как и ведущие на территорию храма ворота, нередко представляли собой примечательные в архитектурном отношении самостоятельные сооружения. Также в комплекс включались жилое помещение для монахов, обеденный зал.

В храмовых комплексах внутренняя площадь прямоугольной формы была окружена крытым крышей коридором, в котором размещались ворота. Всю монастырскую территорию окружали внешними земляными стенами с воротами с каждой стороны. Ворота назывались по тому направлению, на которое они указывали. Главными были нандаймон — Великие южные ворота. Внутренние ворота — тюмон — считались третьими по значимости строениями в храме после главного зала и пагоды. Самым распространенным типом ворот были двухъярусные. В периоды Асука и Нара (645-794) главный зал, вмещающий сакральный объект поклонения, назывался кондо (буквально — «Золотой зал»), но уже в эпоху Хэйан его стали называть хондо — главный зал. Зал для проповедей был местом, где собирались монахи для получения наставлений, для занятий и участия в ритуалах, он был обычно самым крупным сооружением в древних монастырях. Вплоть до нашего времени сохранились залы в храмах Хорюдзи и Тосёдайдзи.

Создание самых крупных и самых монументальных в истории Японии буддийских ансамблей началось лишь с VIII в. и соответствовало новым историческим условиям. Оно совпало со временем образования первого централизованного единого японского государства и появления первого города-столицы Нара (Хэйдзёкё — «крепость мира»), сменившей временные резиденции правителей. Раньше по местному обычаю столицу переносили каждый раз, когда на престол восходил новый правитель. Считалось, что смерть императора делает место «нечистым», и благоденствие его наследников зависит от выбора нового места для столицы. [11, c. 103]

 Город застраивали по образцу китайской столицы Чанъань (ныне город Сиань). В плане Нара представляла собой прямоугольник, насчитывавший около 10 км в длину. Главная магистраль разделяла её на две части, каждая из которых делилась на кварталы. Обширную северную территорию занимал императорский дворец.

Величие столицы сказалось на масштабах входящих в неё буддийских ансамблей. Увеличились размеры не только отдельных зданий, но и всей храмовой территории. Больше стали площади, предназначенные для государственных празднеств.

Древнейшей буддийской постройкой в Японии является ансамбль Хорюдзи в городе Нара (столица государства с 710 по 784 г.), воздвигнутый в 607 г. Центр его — прямоугольный двор, окружённый крытыми галереями, с воротами на южной стороне и залом для проповедей на северной. Внутри двора помещаются кондо (Золотой зал), увенчанный массивной двухъярусной крышей, которую поддерживали столбы и ветвистые резные кронштейны, и пятиярусная пагода, возвышающаяся на 32 м. В кондо обычно находится объект почитания — изображение Будды. Считается, что это самые древние деревянные сооружения. «Чудо красоты» ансамбля Хорюдзи заключается в удивительном равновесии и гармонии двух разных по форме зданий: храма с его как бы парящими крышами и устремлённой вверх пагоды, завершающейся шпилем с девятью кольцами — символом буддийских небесных сфер. Шпиль — самая существенная часть пагоды, наиболее четко выражающая ее глубокую философскую символику. Шпиль увенчивал центральную колонну, под которую помещали «драгоценности», символизирующие пепел Будды, а все строение служило поддержкой для этой колонны. Прототипом для японской пагоды служила индийская ступа, полушарие из камня и земли с зонтообразным шпилем, предназначенная для почитания останков Будды. Рядом с великолепием этого монастыря японские дома, святилища и даже дворец правителя казались маленькими и непритязательными.

В отличие от сильно загнутых вверх карнизов, характерных для китайской архитектуры, нисходящие линии крыш Хорюдзи так изящно загнуты, что кажутся почти горизонтальными. В дальнейшем ширина карниза была еще более увеличена. Так, при широком заимствовании китайской архитектуры акцент на горизонтальности породил самобытный и неповторимый облик японского зодчества. Крыши буддийских храмов покрывались черепицей и отличались по форме: шатровой или шатрово-щипцовой. Крыши же синтоистских святилищ крылись травой или кипарисовой корой, имели угловатую форму. Но в последствии в буддийской архитектуре получили распространение шатрово-щипцовые крыши с козырьком по фронтону. Благодаря их легкому изгибу, подчеркивался горизонтальный характер постройки. Эти крыши стали делать с более удлиненными свесами и крыть корой кипариса. Более широкие карнизы и приподнятый над землей пол во многом содействовали ощущению горизонтальности. Потолки были низкие, т.к. люди сидели на полу. Из-за всего этого «форма зданий была плоской и разворачивалась в пространстве по горизонтали». Строения были невысокими, это отвечало стремлению слияния с природой и подчеркивало гармонию постройки с окружающими деревьями.

Все старинные памятники архитектуры в Японии построены из дерева. Эта особенность дальневосточного зодчества обусловлена рядом причин, в частности, сейсмической активностью.

Тщательно уложенные огромные каменные блоки внутри курганов-усыпальниц свидетельствуют о том, что древняя Япония обладала высокой техникой каменного строительства. Однако с момента зарождения и вплоть до заимствования европейской культуры строительства в период Мэйдзи (с 1868 г.) японская архитектура использовала в качестве строительного материала исключительно древесину. Использование дерева в качестве основного строительного материала определялось рядом причин. Даже в наше время Япония — одна из самых густо покрытых лесами стран мира. Заготовка материалов и строительство из камня требовали значительно больше усилий, чем использование дерева. Выбор строительного материала также определялся климатом, длинным жарким и влажным летом и довольно короткой и сухой зимой. Чтобы легче переносить жару, помещения делались легкими и открытыми, с приподнятым над землей полом и крышей, имевшей длинные свесы, защищающие от солнца и частых дождей. Каменная кладка не позволяла обеспечить естественную вентиляцию помещений. Дерево меньше нагревается от жары летом, а зимой меньше охлаждается, лучше поглощает влагу и, что существенно, лучше переносит толчки землетрясений, каждодневно случающихся на Японских островах. Имело значение и то, что деревянный дом можно было разобрать и собрать в новом месте.

Замечательным примером японской архитектуры второй половины I тысячелетия н. э. является: храмовый комплекс Тодайдзи, построенный в 743-752 гг.

В это время буддизм был объявлен государственной религией японцев. Великолепие архитектурных сооружений, посвященных «неведомому богу», всегда имели первостепенное значение для обращения в новую веру впечатлительных язычников и считались важным орудием насаждения нового культа. Так и император Сёму — именно с его именем связано торжество буддийского вероучения в Японии — решил построить в своей столице, городе Нара, памятник, который не имел бы себе равных в других странах. Также он постановил, чтобы в каждой провинции были возведены местные храмы. В 760 г. зал для проповедей (кодо) и главный или золотой зал (кондо) были завершены. Золотой храм (кондо) монастыря Тодайдзи и должен был стать таким памятником. Если здания ансамбля Хорюдзи — древнейшие в мире памятники деревянного зодчества, то золотой храм Тодайдзи — самое большое в мире деревянное здание. Трудно поверить, но храм имеет высоту современного шестнадцатиэтажного дома (48 м) при основании 60 м в длину и 55 м в ширину. Строили храм шесть лет. Размеры его определялись ростом главного «жильца»: храм должен был стать земным домом легендарного Большого Будды — уникального памятника средневековой японской скульптуры. Снаружи постройка кажется двухэтажной из-за двух величественных, возносящихся одна над другой крыш. Но на самом деле у храма единое внутреннее пространство, где и находится уже более 12 столетий Дайбуцу. Японские архитекторы воссоздают древние сооружения в точности один к одному, так что можно все-таки считать, что в наши дни храм точно такой же, каким увидели его когда-то восхищенные жители древней японской столицы. Несколько десятилетий спустя к храмовому комплексу были пристроены две семиярусные пагоды, каждая по 100 м в высоту. Проложенная через лес широкая дорога процессий подводила к грандиозному двухэтажному зданию входных южных ворот — нандаймон. Золотой зал стоит в центре композиции, с залом для проповедей и жилыми постройками для монахов (собо) к северу и трапезной (дзикидо) к востоку. Монастырь вмещал и множество других зданий. Одним из них была сокровищница сёсоин, выстроенная в стиле древнего амбарного зодчества, но укрупненная в своих размерах. Сочетание строгой простоты и торжественности было свойственно всем храмам нарского периода.        

В 794 г. столицей японского государства стал город Хэйанкё («столица мира и спокойствия»), построенный также по китайскому образцу (ныне город Киото). По наименованию столицы вся эпоха называется эпохой Хэйан (794-1185). Столица оставалась здесь около тысячи лет и была свидетельницей расцвета классической культуры. Вскоре, после того как столица была основана, два монаха, Сайтё и Кукай, принесли новые буддийские учения. Основанные школы привлекали хэйанскую знать красотой служения, таинственностью обрядов. Секта Сайтё, Тэндай, находилась на горе Хиэй к северу от столицы Хэйан, и первым её храмом был Энрякудзи. Кукай образовал свою школу, Сингон, на горе Коя, назвав свой храм Конгобудзи. Храмы этих двух сект (которые сейчас называются эзотерическим буддизмом) часто располагались среди гор вследствие суровых аскетических доктрин. Эзотерические храмы отказывались от симметричной планировки по причине неровной горной местности. Художественная выразительность монастырей Муродзи, Энрякудзи и Конгобудзи основывалась на смене картин живой природы. Это был важный шаг на пути нового осознания взаимодействия природы и архитектуры. Пейзажность и поэтичность монастырских ансамблей умело акцентировалась и одиноко вздымающимися среди леса пагодами, и скромным убранством буддийских зданий, покрытых древесной корой, и лестницами, вырубленными в диких скалах.

В хэйанский период достигло популярности учение школы «чистой земли». Сначала оно было принято аристократами, позднее распространилось среди обычного населения благодаря простоте учения о спасении и перерождении в «чистой земле» через молитву Будде Амида. Амида — Будда света. Его прибытие должно привести его адептов в чистые земли — рай будд и бодхисаттв. Следуя по своему солнечному пути, Амида избавляет от невежества и страха всех, кто достиг некоторой степени просветления. Дворцовая знать стала строить частные буддийские храмы на территории своих поместий, чтобы иметь рядом с собой статую Амиды и поддерживать религиозную медитацию.

В конце хэйанского периода императорская семья и высший нобилитет начали строить целые храмовые комплексы вместе с прудом и садом, такая практика использовалась в их частных поместьях.

Интересным примером планировки храмового комплекса согласно доктрине чистой земли является ансамбль Бёдоин. Храм Бёдоин близ Киото возник на месте загородного дома, принадлежавшего богатому семейству Фудзивара. В центре ансамбля, как принято, размещается главный зал — храм Феникса (Хоодо), содержащий позолоченную статую Будды Амиды. Маленький, но изысканный в своем убранстве интерьер, сияющий золотом и перламутром, включал в себя золоченую статую Амиды, а вокруг на стенах были прикреплены деревянные фигурки небесных музыкантов, движения которых дополняли красоты пейзажных сцен, написанных красками на внутренних дверях. Увеличение декора происходило вместе с большим изгибом кровель.

Конструкции в Японии, стране деревянной архитектуры, редко бывают тяжелыми и массивными. Всегда где-то присутствуют уравновешивающие, — а точнее возносящие ввысь, — легкие и изящные детали. Например, фигурки фениксов на коньке крыши. По преданию, в плане ансамбль должен был изображать фантастическую птицу Феникс с распростертыми крыльями. Когда-то храм стоял посреди пруда, окруженный со всех сторон водой. Его галереи, соединяющие главное здание с боковыми павильонами, были для культовых целей совершенно не нужны, а построены как будто действительно для придания храму сходства с птицей. Сзади также размещается крытая галерея, образующая «хвост». Здание дает нам пример элегантного «стиля Фудзивара». По храму Феникса мы можем получить представление о характере дворцовых построек эпохи Хэйан.

Считалось, что в 1051 г. пройдет пятнадцать столетий со смерти Будды, это ознаменует конец современной эры и наступление эры вырождения. В это время верили, что только Амида Будда может спасти человечество, и храмы посвящались ему. Храм Феникса является примером этой тенденции, как и Золотой храм (Кондзикидо), возведенный в 1126 г. процветающим провинциальным кланом в северной части Японии, в ансамбле Тюсондзи. Позолоченная наружность и лакированная отделка интерьера приравняли Золотой храм к наиболее выдающимся достижениям времени Киото и показывают, насколько далеко за пределы столицы проникла вера чистой земли. [11, c. 59]

Во второй половине XII в. борьба за власть двух крупнейших аристократических семейств завершилась победой военачальника Минамото Ёритомо, который получил императорскую должность сёгуна. Император и его двор оставались формальной властью, фактически же начался период господства военного сословия — буси (в европейской терминологии — самураев), под влиянием которого возникли новые идеалы как в жизни японского общества, так и в искусстве. Снижение императорской власти значительно снизило роль традиционной религии в пользу буддизма и конфуцианства, ставших основой создания централизованного государства. Ёримото обосновался со своей администрацией в городе Камакура чуть севернее Киото. Главным событием в архитектуре XII-XIII вв. стало восстановление сооружений в старой столице Хэйдзёкё (Нара), разрушенных и сожжённых во время междоусобных войн. Реконструкция была начата прелатом Тёгэном, для которой он выбрал китайский стиль Сун. Его поддержал Ёримото. Служитель храма использовал не только местных плотников, но и китайского скульптора и строителя, контакт с которыми был запрещен на континенте. Так, в 1199 г. были возведены Великие южные ворота (нандаймон) ансамбля Тодайдзи и восстановлен главный храм. Отличительная черта этих ворот — многоярусность подпорок, погруженных прямо в главные колонны и закрепленных боковыми соединениями, которые расширяли всю длину фасада. Этот стиль хорошо подходит для перестройки на массивный размер, поскольку много структурных членов большого размера и таким образом легко воспроизводятся. Великие южные ворота были восстановлены в том же месте и по тому же плану как оригинал, и, несмотря на нововведения, были сохранены в стиле его предшественников. Но, в то же время, главный зал Великого Будды послужил основой новой техники и дал название всему стилю.

Кроме Тодайдзи, Тёген построил ряд других храмов в стиле Великого буддийского зала возле столицы и к западу от нее. Еще один сохранившийся пример — зал чистой земли храма Дзёдодзи, который был возведен в 1192 г. Настоящее сооружение представлено квадратной структурой с тремя шестиметровыми отсеками в ширину и центральной алтарной площадью посередине. Низкая пирамидальная крыша без изгибов и концы балок спрятаны под выступающей полоской крыши (ханакакусита), что увеличивает эффективность конструкции. Т.к. внутри нет потолка, совокупность колонн, дугообразные балки и подпорки могут быть видны. В центре постройки стоят три позолоченных скульптуры, которые контрастируют с ярко-красным цветом деревянных частей здания.

           Стиль Великого Будды недолго просуществовал после смерти своего главного сторонника, Тёгена. Возможно, люди отождествляли этот стиль с режимом сёгуна и его политикой. Но, скорее всего, такая архитектура не соответствовала японским вкусам. Однако некоторые элементы стиля, такие как рациональная конструкторская программа и её характерные детали, повлияли на другие стили и были заимствованы.

 

Секта Дзэн. В то время, пока Тёгэн реконструировал Тодайдзи, другой монах, Юсо (1141-1215), принес секту Риндзай дзэн-буддизма из Китая. Вскоре после этого, вторая секта Дзэн, Сото, была введена в Японию Догэном. Юсо получил поддержку второго сёгуна в городе Камакура недалеко от Киото, сына Ёримото Ёри, и был способен основывать храмы в Камакура и в Киото. Но Догэн отказался от приглашения регента сёгуна, Ходзо Токиёри, и ушел глубоко в горы (сегодня там находится префектура Фукуи), где и выстроил храм Эйхэдзи, центр секты Сото. Обе секты быстро расширялись, отчасти потому, что их строгая самодисциплина и уважение к интуитивному познанию привлекали военное сословие, и потому, что новая организация Дзэн имела глубокие связи с китайской культурой и учениями и не была монополизирована двором, к которому подозрительно относилась воинская знать.

Как и все новые доктрины, секта Дзэн принесла свой архитектурный стиль в Японию, он, как и стиль Великого Будды, был разработан в Китае, но с собственными отличиями. Комплекс храмов Дзэн отличается двусторонней симметрией. Это отражает регламентацию ежедневной жизни монахов, в которой каждое действие подчинено религиозной дисциплине. Секта Дзэн выработала правила не только для формы и назначения каждого здания в комплексе, но также для их совместного расположения и масштаба в совокупности.

Структура и орнамент отдельных залов определяют специфичность стиля Дзэн: каждый зал опирается на каменный фундамент и имеет каменный пол; столбы стоят на высеченных из камня блоках или плинтах (собан), они обтесаны сверху и снизу; скобы размещаются над каждым столбом (как в стиле Великого Будды) и в области интерколумний.

Стиль Дзэн известен как «китайский стиль» (кара-э) в противоположность более раннему стилю буддийской архитектуры, который к XII в. стал рассматриваться как местный, и соответственно назывался «японским» (ва-э).

Самый старый храм дзэн-буддизма в восточной Японии, Дзидзодо Сёфукудзи, относится к 1407 г. согласно чернильной надписи на одной из его стен. Одноэтажная конструкция состоит из трех помещений, но её декоративная крыша (мокоси) придает вид двухэтажного строения. В середине Дзидзодо находится квадратная секция, внутри которой стоит алтарь.

В сравнении со стилем Великого Будды и более ранним так называемом японским стилем, архитектурные компоненты стиля Дзэн в несколько раз тоньше, из-за чего постройки кажутся более легкими. Это не вредит устойчивости, позволяет более эффективно использовать балки, соединяющие колонны.

Зал Сяриден храма Энкакудзи в Камакура внешне схож с Дзидзодо. Оригинал сгорел в 1563 г., а настоящее сооружение, как считается, было перевезено из Тайхэдзи, одного из пяти женских монастырей Камакура. Но история Тайхэдзи не точна, поэтому нельзя определить дату постройки Сяриден.

Хотя стиль Дзэн был ввезен из Китая, было бы ошибкой предполагать, что сохранившиеся здания полностью копируют китайские прототипы. В течение многих лет японские мастера меняли первоначальные образцы в соответствии с национальными предпочтениями. В качестве примера можно привести покрытие крыш, для которого в Японии используют деревянную дранку, а в Китае — черепицу. Это объясняется особенностями двухъярусной системы стропил. Нижний ряд стропил (кэсодаруки) выставлен, а первый ряд (нодаруки), который действительно поддерживает крышу, спрятан и находится выше. Позднее конструкция была усилена добавлением кронштейна или консоли (ханэги) между двумя уровнями стропил. «Спрятанная» крыша стала новацией японцев, её использование сделало японские храмы во многом отличными от китайских.

План дзэнского монастыря. Один из примеров — сохранившийся план Кентёдзи, датируемый 1331 г., на нем видно, что храм был перестроен после пожара в 1315 г. Один вход в храмовый комплекс представлен в виде изогнутого моста. Следующий вход — через главные ворота (сомон), — проходит между кустами можжевельника, которые растут вплоть до ворот Просветления (саммон), отсылающим к внутренним воротам (тюмон). Восточнее находятся купальня (ёкусицу), западнее — уборная (сейтин). Дальше размещается центральный двор, где выращивается можжевельник, за ним стоит храм Будды (Буцудэн). Восточнее этого храма — тотидо (зал для поклонения местным божествам), западнее него — зал основателей (сосидо). С восточной стороны главного двора находится кухня (кури), а к западу — жилые помещения монахов (содо в дзэнских комплексах). Затем на севере — зал Закона (хатто), первоначально предназначенный для изучения доктрины. В северной части ансамбля находится гостевой зал (кякудэн) для приема важных персон. Далее расположен изящный пруд. В других комплексах Дзэн эта местность окружена ходзо, домом настоятеля монастыря, и второй площадью для лекций и доктринальных дискуссий.

На примере зала Дзидзодо храма Сёфукудзи можно рассмотреть структурные и декоративные детали, характерные для строений дзэн-буддизма. Решетчатые окна, обшитые панелями и декорированные двери (санкарадо) скреплены петлями. Над окнами и дверьми тянется перекладина, которая через свои дугообразные проемы пропускает свет.

Основные храмовые здания сооружались на каменном фундаменте и первоначально окружались навесом, что превращало крышу в двухъярусную, позже этот навес часто не делали. Система крыши представляет собой «чудо» комплексной инженерии. Действительно, визуально кажется, что потолок нависает прямо над алтарной частью. Реальный конец потолка поддерживается двумя столбами, которые протягивают его до конца алтаря, из-за этого с входа алтарь не видно. Передняя часть потолка держится на двух коротких «бутылкообразных» подпорках, которые базируются на двух огромных перекрытых балках. Эти балки соединяют две комнаты. Стропила, расходящиеся из центральной квадратной площади, расположены надо всем помещением, а не только над углами, как в стиле Великого Будды. На внутренней стороне крыши находятся два типа выставленных стропил: низкие стропила и «летящие» стропила после них. Вместе они образуют видимую нижнюю крышу и маскируют «спрятанную» крышу. Третий тип стропил, «хвостовые стропила» (одаруки), заделаны в скобы. Резные концы этих стропил создают впечатление визуальной сложности скобочной системы. Эти стропила параллельны, как в японском стиле.

Важным новшеством дзэнских монастырей стали особые символические сады, где на небольшом участке земли художник настолько искусно располагал деревья, кустарники, камни, что у человека, созерцающего сад, создавалось впечатление большего пространства.

Средневековый японский стиль. Несмотря на введение новых стилей Великого Будды и Дзэн в период Камакура (1185-1333), более старый, так называемый японский, стиль продолжал существовать. Интересный пример этого стиля — главный зал (хондо) Тёдзудзи храма. Храм секты Тэндай, он состоит из внутреннего святилища (найдзин) и внешнего святилища (гэдзин), разделенных решетчатыми дверьми. Каждое из этих двух помещений имело собственную выставленную крышу, над которой располагается общая «спрятанная» крыша, визуально объединяющая здание извне. Это означает, что первоначально сооружение состояло из двух отдельных строений: основного зала (содо) и зала для поклонений (райдо). Главный зал Тёдзудзи имеет простой вид благодаря хрупким конструктивным частям, простым скобам и низкой крыше.

Японский стиль был также использован при реконструкции храма Кофукудзи клана Фудзивара, разрушенного вместе с Тодайдзи в 1180 г. Кофукудзи не перестраивался Тёгэном, потому что аристократическая семья Фудзивара, создатели храма Феникса, была почтенным и консервативным домом, предпочитающим традиционный дизайн. Но все-таки некоторые новшества были приняты.

Сегодня только два здания в Кофукудзи сохранились после реконструкции 1180 г. Это северный восьмиугольный зал (хокуэндо) и трехэтажная пагода. Прежняя пагода была реконструирована плотниками Нара, соединившими её с храмом и использовавшими каменный фундамент. Пагода, отстроенная вновь мастерами из Киото, несет в себе отпечаток хэйанской архитектуры и, соответственно, выглядит утонченной и изящной.

Эклектичный стиль. Уже к концу периода Камакура японский стиль начал воспринимать элементы из других. Деревянные концы балок и ручки скоб были взяты из стиля Великого Будды, а столбы, поддерживающие крышу веранды, стояли на дзэнских вырезанных плинтах. Фактически, количество элементов японского стиля очень сократилось в этот период. Таким образом, степень смешанности деталей определяет, относится ли здание к японскому (ва-э) или эклектическому стилю (сэттё-э).

Главный зал (хондо) храма Какуриндзи представляет образец эклектического стиля. Зал, который был построен в 1397 г., в основном выдержан в японском стиле с отдельными деталями стиля Великого Будды, такими как дугообразные балки. Соединение этих двух стилей встречается довольно часто, поэтому некоторые историки архитектуры выделяют новый японский стиль. При строительстве главного зала Какуриндзи были также применены элементы стиля Дзэн. Главный зал храма Мёин, построенный в 1321 г., совмещает в себе все три средневековых стиля.

Небольшое число зданий в классическом японском стиле строилось даже в период Муромати (1338-1573). Одно такое сооружение называется Золотой зал (кондо) Кофукудзи, датируемый 1415 г. Но появление стилей Великого Будды и Дзэн оказало влияние на средневековое строительство и на развитие новых архитектурных эффектов. Можно сказать, что период Камакура в этом отношении оказался наиболее стилистически разнообразным. В последующие столетия буддийские архитектурные типы более или менее закрепились.

Для примера можно привести главный зал Рэнгён храма (Киото, 1266 г.), который возведен в японском стиле с добавлением элементов Великого Будды. Также известна пятиярусная пагода Кофукудзи, отличная от ранее упоминавшейся трехъярусной пагоды в том же комплексе.

Популяризация архитектуры. После века гражданской войны, изнурившей всю страну, Япония была объединена во второй половине XVI в. тремя великими генералами — Ода Нобунага (1534-82), Тоётоми Хидэёси (1537-98) и Токугава Иэясу (1542-1616). Позднее был основан сёгунат Токугава, третье военное государство Японии. В 1639 г. был издан «указ о закрытии страны». Под правительством Токугавы страна была изолирована от остального мира вплоть до прибытия военно-морского эскадрона командора Мэтью Перри. С конца XVI в. возобновилось крупное храмовое строительство. Восстанавливались старые монастыри, разрушенные в период междоусобиц, и создавались новые.

Хотя Япония была отделена от остального мира в течение периода Эдо, перемещение внутри страны увеличилось благодаря длительным мирным условиям, обеспеченным сёгунатом. Многие из этих путешествий принимали форму паломничеств из главных республик к храмам и святилищам, и военное правительство поощряло связи между людьми и разнообразными местами поклонения. В результате храмы переориентировались на простой народ.

Одним из наиболее известных паломнических мест является храм Дзэнкодзи, находящийся на севере Японии. Реконструированный в 1707 г., главный зал примечателен своим планом, состоящим из внешнего святилища (гэдзин), срединного (тюдзин) и внутреннего святилища (найдзин), и святая святых (найнайдзин). Паломник мог войти во внешнее святилище еще обутый, затем, сняв обувь, он входил на повышенный пол татами (соломенные циновки) среднего святилища. Больше всего монастырь Дзэнкодзи привлекал темным тоннелем под главной святыней, через который пролегал путь паломников.

Фасад главного зала массивен, но подобно Дзидзодо в Сёфукудзи, кажется двухэтажным, хотя действительно состоит из одного этажа и огромной дополнительной площади с декоративной крышей. Главный зал был сконструирован для вмещения нескольких тысяч прихожан, которые совершали путешествие для молитвы о здоровье, домашнем спокойствии, благосостоянии и т.д.

Другой, не менее популярный храм, который именуется Киёмидзудэра, расположен на юге Киото. Главный зал выстроен на низкой, но крутой горе, и отличается тем, что комплекс окружен большим пространством вокруг. Горное основание (какэдзукури) было распространено в эзотерических храмах, но редко производило такой захватывающий эффект: из храма виден почти весь город Киото. Кроме того, храм известен запутанной системой крыш над разнообразными постройками и соединяющими их коридорами.

Школа Обаку дзэн-буддизма впервые появилась в Японии в середине XII в. Знаменитым примером секты Обаку является храм Мампукудзи, который основал эмигрант Ин-ян Лонг из китайской династии Минг. Главное сооружение относится к 1668 г.

Еще один пример храмов секты Обаку — Софукудзи, возведенный китайскими эмигрантами в провинции Фуцзян. Ворота дайппомон были восстановлены в 1694 г. в Китае и перевезены в Японию. Отличительной чертой этого храма является разнообразие цветов и замысловатая четырехсвязная скобочная система.

Заключение

В данной дипломной работе мы рассмотрели особенности влиянии религии на культуру японцев и пришли к выводам:

1. В отличие от конфуцианства и буддизма, синтоизм — это сугубо национальная религия, характерная только для японцев. В ее пантеоне насчитывается более 8 миллионов богов (ками), к которым относятся также духи умерших, духи рек, гор, озер и покровители ремесел. По этому учению люди после смерти могут становиться ками, от которых они произошли. Эта религия не требует от своих последователей молитв или чтения священных текстов. Достаточно лишь участвовать в храмовых празднествах и церемониях. Ритуалы играют здесь не меньшую роль, чем в конфуцианстве. Каждая деталь, мелочь быта, будь то приветствие или чаепитие, облекается в длинную церемонию. Цель человека — гармонично существовать с природой, отсюда обычай — в японских жилищах почти отсутствует мебель, и каждый дом, по возможности, украшается пусть иногда маленьким, но садиком, или лужайкой, или живописными крошечными озерцами с миниатюрными хаосами (нагромождением камней), то есть элементами дикой природы. Долгое время мифы и верования сосуществовали без всякой системы, пока в своде законов «Тайхоре» синтоизм не получил статуса государственной идеологии. В основе синтоизма лежит провозглашение божественной природы власти японского императора, родословная которого уходила к богам. «В императорах живут боги, которые и руководят всей их деятельностью», — провозглашает синтоизм. Отсюда и идея о непрерывности императорской династии. Философские школы синтоизма формируют еще одну часть идеологии — кокутай (тело государства), согласно которой божества живут в каждом японце, осуществляя через него свою волю. Открыто провозглашается особый божественный дух японского народа и его превосходство перед всеми остальными. Было так же объявлено об особой роли Японии в этом мире, где она должна занимать центральное место.

Япония — это страна богов, перед которой должны склониться все остальные страны, если не добровольно, то под действием силы. Долгое время этой идеологии не давал должной силы буддизм и конфуцианство, проникшие в страну с материка, привнеся свои элементы в жизнь японского общества. Они сдерживали влияние синтоизма. Последний получал лишь лидирующее положение в периоды опасности для страны, в такие, например, как угроза иностранной интервенции в XIII в., когда монголы при Хубилае пытались покорить Японию, или при внутренних смутах, как при Токугаве Иэясу в 1603 г. В 1868 г. после революции Мэйдзи синтоизм становится государственной идеологией, на которой начинает строиться внешняя и внутренняя политика страны.

2. Архитектура храмов в Японии отражает историческое становление государства. Храмы синтоизма и буддизма влияли друг на друга с самого начала. Строительство храмов является «переосмыслением в наглядно-чувственной форме важнейших догматов вероучения». Синтоистские боги руководили природой и судьбами рода, а буддизм являлся обеспечением спокойствия в стране.

Храм, прежде всего, должен символизировать «дом бога», и строители делали все, чтобы человек почувствовал это. Делался упор на большие размеры, на прочность, позже стали более искусно украшать внутренний интерьер и внешние детали. Развитие религиозной мысли, распространение вероучения тесно связаны со строительством храмов. Также в зависимости от режима власти, господствующего в тот или иной период, храмовый комплекс нес на себе его отпечаток. Покровительство того или иного верховного сословия частично определяло стилевые характеристики зданий в монастырском ансамбле. Так, когда страной фактически управляло военное сословие, храм был склонен к тенденции большего декорирования внешних и внутренних частей конструкции.

Храм был и религиозным местом, и общественным. В праздничный день на территории храма устраивались торжественные процессии в честь божества этого праздника. Но для того, чтобы побыть наедине с богом, и строились храмы. Хотя в прошлом вход в храм был разрешен только священнослужителям, сегодня насладиться духовным общением с высшими силами могут все. Почитание своих предков тесно связано с храмовым культом, надежды на хороший год люди могут доверить только всемогущим божественным существам. Поэтому строительство религиозных помещений всегда будет актуальным. Человечество с самого начала своего развития обозначало такие места. В наше время, когда религии установились, храмы, церкви и другие священные места продолжают играть огромную роль в жизни людей.

Библиографический список

1. Арутюнов С.А, Комаровский Г.Е. Религия в жизни японцев//Азия и Африка сегодня.-1966.-№8. – с. 17-19.
2. Акимов А.Е., Сухарьков И.А. Методический материал к лекциям по проблемам современной Японии. - М.: Знание, 1975. - 45 с.
3. Акутагава Р. Новеллы: Пер. с яп. / Вступит. статья А.Стругацкого; Коммент. В.Гривнина, Н.Фельдмана. – М.: Худож. лит. 1989. – 267с.
4. Анарина Н.Г. Три статьи о японском менталитете . - М.: ТОО Агентство "Информат" , 1993. - 44 с.
5. Баблоян, Роберт, Идзюин, Тоситака. По обе стороны Фудзиямы : Рассказы и очерки о Японии, японцах и не только... . - М. : Воскресенье, 1999. – 114с.
6. Баторевич Н.И. Архитектурный словарь. СПб., 1999. – 207с.
7. Бродский В. Искусство Японии VI-XVI вв. //  Всеобщая история искусства.  Москва 1964. – 358с.
8. Буддийская философия в средневековой Японии / Отв. ред. канд. филос. наук Ю. Б. Козловский. - М. : Янус-К, 1998. - 391 с.
9. Власов Г.М. Религии Японии М., 1999. – 254с.
10. Гессе-Вартег Э. Никко — город храмов // Все о Японии. Под ред. Царёвой Г.И. М., 2001. – 267с.
11. Гришелева Л.Д. Формирование японской национальной культуры: конец ХVI - начало ХХ вв./ АН СССР. Ин-т востоковедения. - М.: Наука, 1986. - 285 с.
12. Губер А. А., Ким Г. Ф., Хейфец А.Н. Новая история стран Азии и Африки. Москва 1982.- 245с.
13. Гуляницкий Н.Ф. Новое в архитектуре Японии: (Обзор). - М., 1972. - 64 с.
14. Денисов Ю.Д. Япония: конец ХХ века: Последние тенденции трансформации / Ин-т востоковедения РАН и др.; Денисов Ю.Д. , Еремин В.Н. , Кистанов В.О. , Маркарьян С.Б. , Матрусова Т.Н. , Молодякова Э.В.; Отв. ред. Молодякова Э.В. - М., 1996. - 265 с.
15. Джеймс У. Многообразие религиозного опыта. - М., 1993.
16. Диденко В.Д. Духовный космос искусства. - М., 1993.
17. Диденко В.Д. Искусство, человек, противоречия культуры. // Философские науки, 1989, № 5.
18. Дмитриева Н.А. Краткая история искусств. - М., 1993.
19. Дмитриева Н.А., Виноградова Н.А. Искусство Древнего мира. - М., 1986.
20. Древние цивилизации / Под ред. Г.М. Бонгард-Левина. – М.: Мысль, 1989. – 356с.
21. Ерасов Б.С. Культура, религия и цивилизация на Востоке. - М., 1990.
22. Завадская Е.В. Культура Востока в современном западном мире. - М., 1977.
23. Запад и Восток: традиции и современность. - М., “Знание”, 1993.
24. Иофан Н.А. Культура древней Японии. - М.,1972.-261 с.
25. Иэнага Сабуро. История японской культуры. - М., 1972.
26. Иллюстрированная история религий. В 2-х тт. - М., 1992.
27. Искусство стран Востока / Под ред. Р.С. Василевского. – М.: Просвещение, 1986. – 298с.
28. Карпенко А.В. Буддизм в Японии. М., 1993. – 398с.
29. Корнев В.И. Синтоизм и конфуцианство. М.,-1994.-169 с.
30. Культурология: История мировой культуры: Учеб. для вузов /Ф.О. Айсина, И. А. Андреева, С.Д. Бородина и др.; Под ред. А.Н. Марковой. - 2-е изд., перераб. и доп. - М.: Культура и спорт: ЮНИТИ, 1998: ЮНИТИ. - 576 c., [12] л. ил.
31. Культурология: Учеб. пособие для вузов /Драч Г.В., Борцов Ю.С., Давидович В.Е. и др.; Под науч. ред. Г.В. Драча. - Ростов н/Д: Феникс, 1998. - 573 с. ил.
32. Культурология: Учеб. пособие для вузов /Сост. и отв. ред. Радугин А.А. -М.: Центр, 1996. - 397 c.
33. Культурология: Учеб. пособие для студентов высших учебных заведений / Науч. ред. Г.В. Драч. – Ростов-на-Дону, 1998.
34. Культурология: Учеб. пособие для студентов и учащихся вузов, колледжей и лицеев /[Анисарова Л.А., Ледовских Н.П., Рогачева А.Г. и др.; Редкол.: Южаков А.А. и др.]. -Рязань: Обл. орг. о-ва"Знание", 1994. - 397 с.
35. Культурология: Учеб. программа для сред. спец. и высш. учеб. Заведений /Ин-т повышения квалификации и переподгот. кадров; Сост.: Аронов А.А., Жунусова С.П. - М.: ИПК СК, 1997. - 29 с.
36. Маркарьян С.Б. Молодянова Э.В. Праздники в Японии М.-1990.-248 с.
37. Мещеряков А.Н. Синтоизм и конфуцианство. М.,-1987.-192 с.
38. Мещеряков А.Н. Древняя Япония: буддизм и синтоизм. М., 1987. – 406с.
39. Накорчевский А.А, Синто. М.,- 2000.-455 с.
40. Пронников В.А., Ладанов И.Д. Японцы (этнопсихологические очерки). Издание второе. М.: Изд-во Наука, 1985. – 259с.
41. Ремпель Л. Н. Восток и Запад как историко-культурная и художественная проблема // Проблемы взаимодействия художеств. Культур Запада и Востока в новое и новейшее время. - М.,1972.
42. Розанов В.В. Религия и культура. - М., 1990.
43. Светлов Г.Е. Религия и политика М.,1994. – 301с.
44. Седов Л. А. О социально-экономических типах развития //Общее и особенное в историче-ском развитии стран Востока. - М., 1966.
45. Сондерс Э.Д. Японская мифология.- мифы древнего мира., М. 1997.- 450 с.
46. Тавровский Ю.В. Двухэтажная Япония: Две тысячи дней на Японских островах. – М.: Политиздат, 1989. – 267с.
47. Федоров И.А. «Древние цивилизации». М.,1999. – 198с.
48. Фишер Р. Искусство буддизма. М., 2001. – 451с.
49. Хачатурян В. М. История мировых цивилизаций. - М., 1996. – 395с.
50. Кабанов С. Е. История древней Японии. М.,1996. – 367с.