Раннефеодальное древнерусское государство

СОДЕРЖАНИЕ

Введение

1 История возникновения и образования раннефеодального древнерусского государства

1.1 Возникновение древнерусского государства

1.2 Особенности государственного строя и высших органов власти раннефеодального государства

2 Источники древнерусского права

2.1 Развитие древнерусского феодального права

2.2 Место и роль князя в политико-правовой мысли Древней Руси

Заключение

Библиографический список

Введение

Предпосылки образования государственности обозначились в VII-VIII в. н.э. Наивысшей ступенью развития первобытнообщинного строя у восточных славян были союзы племен. Предположительно таких союзов было 14, наиболее крупные из них объединяли до десяти племен. В начале существования этих союзов племен формой управления была военная демократия.

Росту общественного положения князя и его дружины способствовало возрастающая необходимость защиты союза племен от все возрастающей угрозы нападения внешних врагов

Таким образом, развивался процесс преобразования органов самоуправления в государственные органы.

Союзы племен отличались более высоким уровнем управления, органы общественного самоуправления превращались в государственный аппарат князя. Формировался государственный строй, важным признаком которого было появление особой, отделенной от народа публичной власти, со специальным аппаратом управления и распространяющейся на определенную территорию.

В VIII-X веках на огромной территории от Ладожского и Онежского озер на севере до среднего течения Днепра на юге, на западе и юго-западе - до Карпат, Прута и нижнего течения Дуная сформировалось Древнерусское государство с центром в Киеве.[1]

Цель работы – выяснить особенности государственного строя в древнерусском государстве.

Задачи:

Рассмотреть возникновение древнерусского государства и его политическую систему.
Проанализировать политико-правовую мысль древнерусского государства.
Выяснить особенности и структуру высших органов государственной власти Древней Руси.

Научная разработанность данной темы достаточно широка и существует множество мнений по поводу политического строя Древней Руси.

Одни историки считают, что там сложились рабовладельческие отношения (В.И. Горемыкина), другие определяют это общество как переходное и доклассовое, в котором существовало несколько социально-экономических укладов, но преобладал общинный (И.Я. Фроянов).

Большинство сходится в том, что в рамках Древней Руси шел процесс зарождения раннефеодального общества, значительно отличающегося еще от зрелого феодализма.

Методы, используемые при написании данной работы:

Анализ научной и учебной литературы.
Синтез различных мнений ученых.

1 История возникновения и образования раннефеодального древнерусского государства

1.1 Возникновение древнерусского государства

В письменных источниках начала новой эры упоминаются племена, жившие в Восточной Европе под названием "венеды". Впервые такое наименование было употреблено греческим писателем и государственным деятелем Плинием Старшим. О "венедах" упоминал и римский историк Тацит. Между славянами-венедами начала века нашей эры и племенами праславян существует прямая связь.

В начале новой эры складывалось многочисленное этническое образование славян, заселявших восточную и центральную Европу между Днепром на востоке и Одером на западе. Предположительно, на севере территория их расселения достигала левобережья Припяти, а на юге - рубежа лесостепи и степи.

Письменные источники более позднего времени, II-V вв. (труды Прокопия Кесарийского - византийского историка, Иордана - готского историка) свидетельствуют о проживании антов (восточных венедов) между Днепром и Днестром и к востоку от Днепра. [2]

Во второй половине I тысячелетия н.э. славяне занимали значительную территорию, простиравшуюся между Эльбой на Западе, Волко-Оксим междуречьем на северо-востоке, оз. Ильмень - на севере и северным Причерноморьем на юге. Обширность территории обусловила дифференциацию славян. Можно выделить восточных, западных и южных славян.

Большую территорию, на которой сформировалась древнерусская народность заселяли восточнославянские племена. Достаточно подробно расселение восточных славян описал древнерусский летописец Нестор (XI-нач. XII в.). В " Повести временных лет " он описал события, совершившиеся за 300 лет до него.

Источник, к сожалению, до нас не дошел, нам известен его список, составленный монахом Сильвестром (около 1116 г.).

По различным источникам можно представить картину размещения славянских племен:

Поляне жили на правобережье Днепра с центром в Киеве;

Древляне - к северу от полян в междуречье Роси и Припяти с центром в Искоростене;

Дреговичи - севернее древлян и полян на левобережье Припяти;

Бужане и волыняне - западнее полян, по верхнему течению Южного Уличи и тиверцы - западнее бужан и волынян в бассейне Днестра;

Хорваты (белые хорваты) - в Закарпатье;

Северяне - на левом берегу Днепра, в бассейне реки Сулы, Сейма, Десны до Северного Донца;

Радимичи - на востоке, в бассейне среднего и верхнего течения Оки и Москвы реки (размещение племен показать на карте).

В VII-VIII вв. славянские племена ведут активную хозяйственную деятельность, что стимулировало усиление внешнеэкономических связей, в т. ч. внешнюю торговлю.

В конце I тысячелетия у восточных славян господствовал первобытнообщинный строй. Основной хозяйственной единицей владевшей землей, орудиями труда, скотом, продуктами труда была родовая община. Она состояла из группы кровнородственных малых семей. Хозяйство велось коллективно, всей общиной. Земельные участки периодически перераспределялись между отдельными семьями. Частной собственности на землюне существовало.

В I половине I тысячелетия у восточных славян началось отделения ремесла от земледелия, развитие товарного производства. Это привело к появлению наряду с родовой общиной - общины территориальной (соседской), (называлась "мир" или " вервь "). Начинается разложение первобытного строя, который был связан с дальнейшим развитием пашенного земледелия.

В соседской общине происходил быстрый процесс социального расслоения. Различный состав семей, неравенство имущества, природных условий привели к росту частной собственности у зажиточных членов общины. Образовалась верхушка общества, присвоившая право собирать продукты на общие нужды и распоряжаться ими. В процессе становления феодального общества этот процесс превратился в сбор дани.

Большинство славянских племен миновали рабовладельческую формацию. Патриархальное рабство, имевшее место у восточных славян, не переросло в рабовладельческую формацию.

Рабовладельческий труд был не выгоден; суровые климатические условия требовали больших затрат для содержания раба.
Развитие рабовладения задерживала сельская община.
Отсутствовал источник рабов - пленников, обширные соседние территории были мало заселены.
Уровень развития производительных сил требовал, чтобы работник был заинтересован в результатах труда.

Более выгодным для феодала был труд зависимого крестьянина, несшего определенные повинности (барщину, оброк и т.д.). Рабство у славян носило патриархальный, домашний характер (холопы, челядь и т.д.).[3]

Военную силу союза племен составляли наиболее боеспособные мужчины. Впоследствии часть из них, храбрых и сильных, группировалась вокруг предводителя в качестве его дружины. Дружина с предводителем (князем) занимала главенствующее положение, постепенно вытесняя такие демократические организации, как народное собрание и совет старейшин.

Поддержка дружины позволяла предводителю нарушать обычаи и традиции, вводить свои порядки. Военная демократия постепенно перерастала в военно-иерархическое правление - княжеское. Таким образом развивался процесс преобразования органов самоуправления в государственные органы.

По свидетельству арабских исторических источников славянские племена объединились вокруг трех центров: Куябы, Славии и Артавии или Арса (предположительно Киева, Новгорода и Рязани).

Это были "союзы союзов" племен - первые государственные образования на Руси.

Дореволюционные историки считали датой образования Древнерусского государства 862 год, когда Новгородские князья якобы пригласили Рюрика (862-879) на княжение в Новгород. (Существует версия, что Рюрик захватил Новгород или войной или подкупом князей).

Князь Олег (882-912) в 882 году предположительно захватил Киев (или завладел подкупом князей) и сделал его столицей славянских союзов.

Княжение Олега можно считать началом существования древнерусского государства. В 883 году Олег овладел древлянами, в 884 г. - северянами, в 885 г. - радимичами. Восточнославянские племена перестали платить дань хазарам.

Преемники Олега - Игорь, регентша Ольга и Святослав укрепили Древнерусское государство. Князь Игорь (912-945 гг.) присоединил племена уличей и тиверцев, вернул отделившихся от Киева после смерти Олега древлян. Ольга (945-964), Святослав (965-972 гг.) и Владимир (978-1015 гг.) совершают походы на землю вятичей.

Таким образом, в VIII-X веках на огромной территории от Ладожского и Онежского озер на севере до среднего течения Днепра на юге, на западе и юго-западе - до Карпат, Прута и нижнего течения Дуная сформировалось Древнерусское государство с центром в Киеве.

Формирование древнерусского государства шло вплоть до первой трети XII века. Это было целостное, основанное на принципе сюзеренитета-вассалитета государство. По форме правления древнерусское государство являлось раннефеодальной монархией с достаточно сильной монархической властью.[4]

Основными характеристиками древнерусской раннефеодальной монархии можно считать:

экономическое и политическое влияние боярства на центральную и местную власть;
большая роль совета при князе, господство в нем крупных феодалов;
наличие дворцово-вотчинной системы управления в центре;
наличие системы кормления на местах.

Оно возникло в то время, когда еще не было предпосылок образования централизованного государства, при слабо развитых торговле и ремесле, отсутствии прочных экономических связей между отдельными регионами. Сильная центральная власть феодалам была нужна для прикрытия или поддержки при захвате общинных и новых земель.

Поддержка великого князя феодалами способствовала быстрому распространению его власти на обширную территорию Руси.

Киевская Русь не была централизованным государством. Это был конгломерат феодальных владений-княжеств. Киевский князь считался сюзереном или "старейшиной". Он давал феодалам землю (лен), оказывал им помощь и защиту. Феодалы должны были за это служить великому князю. При нарушении верности вассал лишался своих владений.

Высшими органами власти в Древнерусском государстве были великий князь, совет при князе, феодальные съезды, вече.

Властные функции великого киевского князя в период княжения Олега (882-912 гг.), Игоря (912-945 гг.) и регентши Ольги при Святославе (945-964 гг.) были относительно несложны и заключались в:

организации дружины и военных ополчений и командования ими;
охраны границ государства;
осуществлении походов на новые земли, захват пленных и взимание с них дани;
поддержание нормальных внешнеполитических отношений с кочевым племенам юга, Византийской империей, странами Востока.

Вначале киевские князья управляли только киевской землей. В ходе завоевания новых земель, киевский князь в племенных центрах оставлял тысячу во главе с тысяцким, сотню во главе с сотским, меньшие гарнизоны во главе с десятским, которые выполняли роль администрации города.

В конце X века функции власти великого князя претерпевают изменения. Отчетливее стал проявляться феодальный характер власти князя.

Князь становится организатором и командующим вооруженными силами (многоплеменной состав вооруженных сил усложняет эту задачу):

заботится о строительстве укреплений по внешней границе государства, строительстве дорог;
налаживает внешние сношения с целью обеспечения безопасности границ;
осуществляет судопроизводство;
осуществляет утверждение христианской религии и материально обеспечивает духовенство.

(В этот период начинаются народные волнения. В 1068 г. Изяслав жестоко подавил народное восстание, а в 1113 г., испугавшись новой смуты, бояре и епископы вызвали в Киев Владимира Мономаха с сильной дружиной, который подавил восстание).

Княжескую власть осуществляли на местах посадник, волостели и тиуны. Князь изданием законов закреплял новые формы феодальной эксплуатации, устанавливал правовые нормы.

Совет при князе не имел отдельных от князя функций. Он состоял из городской верхушки ("старцев градских"), крупных бояр, влиятельных дворцовых слуг. С принятием христианства (988 г.) в Совет вошли представители высшего духовенства. Это был совещательный орган при князе для решения важнейших государственных вопросов: объявление войны, заключение мира, союзов, издание законов, финансовых вопросов, судебных дел. Центральными органами управления были должностные лица княжеского двора.

Следует отметить, что с совершенствованием системы феодализма десятичная (тысяцкие, сотники, и десятские) система заменяется постепенно дворцово-вотчинной. Исчезают разделения между органами государственного управления и управления личным делами князя. Общий термин тиун уточняется: "огнищанин" называется "тиуном-огнищным", "старший конюх" - "тиуном конюшим", "староста сельский и ратный" - "тиуном сельским и ратейным" и т.д.[5]

С усложнением задач государственного управления роль этих должностей укрепилась, функции уточнились, например: "воевода" - начальник вооруженных сил; "тиун конюший" - ответственный за обеспечение княжеского войска конским составом; "дворецкий-огнищанин" - управляющий княжеским двором и выполняющий отдельные государственные задания; "стольник" - продовольственный снабженец.

Феодальные съезды (снемы) созывались великими князьями для решения важнейших вопросов внешней и внутренней политики. Они могли быть общегосударственными или нескольких княжеств. Состав участников в основном был тот же, что и Совет при князе, но на феодальные съезды созывались и удельные князья.

Функции съезда составляли:

принятие новых законов;
распределение земель (ленов);
решение вопросов войны и мира;
охрана границ и торговых путей.

Известен Любеческй съезд 1097 года, который имея ввиду объединение усилий в борьбе с внешними врагами, "устроение мира" признал независимость удельных князей ("каждый пусть держит отчину свою"), в то же время призвал блюсти Русь всеми за "один". Снем 1100 года в Уветичах занимался распределением ленов.

Вече созывалось князем или феодальной верхушкой. В нем участвовали все взрослые жители города и не горожане. Решающую роль здесь играли бояре и городская верхушка "старцы городские". Холопы и подчиненные домовладыке люди на вече не допускались.

Известно, что решение об убийстве за злоупотребление сбором дани князя Игоря древляне приняли на своем вече.

В 970 году Новгородское вече пригласило на княжение Владимира Святославовича.

На вече решались вопросы:

- созыва и комплектования народного ополчения и выбор предводителя;

- выражался протест против политик князя.

Исполнительным органом вече был Совет, который фактически заменял вече. Вече по мере развития феодализма исчезло. Сохранилось только в Новгороде и Москве.

Местным органам управления вначале были местные князья, которые впоследствии заменялись сыновьям киевского князя. В некоторых менее важных городах назначались посадники-наместники, тысяцкие киевского князя из его окружения.

Местная администрация содержалась за счет части поборов с населения. Поэтому посадник и волостели назывались "кормленщиками", а система управления - системой "кормления".

Власть князя и его администрации распространялась на горожан и население земель, не захваченных феодалами. Феодалы же получали иммунитет - юридическое оформление власти во владениях. В иммунитетной (защитной) грамоте определялась земля, жалованная феодалу и права к населению, которое обязывалось быть в подчинении.

В Древнерусском государстве суд не был отделен от административной власти. Высшей судебной инстанцией был великий князь. Он судил дружинников и бояр, рассматривал жалобы на местных судей. Разбор сложных дел князь проводил на совете или вече. Отдельные дела могли быть порученным боярину или тиуну.

На местах суд осуществляли посадник и волостели.

Кроме того, существовали вотчинные суды - суды землевладельцев над зависимым населением, на основе иммунитета.

В общинах существовал общинный суд, который с развитием феодализма заменялся судом администрации.

Функции церковного суда осуществляли епископы, архиепископы, митрополиты.

Таким образом, князь становится типичным монархом. Великокняжеский престол передавался вначале по наследству по принципу "старшинства" (старшему брату), а затем по принципу "отчины" (старшему сыну).

1.2 Особенности государственного строя и высших органов власти раннефеодального государства

Государственный строй Киевской Руси можно определить как раннефеодальную монархию. Во главе стоял киевский великий князь. В своей деятельности он опирался на дружину и совет старейшин. Управление на местах осуществляли его наместники (в городах) и волостели (в сельской местности).

Великий князь находился в договорных или сюзерено-вассальных отношениях с другими князьями. Местные князья могли принуждаться к службе силой оружия. Усиление местных феодалов (XI-XII вв.) вызывает появление новой формы и нового органа власти “снема”, т.е. феодального съезда. На таких съездах решались вопросы войны и мира, разделения властей, вассалитета. Отношения сюзеренитета-вассалитета ставили всех подчиненных князю феодалов в положение служилых людей.[6] Крупные феодалы землевладельцы пользовались большой автономией.
Местное управление осуществлялось доверенными людьми князя, его сыновьями и опиралось на военные гарнизоны, руководимые тысяцкими, сотниками и десятскими. В этот период продолжает существовать численная или десятичная система управления, которая зародилась в недрах дружинной организации, а затем превратилась в военно-административную систему.[7]

Ресурсы для своего существования местные органы управления получали через систему кормлений (сборы с местного населения). Существовал Совет, состоящий из бояр и “княжих мужей”. Отдельные функции или руководство отраслями княжеского дворцового хозяйства осуществляли тиуны и старосты. Со временем эти дворцовые управители превращаются в управляющих отраслями княжеского (государственного) хозяйства.

В раннефеодальной монархии важную государственную и политическую функцию выполняли народные собрания вече. История не сохранила подробных сведений о законодательном процессе. Но очевидно, что в силу монархической природы государства, он не мог иметь иную форму, нежели форму актов великокняжеской власти. В Киевском государстве вече не могла претендовать на роль независимой законодательной власти. Чего нельзя сказать о Новгороде, который не испытал в полной мере характерной для Руси княжеской власти. Это создало благоприятные возможности для развития демократических форм управления, в том числе и унаследованного от догосударственного периода развития новгородского вече. Среди историков нет единства в оценке полномочий вече. Многие считают его законодательным органом, который мог принимать решения именем Великого Новгорода.

Участниками вече принимались решения, которые сами же выполняли на местах с помощью местного самоуправления. Местное самоуправление выступало в качестве опоры центральной власти на местах, поэтому центральная власть поддерживала и укрепляла его во всех отношениях. Взаимодействие с центральной властью состояло и в том, что в состав общегородского вече обязательно входили представители частей старшего города, улиц, общин, пригородов. Структура и содержание местного самоуправления оставались прежними общинным, т.к.
русская земля продолжала еще состоять из крупных и мелких общин, находившихся в более или мене тесной связи друг с другом. Городами тогда назывались те главные крупные общины, к которым примыкали мелкие общины. Они делились на старшие города и пригороды. Города имели внутреннее административно-территориальное деление.

В.О. Ключевский писал: “Новгородское и псковское общество мозаически сложено было из местных мелких миров, которые входили в состав более крупных, а из последних составлялись еще более крупные союзы. Каждый из них пользовался известной долей самоуправления, имел свою администрацию, своего старосту. Так, Новгород независимо от административно-топографического деления на концы, сотни, улицы, слободы, посады, делился еще на социальные слои, представлявшие подобие сословий”. Из этого следует, местное самоуправление носило не единообразный характер даже на территории одного города. Наряду с территориальным и производственным факторами присутствовал еще и сословный. Территориальной основой местного общинного самоуправления являлись младшие города, пригороды, селения, волости, погосты.
Органы местного крестьянского самоуправления оставалась территориальная община вервь. В ее компетенцию входили земельные пределы (перераспределение земельных наделов), полицейский надзор, налогово-финансовые вопросы, связанные с обложением податями и их распределением, решение судебных споров, расследование преступлений и исполнение наказаний. Сельские общины Руси делились на села и починки, а несколько сел и починков, составляли новые центры, подчиненные городам, и назывались волостями.

Местное самоуправление осуществлялось выборными должностными лицами, которых избирало соответствующее вече (старосты общин, старосты улиц, сельские, волостные старосты и т.д.). Старосты выполняли распорядительно-исполнительную функцию, решали вопросы благоустройства, обеспечения порядка, разбора споров между гражданами, выполняли повинности, выставляли при необходимости свое ополчение и т.д.
Что касается судебной власти, то естественно, она не могла существовать в те времена как независимая власть. Пространная редакция Русской правды упоминает о княжеском суде. После принятия христианства в качестве государственной религии на Руси церковь получила право на осуществление суда в делах о преступлениях против нравственности, брачно-семейные вопросы. Некоторые историки считают, что все уголовные и гражданские дела решались без участия государства заинтересованными лицами и общиной. [8]

Характер наследования власти в Древней Руси был родовым (династическим). В Древней Руси власть великого князя не обязательно передавалась от отца к сыну. К элементам догосударственных отношений следует отнести и то, что Древняя Русь воспринималась сознанием современников как владение всего рода Рюриковичей. Оно предполагало т.н. " лествичное " право наследования, т.е. передачу власти по старшинству (например, от умершего князя не к его старшему сыну, а ставшему старшим в роде следующему брату). Таким образом, согласно господствующим вечевым представлениям людей той эпохи, князь имеет власть только как представитель всего рода. Складывался не монархический, а родовой или династический сюзеренитет, ставший стержнем государственной системы Древней Руси.[9]

С другой стороны, продолжается, особенно после принятия христианства, сакрализация личности князя, что создает духовные предпосылки для развития авторитарной тенденции и укрепления княжеской власти. При этом следует учесть, что в средние века поведение людей определялось идеальными факторами не в меньшей мере, чем социально-экономическими и политическими.

Политические формы древнерусского государства не были застывшими и под влиянием различных факторов претерпевали определенные изменения.
Сохранение единства рода некоторое время предопределяло сохранение территориальной целостности государства. Например, земли, выделяемые тому или иному князю, после его смерти возвращались в род. Однако уже после смерти Ярослава Мудрого (1019-1054) и раздела земли между братьями во главе со старшим Изяславом, посаженным в Киеве и почитаемым младшими "в отца место", начинаются усобицы между отдельными ветвями разросшегося рода Рюриковичей. Особенно острой была борьба между детьми Святослава, правившего в Черниговской земле, и Всеволода, к которому отошел Переяславль и далекая северо-восточная окраина - Суздальская земля.

С изменением социально-экономической и внешнеполитической обстановки и в целях преодоления усобиц перед лицом нависшей общей для всех половецкой опасности на съезде князей в г. Любече (1097), созванном по инициативе Владимира Всеволодовича Мономаха, были приняты решения, подрывающие основы родового сюзеренитета и старейшинства. Князья провозгласили принцип: " Кождо да держит отчину свою ", приводивший на практике к замене родового владения семейным, а родового старейшинства политическим единовластием. В отдельных княжествах стали утверждаться микродинастии - отдельные ветви рода Рюриковичей. В этих династиях также применялся принцип передачи власти по старшинству, прямое наследование еще не было единственно возможным. Так, например, внук Владимира Мономаха Изяслав Мстиславович, заняв силой киевский престол и оттеснив дядю Вячеслава Владимировича, вынужден был под влиянием политической обстановки и культурной традиции пригласить его в 1150 г. в качестве соправителя.

Таким образом, проходило развитие новых принципов, что вело к установлению вассальных поземельных отношений и, в итоге, к политической раздробленности.

2 Источники древнерусского права

2.1 Развитие древнерусского феодального права

В Древнерусском государстве источником права, как и во многих раннефеодальных государствах, является правовой обычай, унаследованный от первобытнообщинного строя. В "Повести временных лет" отмечается, что племена имели "обычаи свои и законы отцов своих". В источнике имеются в виду нормы обычного права, и понятия употреблены как синонимы.

С развитием феодализма и обострением классовых противоречий обычное право теряет свое значение. Во времена Владимира Святославовича (978/980-1015 гг.) все большее значение приобретает законодательство, выражающее интересы феодалов, утверждающее феодальные принципы и влияние церкви.

Первым правовым документом, дошедшим до нас, был устав князя Владимира Святославовича "О десятинах, судах и людях церковных". Устав создан на рубеже X-XI вв. в виде короткой уставной грамоты, которая была придана церкви Святой Богородицы. Оригинал до нас не дошел. Известны лишь списки, составленные в XII в. (Синодальные и Оленецкие редакции).

Устав выступает как соглашение между князем (Владимиром Святославовичем) и митрополитом (предположительно Лионом). По уставу изначально - князь:[10]

а) покровитель церкви (защищает церковь и обеспечивает ее материально);

б) не вмешивается в дела церкви;

Для существования церкви определяется десятина. По уставу князь должен 1/10 часть средств полученных от:

- судебных дел;

- в виде дани от других племен; отдать церкви

- от торговли.

Подобно князю, каждый дом 1/10 часть приплода, дохода от торговли, урожая должен был отдавать также церкви.

Уставная грамота была составлена под сильным влиянием византийской церкви, о чем говорит содержание статей в части определения состава преступления.

Целевое назначение устава - утверждение в Древнерусском государстве христианской церкви. Положение устава Владимира "О десятинах, судах и людях церковных" направлены на:

сохранение семьи и брака, утверждение незыблемости семейных уз;
защиту церкви, церковной символики и христианского церковного порядка;
борьбу против языческих обрядов.

Распространенные в Древнерусском государстве сборники византийского церковного права (номоканоны) имели большое значение. Впоследствии на их основе с привлечением норм из русских и болгарских источников на Руси были составлены "кормчие" (руководящие) книги как источники церковного права.

Таким образом, после принятия христианства (988 г.) церковь выступает как элемент государства.

В IX в. получает развитие и светское право. Появляются сборники права, содержащие накопленный княжеским и общинным судом правовой материал. До нас дошло таких сборников более 110 в различных списках. Эти сборники получили название "Русская правда" или "Закон русский". Русскими историками они по сходству между собой объединены в 3 редакции:

Краткая правда (КП).
Пространная правда (ПП).
Сокращенная правда (СП).

Некоторые списки именуются по месту нахождения:

Синодальный - хранился в библиотеке Синода;
Троицкий - хранился в Троице-Сергиевской Лавре;
Академический - хранился в библиотеке Академии Наук.

Краткая правда делится на 2 части:

Древнейшая правда (см. ст. 1-18) - составлена в 30-х гг. XI в.

Ярославом Мудрым (1019-1054 гг.), поэтому известна как Правда Ярослава. В ней встречаются нормы обычного права (например - кровная месть), недостаточно выражена привилегия феодалов (устанавливается одинаковое наказание за убийство любого человека).

Правда Ярославичей (см. ст. 19-43), составленная в 70-х гг. XI в., когда в Киеве княжил сын Ярослава Изяслав (1054-1072 гг.). В правде Ярославичей отражена более высокая ступень развития феодального государства: защищается княжеская собственность и лица администрации; вместо кровной мести устанавливается денежное взыскание, причем разное, в зависимости от классового положения.

Пространная правда составлена в княжение Владимира Мономаха (1113-1125 гг.). Она состоит из 2 основных частей:

Устав Ярослава, включающий краткую правду (см. ст. 1-52) "Суд Ярославль Володемеречь".
Устав Владимира Мономаха (см. ст. 53-121) "Устав Володемер Всеволодовичь".

В этом документе:

полностью оформляется феодальное право как привилегия;
более подробно регламентируется гражданское право, уголовное право, судоустройство и судопроизводство;
появляются статьи об охране боярской вотчины, об отношениях феодалов и закупов, о смердах.

Сокращенная правда возникла в XV в. из Пространной правды и действовала в Московском государстве.

Кроме Русской правды источниками светского права на Руси являются русско-византийские договоры, содержащие не только нормы международного права, но и нормы, регулирующие внутреннюю жизнь. Известны 4 договора Руси с Византией: 907, 911, 944 и 971 гг. Договоры свидетельствуют о высоком международном авторитете Древнерусского государства. Много внимания в них уделено регулированию торговых отношений.

2.2 Место и роль князя в политико-правовой мысли Древней Руси

По сравнению с раннефеодальными обществами Западной Европы в Киевской Руси более значительную роль в общественных процессах играла государственная власть. Многое из того, что в Западной Европе обусловливалось главным образом формами собственности, землевладения, т.е. имущественным фактором, в Киевской Руси определялось в основном фактором политическим – институтами власти. В рамках Киевской Руси существовали своеобразные, отличные от западноевропейского механизм властвования, порядок княжения и передачи княжеской власти. Своеобразными были и статус князя в обществе, взаимоотношения княжеской власти и церкви.

Вся эта специфика государственной власти находила свое отражение в политической и правовой мысли. Развитие последней определялось многими факторами.

Первым, важнейшим среди них была богатейшая политическая практика Киевской Руси. Дошедшие до нас памятники древнерусской письменности показывают, что политическая жизнь в Киевской Руси была чрезвычайно бурной, полной разнообразных конфликтов. Острая борьба между различными группировками внутри господствующего слоя за высшую государственную власть, происходившая на протяжении всей истории Киевской Руси, давала почву для размышлений о сущности и пределах этой власти, о ее назначении в общественной жизни, о качествах, которыми должен обладать ее носитель – великий князь. Наличие в Киевской Руси, наряду с институтами светской власти, институтов православной церкви закономерно направляло политическую мысль к решению проблемы соотношения власти церковной и власти светской.[11]

Задавая проблематику политической и правовой мысли, существовавшая в рамках Киевской Руси практика властных отношений одновременно обусловливала и специфику самих политических и правовых идей, выдвигавшихся в качестве ответа на поставленные этой практикой вопросы.

Вторым важным фактором, определявшим содержание и характер политической и правовой мысли Киевской Руси, был фактор культурный. Киевская Русь представляла собой общество и государство с высокоразвитой духовной культурой. Чтобы убедиться в этом, достаточно обратиться к произведениям древнерусской литературы.

По степени развитости духовной культуры Киевская Русь значительно превосходила современные ей государства Западной Европы. Последние не имели такого распространения грамотности и письменности среди населения, какое было в Киевской Руси, такой совершенной по своему стилю и содержанию литературы, как литература Киевской Руси. Русские летописи поют настоящий гимн книге и учености. "Велика бо бываеть полза от ученья книжного; – говорит "Повесть временных лет", – книгами бо кажеми и учими есмы пути покаянью, мудрость бо обретаем и въздержанье от словес книжных. Се бо суть рькы напаяюще вселенную, се суть исхо-дища мудрости; книгамъ бо есть неищетная глубина; сими бо в печали утъшаеми есмы; си суть узда въздержанью".[12]

Политическая и правовая мысль Киевской Руси – неотъемлемая часть ее духовной культуры, и, естественно, что содержание и формы выражения политических и правовых идей во многом определялись характером этой культуры.

Третьим фактором, оказывавшим существенное воздействие на политическую и правовую мысль Киевской Руси, было православное христианство. Оно начало распространяться среди населения Киевской Руси с самого зарождения этого государства, т.е. с УШ в., окончательное же утверждение его в качестве господствующей, официальной религиозной идеологии произошло во второй половине X в., т.е. после завершения процесса формирования Киевской Руси как единого и самостоятельного политического организма.

Православное христианство несло с собой соответствующее мировоззрение, которое задавало определенные стереотипы и политического мышления, и правосознания. Одновременно оно было' для русской культуры тем каналом, через который в ее лоно лился поток духовных ценностей, выработанных в "Империи Ромеев" – Византии. Обогащая духовную культуру Киевской Руси, византийское идейное наследие обогащало и ее политическую и правовую мысль.

Христианизация Руси не влекла за собой полного искоренения в русском общественном сознании элементов традиционного языческого мировоззрения. Даже правящий слой Киевской Руси, принимая христианство, не отказывался полностью от языческих ценностей, не утрачивал окончательно язйческого мировоззрения. Причем не только в силу естественной приверженности ко всему традиционному, устоявшемуся, но и во многом сознательно, стремясь посредством язычества своего сохранить независимость от пришедших на Русь вместе с христианством греческих священников, которые считались ставленниками Византии, проводниками византийской политики.

В народной же среде древнее славянское язычество господствовало по меньшей мере до XIII в. В начале XV в. кардинал Д'Этли доносил в Рим об увиденном на Руси: "Русские до такой степени сблизили свое христианство с язычеством, что трудно было сказать, что преобладало в образовавшейся смеси: христианство ли, принявшее в себя языческие начала, или язычество, поглотившее христианское вероучение".

Очевидно, что, говоря о политической и правовой мысли того или иного общества, мы допускаем определенную условность – не общество само по себе является творцом политических и правовых идей, а индивиды. Политическая и правовая мысль Киевской Руси в этом смысле не исключение – она была непосредственным творением отдельных личностей. История сохранила для нас имена многих живших в Киевской Руси выдающихся мыслителей и тексты их произведений. Каждый из них обладал неповторимой индивидуальностью, однако жили и мыслили они все в общих условиях, в одном поле духовной культуры, которое придавало их политическому и правовому сознанию целый ряд общих свойств.[13]

Политическая и правовая мысль Киевской Руси дошла до нас в виде совокупности политических и правовых идей и взглядов, содержащихся в текстах летописей, правовых памятников, произведений древнерусской литературы. Эти идеи и взгляды не складывались еще в политические и правовые теории, для их выражения использовались не специальные понятия и термины, а обыденный язык, общепринятый для общения в устной речи и на письме. Жанры произведений, в которых воплощалась политическая и правовая мысль, – это одновременно жанры и литературы, и устного творчества, такие, как: послание, поучение, слово, моление и т.п. То, что политические и правовые идеи и концепции излагались преимущественно в произведениях подобных жанров, явно указывает на их практическую направленность. Они были предназначены служить целям практической политики, т.е. вызывать и оправдывать определенные политические действия, давать идеологические аргументы в политической борьбе и т.п. Иначе говоря, политическая и правовая мысль Киевской Руси сама по себе была важным элементом практической политики. Не случайно поэтому, что среди творцов древнерусской политической и правовой идеологии явно преобладают государственные и церковные деятели – князья, митрополиты и т.д. Эта укорененность политической и правовой мысли Киевской Руси в реальную общественно-политическую жизнь была залогом ее самостоятельного развития – важнейшим фактором, ослаблявшим влияние на нее чужеземной политической и правовой идеологии.[14]

На Руси сравнительно хорошо были известны политические и правовые идеи и концепции, выработанные в Византии. Однако, распространяясь в среде русского образованного слоя, они не могли подчинить себе его сознание и деформировать тем самым русскую политическую и правовую мысль. Наоборот, византийская политико-правовая идеология сама неизбежно реформировалась на русской почве, приспосабливаясь к реалиям русской общественно-политической жизни. Византийская политическая и правовая идеология вообще была чрезвычайно сложным, неоднородным явлением. Она включала в себя самые разнообразные, часто противоречащие одна другой идеи, многие же высказывания византийских идеологов были и просто неопределенны, неясны и требовали соответственно толкования, разъяснения. К тому же политическая и правовая культура Византии развивалась по мере эволюции византийского общества, менялись содержание и смысл старых идей и концепций, появлялись новые идеологические постулаты. Русские мыслители, обращавшиеся к произведениям византийской литературы, должны были со всей неизбежностью делать выбор идей, а часто и по-своему их истолковывать. В рамках политической и правовой мысли Киевской Руси невозможно поэтому выделить собственно византийские идеи и концепции.

Содержание политической и правовой мысли Киевской Руси (в том виде, в каком оно дошло до нас в сохранившихся памятниках письменности) отличалось довольно большим разнообразием. Однако в нем можно выделить целый «ряд идей и концепций, повторяющихся из произведения в произведение, составляющих своего рода остов, каркас древнерусского политико-правового сознания.

Это в первую очередь концепция Русской земли. В текстах литературных произведений Киевской Руси понятие "Русская земля", как и синоним его – слово "Русь", во многих случаях употребляется для обозначения территории проживания русского народа, т е. в географическом смысле. Вместе с тем оно нередко обозначает собой образ некоего огромного дома – обители русского народа и православной веры христианской. Причем образ этот зачастую приобретает явно выраженную эстетическую окраску. Русская земля – не простая обитель, но светло светлая, прекрасно украшенная, многими красотами прославленная. Именно так характеризуется она в "Слове о погибели Русской земли" – дошедшем до нас отрывке из большого произведения о нашествии войск хана Батыя на Русь, созданного между 1238—1246 гг. [15]

Любопытно, что раздробление единого государства Киевской Руси на ряд обособленных одно от другого в политическом отношении княжеств было воспринято в древнерусской литературе не как раздробление его территории и соответственно исчезновение Русской земли, но лишь как распад единого прежде княжеского рода на враждующие между собой группировки.

Выраженная в приведенных словах идея ответственности князей перед Богом была распространенной в литературе Киевской Руси.

Идея ответственности князей перед Богом закономерно вытекала из учения о божественном происхождении княжеской власти, составлявшего стержень официальной политико-правовой идеологии Киевской Руси. Духом данного учения проникнуты и русские летописи, и послания митрополитов князьям, и различные литературные произведения. Так, в "Повести временных-лет" в записи за 1015 г. летописец замечает в ответ на предполагаемый замысел князя Святополка убить своих братьев и взять себе одному всю власть русскую: "Помысливъ высокоумьемъ своимъ, не въдый яко "Богь дает власть, ему же хощеть; поставляеть бо цесаря и князя вышний, ему же хощеть, дасть" (думая так, не знал он, что Бог дает власть тому, кому захочет, и поставляет цесаря и князя, каких захочет). Подобная мысль проводится и в рассказе о преступлении рязанских князей Глеба и Константина Владимировичей, убивших в 1218 г. на специально для этого организованном пиру одного родного и пятерых двоюродных братьев своих. Рассказ этот содержится в Синодальном списке XIII в. Новгородской первой летописи. Согласно ему Глеб и Константин думали, что если перебьют своих братьев, то захватят в свои руки всю власть. "И не вьеси, оканьные, божия смотрения: даеть власть ему же хощеть, поставляеть цесаря и князя вышний", – заявляет в данном случае летописец, употребляя почти точно такие же слова, какие говорились в рассказе об убиении Святополком своих братьев Бориса и Глеба.

Таким образом, учение о богоизбранности князей имело для своего выражения в политической идеологии Киевской Руси даже и некую устойчивую формулу. Иногда, правда, употреблялись и другие формулы. К примеру, Никифор, Митрополит Киевский в 1104—1121 гг., в одном из своих посланий писал просто о князе "яко от Бога избранном".

Учение о божественном происхождении верховной государственной власти утверждалось в русском политическом сознании вместе с распространением в русских землях христианства. Причем в общественных условиях Киевской Руси оно все более отходило от византийского варианта.

В Киевской Руси великий князь назывался иногда аналогичными титулами "единодержец", "самодержец". В ряде случаев применительно к нему употреблялся даже титул "царь". Например, митрополит Иларион в "Слове о Законе и Благодати" говорил о великом князе Владимире, что он "единодържъцъ бывъ земли своеь". Знаменитый летописец Нестор писал в сказании "О зачале Печерского монастыря": "В княжение самодЬржца Рус-киа земля благовернаго великаго князя Владимера Святославичя...". В "Повести временных лет" Нестор замечает в записи за 1037 г., что Ярослав стал "самовластецъ Русьстьй земли". Внук Владимира Мономаха Гавриил в одной из уставных грамот именовался следующим титулом: "Се аз Князь Великый Гаврил, нареченный Всеволод Самодержец Мьстиславичь, внук Володимир, владычествующю ми всею Русскою землею и всею областью Новгороцкою...". Даниил Заточник в своем "Слове", писанном великому князю Ярославу, обращается к нему следующим образом: "Помилуй мя, сыне великаго царя Владимера...". Ипатьевская летопись называет царем великого князя Андрея Боголюбского в следующей фразе: "...Спасе люди Своя рукою крепкою, мышцею высокою, рукою благочестивою Царскою благоверного Князя Андрея". Однако при всем том единовластие великого князя Киевской Руси имело другой, отличный от единовластия византийского императора характер.[16]

Великий князь властвовал не один, а совместно со всем княжеским родом, с другими князьями – своими братьями, сыновьями и племянниками. Он был, скорее, первым среди равных, нежели подлинным единовластцем. В Киевской Руси, в отличие от "Империи Ромеев", отсутствовал развитый бюрократический аппарат. Великий князь вынужден был поэтому полагаться преимущественно на собственные силы. Управленческие функции византийского императора сводились по существу к подбору соответствующих лиц на административные должности и контролю за их деятельностью. Круг обязанностей великого князя Киевского предполагался предельно широким. Он должен был самолично отправлять практически все управленческие функции.

В соответствии с этим в политической идеологии Киевской Руси в воспринятом вместе с христианством учении о божественном происхождении государственной власти главный упор делался на божественности не сана властителя, а его обязанностей. Иначе говоря, в русском политическом сознании предполагалось, что тот или иной человек избирается богом на роль главы государства не для того, чтобы просто быть верховным властителем, но для служения Русской земле, для поддержания в ней порядка, защиты ее от врагов, отправления правосудия и т.п. Идеальный князь в русском политическом сознании – это князь-труженик, князь-воин.

Среди функций князя одной из важнейших считалась функция защиты православного христианства. Идея о князе—охранителе православия дополняла концепцию его богоизбранности. Согласно данной идее князь, будучи избранным Богом на престол, не просто призывался к православной вере, но должен был хорошо знать Христово учение и служить опорой Святой церкви.[17] В послании митрополита Никифора великому князю Владимиру о латинах указанная идея выражалась следующим образом: "Подобает бо Князем, яко от Бога избранном и призваном Правоверную веру Его, Христова словеса разумети известно и основание, якоже есть святыя церкве, на свет и наставление порученым им людем от Бога. Един бо Богь царствует небесными, вам же, с Его помощш, царьствовати земными, дольшнимъ симъ въ роды и роды".[18]

Представляя князя охранителем православной христианской веры, русские мыслители касались тем самым проблемы соотношения светской власти и церковной. Эта проблема была одной из главных в политической и правовой идеологии Киевской Руси.

Знали государственные и церковные деятели Киевской Руси и то решение проблемы соотношения государства и церкви, которое проповедовалось современной им римской католической церковью (см. гл. 5). Идеологи последней исходили из принципа безусловного верховенства церковной власти над государственной. Государство при этом объявлялось творением дьявола. "Кто не знает, – писал Григорий VII (римский папа в 1073—1085 гг.), – что власть королей и князей ведет свое начало от незнающих Бога, гордостью, хищничеством, коварством, убийствами, короче, преступлениями всякого рода, приобретших ее от дьявола, чтоб со слепою страстью и невыносимою гордостью и неправдой господствовать над себе подобными". Объявляя государственную власть греховной по своему происхождению, Григорий VII тем не менее признавал ее божественной и считал необходимым союз церкви с ней. При этом он, правда, заявлял: "Папа так превышает императора, как солнце превосходит луну, а потому власть апостольского трона стоит далеко выше могущества королевского престола".

После крещения Руси Киевским князем Владимиром (988 г.) русские князья неизбежно становились в особое положение по отношению к христианской религии и церкви – такое, какое не занимал ни один византийский император. В Византии верховный властитель всходил на престол в условиях, когда в обществе уже господствовала христианская религия и существовала сложившаяся церковная организация. В Киевской же Руси глава государства был распространителем христианства и в некотором смысле даже создателем церковной организации. От русских князей в огромной мере зависела судьба христианской религии и церкви на Руси. Именно поэтому церковные деятели проявляли особую заботу о мировоззрении князей: не остался ли кто из князей в язычестве, не уклонился ли от православия в католицизм ("латинство"). И в случае, когда обнаруживалось, что кто-либо из князей подпадал под влияние римско-католической церкви, они немедленно принимали все возможные меры, дабы воспрепятствовать отходу князя от православия.

Государственная власть и христианская церковь в условиях Киевской Руси оказывались как бы в симбиозе: усиление одного из них не ослабляло соответственно другого, как это было в Западной Европе, а усиливало. Именно поэтому проблема соотношения государства и церкви решалась в русском политическом сознании очень своеобразно – совсем не так, как в политической мысли Византии и Западной Европы.

Русские мыслители не отделяли государство от церкви и церковь от государства, не разделяли их функций, как это делали византийские и западноевропейские идеологи, отводя государству светские дела, а церкви – религиозные. Русский церковный деятель часто выступал в своих произведениях с позиций государственного деятеля, отстаивая интересы великокняжеской власти, возвышая государство над церковью. Государственный же деятель нередко представал в своих трудах как церковный проповедник и смотрел на государственную власть так, как должен был бы смотреть священнослужитель, а не князь. В этом плане примечателен приводившийся нами выше рассказ о беседе Киевского князя Владимира с епископами. Напомним, что епископы спросили у князя, почему он не казнит разбойников, и князь ответил, что боится греха. Как видим, церковные деятели и князь здесь как бы поменялись саном – епископы говорят то, что должен был бы говорить князь, а князь изрекает то, что приличествовало бы изречь епископам. Не случайно многие русские князья получали от православной церкви персональные звания святых, блаженных, боголюбивых, благочестивых или благоверных, более подходящие для священнослужителей, чем для государственных деятелей.[19]

Русские князья описываются в летописях не только как полководцы, но и как подвижники культурного поприща и часто прославляются исключительно в последнем качестве. Так, о княгине Ольге, матери Святослава, "Повесть временных лет" пишет, что "си бысть предътекущия крестьяньстьй земли (т.е. была она предвозвестницей христианской земле. – В. Т.), аки деньница предъ солнцемъ и аки зоря предъ свьтом". О великом князе Владимире Святославиче в летописях говорится, что по его распоряжениям ставились церкви по русским городам, что посылал он собирать у лучших людей детей и отдавать их в обучение книжное. Церкви строил и великий князь Ярослав Владимирович. Летописи повествуют, что этот князь очень любил книги, читая их часто днями и ночами, а также, что собирал он писцов многих для того, чтобы переводили они с греческого на славянский язык и что в результате было написано множество книг. При этом Ярослав объявляется продолжателем дела своего отца, который вспахал и размягчил почву, а он засеял книжными словами сердца верующих людей: "Отецъ бо сего Володимеръ землю взора и умягчи, рекше крещеньемь просвътивъ. Сь же насъя книжными словесы сердца върных людий; а мы пожинаемъ, ученье приемлюще книжное". В свою очередь и Ярослав передал своим сыновьям любовь к книге. В частности, известным на Руси собирателем книг стал его сын Святослав.

Летописи сохранили имена многих князей, которые собирали книги, имели страсть к их чтению, организовывали школы и т.п.

Русские князья воистину являлись пахарями и сеятелями на ниве русской культуры. Причем эта их деятельность составляла традицию – то, что переходило по наследству вместе с властными полномочиями.

Неудивительно, что церковь зачастую находила в русских князьях не объект для просветительской работы, а пример для подражания. Один из церковных деятелей Киевской Руси XII в. поучал священнослужителей весьма примечательными на сей счет словами: "Если властители мира сего и люди, занятые заботами житейскими, обнаруживают сильную охоту к чтению, то тем больше нужно учиться нам, и всем сердцем искать сведения в слове божием, писанном о спасении душ наших".

Следует отметить, что князь выступает в памятниках русской письменности не только как внешний по отношению к духовной культуре инструмент, но и как лицо, само преображающееся в результате собственной культурной деятельности. Согласно "Повести временных лет" князь Владимир, просветив Русскую землю, был "просвещенъ самъ и сынове его". Ярослав, развивая книжность на Руси, сам много читает – недаром заслужил прозвание Мудрого.

Итак, князья – не просто распространители православной веры, но и страдальцы за нее. В наиболее яркой степени образ русского князя – страдальца за веру предстает в лице братьев Бориса и Глеба, убиенных Святополком в 1015 г. и позднее причисленных к лику святых.

Заключение

Итак, Киевская Русь представляла собой раннефеодальную монархию, которая в некоторых своих чертах была сходна с раннефеодальными монархиями Западной Европы.

Так же, как и в последних, в Киевской Руси шло формирование феодальных отношений, возникали характерные для феодального общества классы феодалов, крестьян и горожан, появлялись вотчины, складывались вассальные связи и т.д.

Так же, как и в западноевропейских раннефеодальных монархиях, центральное управление Киевской Русью сосредоточивалось в руках монарха (великого князя), опиравшегося в первую очередь на группу приближенных к нему профессиональных воинов (дружину), а сама система центральной администрации была дворцово-вотчинной.

"Русская правда" – важнейший правовой памятник Киевской Руси – явственно напоминает характером своего юридического мышления, а во многом и содержанием своих норм правовые памятники раннефеодальных государств Западной Европы, называемые по этой причине в нашей исторической литературе "правдами" ("Салическая правда", "Бургундская правда", "Правда Этельберта" и т.п.).

Высшими органами государственной власти Древней Руси были великий князь, совет при князе, феодальные съезды, вече.

Киевская Русь имела в своем социально-политическом строе и правовой культуре немало общих черт с раннефеодальными монархиями Западной Европы, в целом она являла собой государство весьма самобытное, существенно отличавшееся от западноевропейского образца.

Библиографический список

Законодательство Древней Руси. – М., 1984.
История государства и права России: сборник документов. В 2-х ч. – М., 1995.
Памятники русского права. Вып. 1 – 8. – М., 1952 – 1961.
Российское законодательство X – XX вв. Т. 1 – 9. /Под общ. Ред. О.И. Чистякова. – М., 1984 – 1994.
Буганов В.И., Преображенский А.А., Тихонов Ю.А. Эволюция феодализма в России. – М., 1980.
Введение христианства на Руси. – М., 1987.
Владимирский – Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. – Ростов-на-Дону., 1995.
Греков Б.Д. Киевская Русь. – М., 1953.
Каргалов В.В. Внешнеполитические факторы развития феодальной Руси: Феодальная Русь и кочевники. – М., 1966.
Лимонов Ю.А. Владимиро-Суздальская Русь: Очерки социально-политической истории. –Л., 1987.
Павлов–Сильванский Н.П. Феодализм в России. - М., 1988.
Пресняков Е.А. Княжеское право Древней Руси. Лекции по русской истории. – М., 1993.
Рогов В.А. Государственный строй Древней Руси. – М., 1984.
Рыбаков Д.А. Киевская Русь и русские княжества. - М., 1983.
Свердлов М.Б. От закона Русского к Русской правде. – М., 1988.
Тихомиров М.Н. Пособие для изучения Русской Правды. – М., 1953.
Фроянов И.А. Киевская Русь: Очерки социально-политической истории. – Л., 1980.
Фроянов И.А. Киевская Русь: Очерки социально-экономической истории. – Л., 1974.
Фроянов И.А., Дворниченко А.Ю. Города-государства Древней Руси. – Л., 1988.
Щапов Я.Н. Государство и церковь Древней Руси X – XIII вв. – М., 1989.
Щапов Я.Н. Византийское и южнославянское правовое наследие на Руси в XI – XIII вв. – М., 1978.
Юшков С.В. Общественно-политический строй и право Киевского государства. – М., 1949.

[1] Владимирский – Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. – Ростов-на-Дону., 1995, с.267

[2] Памятники русского права. Вып. 1. – М., 1952, с.256

[3] Фроянов И.А. Киевская Русь: Очерки социально-политической истории. – Л., 1980, с. 106.

[4] Рогов В.А. Государственный строй Древней Руси. – М., 1984, с.132

[5] Фроянов И.А. Киевская Русь: Очерки социально-экономической истории. – Л., 1974, с. 115

[6] Щапов Я.Н. Государство и церковь Древней Руси X – XIII вв. – М., 1989, с.57

[7] Рыбаков Д.А. Киевская Русь и русские княжества. - М., 1983, с.118

[8] Рыбаков Д.А. Киевская Русь и русские княжества. - М., 1983, с.209.

[9] Павлов–Сильванский Н.П. Феодализм в России. - М., 1988, с.109.

[10] История государства и права России: сборник документов. 1 ч. – М., 1995, с. 177.

[11] Щапов Я.Н. Государство и церковь Древней Руси X – XIII вв. – М., 1989, с.189.

[12] Лимонов Ю.А. Владимиро-Суздальская Русь: Очерки социально-политической истории. –Л., 1987, с.256

[13] Щапов Я.Н. Государство и церковь Древней Руси X – XIII вв. – М., 1989, с.202.

[14] Щапов Я.Н. Государство и церковь Древней Руси X – XIII вв. – М., 1989, с.235

[15] Фроянов И.А., Дворниченко А.Ю. Города-государства Древней Руси. – Л., 1988, с. 165.

[16] Щапов Я.Н. Государство и церковь Древней Руси X – XIII вв. – М., 1989

[17] Щапов Я.Н. Государство и церковь Древней Руси X – XIII вв. – М., 1989, с. 226.

[18] Юшков С.В. Общественно-политический строй и право Киевского государства. – М., 1949, с. 267.

[19] Щапов Я.Н. Государство и церковь Древней Руси X – XIII вв. – М., 1989, с.157.