Правовое регулирование договора финансирования под уступку денежного требования (факторинга)

Оглавление

Введение

Глава 1. Понятие и характеристика договора финансирования под уступку денежного требования

1.1. Экономическая сущность и правовая характеристика договора финансирования под уступку денежного требования

1.2. Соотношение финансирования под уступку денежного требования и факторинга

Глава 2. Элементы договора финансирования под уступку денежного требования

2.1. Существенные условия договора финансирования под уступку денежного требования

2.2. Стороны договора финансирования под уступку денежного требования

2.3. Права и обязанности сторон по договору финансирования под уступку денежного требования

Глава 3. Отличие договора финансирования под уступку денежного требования от иных договорных конструкций

3.1. Отличие договора финансирования под уступку денежного требования от уступки требования (цессии)

3.2. Сравнение договора финансирования под уступку денежного требования с договором займа и кредитным договором

Заключение

Библиография

Введение

Актуальность темы исследования. Постоянное развитие экономического оборота предполагает  необходимость оперативного обмена финансовыми ресурсами между его участниками. Фактическое усложнение имущественных отношений определяет, в свою очередь, и необходимость правовой регламентации возникающих институтов договорного права.

Заключение договора финансирования под уступку денежного требования (далее также – факторинга) позволяет участникам гражданского оборота досрочно привлекать денежные средства, что способствует их ускоренному обороту, повышению платежеспособности и укреплению финансового состояния предпринимательских структур, а значит, и рынка в целом. Для самих финансовых агентов такая деятельность также является прибыльной, так как помогает расширить спектр предоставляемых услуг и приносит дополнительные доходы[1].

В последнее время среди производителей товаров, работ и услуг, работающих на условиях отсрочки платежа, достаточно востребовано заключение договоров факторинга с оказанием комплекса различных финансовых услуг в целях увеличения объемов продаж и оборота[2].

Необходимость правовой разработки различных форм финансирования, и, в первую очередь, факторинга, обусловлена в том числе и невозможностью института кредитования, в силу кризисного состояния банковского сектора, в полной мере обеспечить возрастающие потребности субъектов хозяйственной деятельности[3].

После закрепления в Гражданском кодексе РФ[4] (далее – ГК РФ, Кодекс) договора финансирования под уступку денежного требования можно заключить, что данная договорная конструкция с каждым годом все более широко применяется в России. При этом участники гражданского оборота зачастую не обладают четким представлением относительно сущности и содержания договора, правоприменительная практика также не отличается единообразием при толковании немногочисленных, регламентирующих российский договор факторинга положений. Кроме того, указанный договор характеризуется недостаточной научной разработанностью.

При обращении к зарубежному опыту можно отметить наличие конструкции договора факторинга в правовых системах большинства развитых стран. Однако в разных государствах в понятие договора факторинга нередко вкладывается разный смысл, выделяется ряд разновидностей факторинга, многие из которых неприменимы к модели финансирования под уступку денежного требования, закрепленной в ГК РФ, что позволяет говорить о возможности только лишь ограниченного заимствования зарубежного опыта.

Таким образом, достаточно четко обозначилась необходимость проведения комплексного анализа (преимущественно на национальном уровне с использованием международных норм) договора финансирования под уступку денежного требования в целях установления его содержания, квалифицирующих признаков и существенных условий, определения места данного договора в действующем гражданском законодательстве и отграничения его от сходных договорных конструкций. В этом и заключается актуальность данной работы.

Цель и задачи исследования. Целью данного исследования является проведение системного анализа правовой сущности и элементов договора финансирования под уступку денежного требования, установление его соотношения со смежными договорами, а также внесение некоторых предложений по совершенствованию данной договорной конструкции.

Для достижения этой цели были поставлены следующие задачи:

1. Рассмотреть понятие и характеристику договора финансирования под уступку денежного требования и его соотношение с зарубежным понятием договора факторинга;
2. Выявить квалифицирующие признаки договора финансирования под уступку денежного требования и определить место данного договора в системе российского гражданского права;
3. Установить предмет договора финансирования под уступку денежного требования и иные существенные условия договора;
4. Охарактеризовать стороны по договору финансирования под уступку денежного требования, их права и обязанности;
5. Установить соотношение договора финансирования под уступку денежного требования с уступкой требования (цессией);
6. Провести различия между договором финансирования под уступку денежного требования и договорами кредитования и займа;
7. Проанализировать недостатки положений ГК РФ, регулирующих договор финансирования под уступку денежного требования, и выработать предложения по их совершенствованию.

Объектом исследования являются гражданско-правовые отношения, которые складываются в ходе заключения и исполнения договора финансирования под уступку денежного требования.

Предметом исследования выступают гражданско-правовые нормы, регулирующие договор финансирования под уступку денежного требования, а также практика применения данных норм и доктринальные положения российского гражданского права.

Методологическая основа исследования. Методологическую основу работы составили как общие, так и частные методы исследования. К общим методам относятся системный анализ, синтез, обобщение практических и научных материалов, а также логический метод и диалектический метод познания. Кроме того, были использованы такие частные методы, как системный, формально-логический, лингвистический, правовой и сравнительно-правовой. При этом в основу методологического подхода легло как комплексное, так и индивидуальное применение данных методов.

Теоретическую основу работы составили работы отечественных ученых по гражданскому праву и теории права и отдельные исследования договора финансирования под уступку денежного требования: Д.Г. Алексеевой, В.А. Белова, М.И. Брагинского, В.В. Витрянского, Л.Ю. Василевской, К.Д. Гасникова, Б.Д. Завидова, Л.Г. Ефимовой, А.Г. Карапетова, О.В. Качер, В.П. Мозолина, Л.А. Новоселовой, В.В. Сергеева, С.К. Соломина, С.А. Степанова, Е.А. Суханова, Ю.К. Толстого, Е.Е. Шевченко, Н.П. Шургановой и др.

В работе использовались статьи зарубежных авторов, посвященные договору факторинга: Е. Ребмана, Х.Р. Сильвермана, С. Хогсона.

Нормативной базой исследования послужили международные конвенции, регулирующие факторинг, гражданское законодательство и другие нормативные правовые акты, содержащие положения о договоре финансирования под уступку денежного требования (факторинга).

Эмпирическая база исследования представлена практикой, сформированной арбитражными судами в отношении договора финансирования под уступку денежного требования, Постановлениями Пленумов и Определениями Высшего Арбитражного Суда РФ и Верховного Суда РФ.

Научная новизна исследования состоит в том, что в нем предпринимается попытка проведения комплексного исследования  договора финансирования под уступку денежного требования, его разновидностей, выявления его квалифицирующих признаков и соотношения с иными договорами на основе законодательства, судебной практики и положений доктрины.

Глава 1. Понятие и характеристика договора финансирования под уступку денежного требования

§ 1. Экономическая сущность и правовая характеристика договора финансирования под уступку денежного требования

Согласно п. 1 ст. 824 ГК РФ договор финансирования под уступку денежного требования представляет собой соглашение, в соответствии с которым финансовый агент передает или обязуется передать денежные средства клиенту в счет денежного требования последнего из предоставления товаров, выполнения работ или оказания услуг клиентом третьему лицу, а клиент уступает или обязуется уступить финансовому агенту это денежное требование.

Экономическая сущность финансирования под уступку денежного требования заключается в том, что он освобождает коммерсантов от ожидания оплаты покупателем товаров (работ, услуг) в обмен на передачу соответствующего требования к покупателю. Получение денежных средств от финансового агента в кратчайшие сроки позволяет клиенту сразу использовать данные средства в собственном экономическом обороте, вне зависимости от ожидания расчетов со стороны должника[5].

С правовой точки зрения представляется возможным охарактеризовать договор финансирования под уступку денежного требования следующим образом:

• Возмездный (финансирование за уступку требования);
• Реальный либо консенсуальный, по выбору сторон, на что указывает формулировка «передает или обязуется передать»;
• Двусторонний/двусторонне обязывающий (консенсуальный) либо односторонний/односторонне обязывающий (реальный).

Наиболее дискуссионным аспектом при определении юридической природы анализируемого договора является отнесение его к односторонне или двусторонне обязывающему, когда критерием классификации выступает наличие у сторон договора прав и обязанностей. При этом данная классификация важна для надлежащего установления прав и обязанностей сторон по договору и, следовательно, возможного применения ответственности.

Большинство исследователей относят данный договор к двустороннему (см. § 3 главы 2), противопоставляя обязанности финансового агента по финансированию обязанность клиента по уступке денежного требования.

Е.Е. Шевченко не совсем обоснованно полагает, что в договоре финансирования под уступку денежного требования в принципе отсутствуют обязанности финансирующей стороны, на основании чего его следует относить к односторонне обязывающему[6].

Наиболее правильным представляется квалифицировать консенсуальный договор финансирования под уступку денежного требования как двусторонне обязывающий, а реальный – как односторонне обязывающий. Такую точку зрения в отношении договора финансирования под уступку денежного требования разделяет, например, Л.Г. Ефимова[7].

Для сравнения, у правоведов обычно не возникает разногласий в том, что реальный договор займа, заключаемый с момента передачи денег или иных вещей, является односторонне обязывающим, возлагая обязанность по договору только на заемщика, а за займодавцем оставляя право требования. При этом реальный договор также может являться двусторонним, если у финансового агента есть обязанность по оказанию дополнительных финансовых услуг клиенту или если договор заключен в целях обеспечения (подробнее см. § 3 главы 2).

В отношении правовой природы договора у цивилистов также не сформировано единого мнения. Е.А. Суханов придерживается позиции, согласно которой возможность установления в договоре дополнительных обязательств финансового агента, наряду с уступкой требования и кредитованием, по финансовому обслуживанию клиента позволяет отнести данный вид договора к смешанному[8].

Достаточно обоснованной является позиция В.А. Белова, который выделяет два вида российского договора факторинга:

1) Возвратное финансирование, обеспеченное уступкой денежного требования (абз. 2 п. 1 ст. 824; п. 2 ст. 831 ГК РФ), как финансирование именно под уступку;

2) Безвозвратное финансирование, когда уступка не несет обеспечительной функции (абз. 1 п. 1 ст. 824; п. 1 ст. 831 ГК), что, по сути, является финансированием посредством покупки денежного требования, в силу чего должно называться финансированием за уступку .

Весьма своеобразной точки зрения на природу договора придерживается А.И. Лопатин, рассматривающий право требования в качестве имущественного эквивалента, который передается финансовому агенту в обмен на денежные средства. В этой связи автор говорит о схожести отношений, в которые вступают финансовый агент и клиент с отношениями по договору купли-продажи[9].

Полагаем, что для четкого понимания юридической природы договора финансирования под уступку денежного требования и отграничения его от других договорных конструкций необходимо в первую очередь установить его квалифицирующие признаки.

Квалифицирующие признаки договора, по общему правилу, вытекают из законодательной дефиниции договора и позволяют уже на этапе правоприменения отнести данный договор к какой-либо поименованной категории договоров и применять к нему специальные нормы ГК РФ о конкретном договорном институте. При это квалифицирующие нормы следует, во-первых, отличать от следующих видов правовых норм: (1) императивных норм, касающихся формальных требований к процедуре заключения договора; (2) императивных норм, определяющих  существенные условия договоров, и (3) специальных императивных и диспозитивных норм, первые из которых регулируют права и обязанности сторон по договору определенного типа, а вторые – восполняют пробелы в соглашениях сторон. Если все вышеуказанные нормы подлежат применению только после прохождения договором первичной квалификации, то квалифицирующие нормы выполняют диагностическую функцию, представляют собой каркас поименованной договорной конструкции, помогая отнести договор к тому или иному специальному регулированию[10]. Аналогичного мнения на природу квалифицирующих признаков придерживается М.И. Брагинский[11].

К сожалению, вопрос о квалифицирующих нормах данного договора был исследован лишь немногими правоведами. К примеру, можно обратиться к работе Е.Е. Шевченко[12], который выделяет в своей работе следующие квалифицирующие признаки договора финансирования под уступку денежного требования: договор направлен на оказание финансовых услуг, уступка права требования в счет передачи денежных средств, денежный характер такого требования, возмездный характер отношений по договору, возможность  выступать финансовым агентом только для коммерческих организаций. Однако в отношении первого и последнего выделяемых признаков представляется, что применительно к российской действительности положение о финансовых услугах (ч. 2 ст. 824 ГК РФ) может быть отнесено скорее к специальной диспозитивной норме, а требование к осуществлению деятельности финансовых агентов коммерческими организациями выступает специальной императивной нормой уже поименованного договора факторинга.

В силу того что квалифицирующие признаки договора чаще всего содержатся в законодательной дефиниции поименованного договора, для их выделения необходимо вновь обратиться с п. 1 ст. 824 ГК РФ.

Отсюда следует, что как минимум к договорам финансирования под уступку денежного требования относятся договоры, которые (1) опосредуют передачу именно денежных средств (2) в счет требований клиента к третьему лицу, вытекающих из предоставления товаров, выполнения работ или оказания услуг клиентом третьему лицу (3) в обмен на уступку/обязательство уступить денежное требование. Таким образом, можно говорить о трех квалифицирующих признаках договора.

После такого поэтапного выделения квалифицирующих признаков договора финансирования под уступку денежного требования становится невозможным согласиться, например, с мнением А.И. Лопатина о схожести отношений по договору факторинга с отношениями по договору купли-продажи, подразумевающему передачу вещи либо имущественного права исключительно в собственность. Так, вряд ли можно говорить о передаче права в собственность при обеспечительном факторинге.

§ 2. Соотношение финансирования под уступку денежного требования и факторинга

До принятия в 1998 г. второй части Гражданского кодекса РФ и закрепления договора финансирования под уступку денежного требования в главе 43 Кодекса, данный договор отсутствовал в российском законодательстве, хотя в международном обороте он уже долгое время широко применялся в качестве договора факторинга.

Считается, что факторинг появился еще в середине XIX века в США для удаленной реализации товаров из Европы на условиях консигнации в отсутствие развитых систем транспорта и коммуникаций. В Европе факторинг получил распространение лишь в середине XX века и уже не как способ сбыта товаров и ведения дел, а в качестве услуги по финансированию, с возможностью оказания дополнительных финансовых услуг[13].

Правовое регулирование на международном уровне договор факторинга получил с принятием в 1988 г. в Оттаве Конвенции УНИДРУА по международным факторинговым операциям (далее – Оттавская конвенция)[14].

Еще одним международным документом, регулирующим факторинг, стала Конвенция ООН об уступке дебиторской задолженности в международной торговле, принятая в Нью-Йорке в 2001 г. (далее – Нью-Йоркская конвенция), в соответствии с которой факторинг понимается как разновидность уступки права требования наряду с кредитованием, фортфейтингом, секьюритизацией и иными сделками, по которым может предоставляться финансирование[15].

Таким образом, на международном уровне факторинг скорее признается частным случаем финансирования под уступку денежного требования наряду с иными отношениями, в основе которых лежит цессия. На сегодняшний день Россия присоединилась только к Оттавской конвенции[16], что, безусловно, является положительным моментом для дальнейшего развития факторинга на основе международных стандартов в нашей стране. Однако каких-либо конкретных шагов по совершенствованию законодательства в соответствии с ее положениями еще предпринято не было. Участником Нью-Йоркской конвенции Россия пока не является.

Что касается отечественной правовой литературы, понятия факторинга и финансирования под уступку денежного требования часто используются в качестве синонимов[17]. Однако в доктрине немало и противников данной правовой позиции.

Так, Е.Е. Шевченко отмечает, что понятия договора финансирования под уступку денежного требования и договора факторинга совпадают только частично. По мнению автора, первое из понятий не охватывает собой факторинг в целях инкассации, когда передача денежных средств кредитору фактором ставится под условие от исполнения требования должником; факторинг в целях страхования, когда передача денежных средств кредитору фактором ставится под условие от неисполнения требования должником[18].

Н.П. Шурганова обоснованно пишет о необходимости разграничения факторинга в широком смысле (экономическом) и факторинга в узком смысле – как вида договора и разновидности первого.

Предусмотренная ГК РФ конструкция договора финансирования под уступку денежного требования, по сути, может использоваться для реализации всех известных международной практике видов факторинговых договоров (факторинга в широком смысле).

Н.П. Шурганова, основываясь на положениях Оттавской конвенции,  приводит следующие отличия договора финансирования под уступку денежного требования от договора факторинга в узком смысле:

1. В отличие от положений Конвенции, ГК РФ не ограничивает круг контрактов, из которых может возникать денежное требование, контрактами купли-продажи;
2. ГК РФ не содержит положений, предусматривающих невозможность уступки денежных требований, вытекающих из договоров приобретения товаров для личного, семейного и домашнего использования (потребительских договоров). Такая уступка возможна наряду с уступкой требований из потребительского контракта;
3. В ГК РФ выполнение наряду с финансированием дополнительных финансовых функций не является обязательным квалифицирующим признаком факторинга в соответствии с нормами Конвенции;
4. Наконец, Кодекс не содержит требования относительно обязательного уведомления должника о состоявшейся уступке прав требования. То есть ГК РФ, в отличие от Конвенции, разрешает реализацию в том числе и так называемого закрытого факторинга, не требующего уведомления должника[19]. На наш взгляд, в российской действительности нет препятствий для реализации модели закрытого факторинга. Для примера можно привести опыт США, где в разных штатах преобладают разные факторинговые конструкции (открытая либо закрытая), что обсуждается в литературе, но не признается большинством исследователей существенным критерием, изменяющим сущность договора факторинга[20].

Действительно, российская модель факторинга построена относительно узко и рассматривает выплату кредитору денежной суммы или финансирование как сущность обязательства фактора.

Для сравнения, в Германии сущность обязательства фактора помимо финансирования составляют по общему правилу еще две его основные функции: управление дебиторской задолженностью и ручательство за исполнение сделки третьим лицом (делькредере)[21]. В целом можно заключить, что немецкая модель наиболее близка к российской[22].

В Белоруссии положения о факторинге в целом схожи с российскими, однако содержатся в Бюджетном кодексе. В США регрессный факторинг регулируется разделом 9 «Обеспечение сделок» Единого торгового кодекса и понимается как длящееся соглашение между продавцом и фактором, по которому фактор оказывает ряд услуг в отношении возникающей дебиторской задолженности[23].

Таким образом, в зарубежных странах сущность договора факторинга, как правило, трактуется шире, фактор выполняет большее количество функций, а финансирование выступает лишь одной из них. Кроме того, целью покупки долга нередко является не столько финансирование, сколько защита продавца от риска неплатежа, что подтверждается и содержанием обязательства в соответствии с положениями Оттавской конвенции.

На основании положений ГК РФ о финансировании под уступку денежного требования в отношении гарантийной функции фактора можно заключить, что она лишь предполагается как дополнение к функции финансирования[24]. Кодекс также устанавливает в п. 2 ст. 824 возможность предоставления фактором дополнительных функций клиенту, в частности ведения для клиента бухгалтерского учета, а также предоставления клиенту иных финансовых услуг, связанных с уступаемыми денежными требованиями. К сожалению, более подробной законодательной регламентации вышеуказанные услуги не получили.

Однако в силу схожей экономической сущности финансирования под уступку денежного требования и факторинга, а также с учетом наличия специфических особенностей конструкции факторинга в законодательстве каждой страны, закрепившей данную договорную конструкцию, представляется возможным рассматривать договор финансирования под уступку денежного требования как российскую модель договора факторинга, которая при этом нуждается в некотором реформировании в соответствии с положениями международно-правовых норм.

В целом, такая позиция соответствует сформированной по данному вопросу судебной практике, в соответствии с которой суды нередко подменяют один термин другим, не проводя между ними существенных различий[25].

Интересно, что в проекте Федерального закона от 27 апреля 2012 г. № 47538-6 «О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую часть Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации»[26] (далее – Законопроект № 47538-6) содержались положения, направленные на реформирование регулирования факторинга в России в соответствии с мировыми стандартами. Так в Законопроекте № 47538-6  предлагалось изложить определение договора финансирования под уступку денежного требования (п. 1 ст. 824) в несколько иной редакции, а именно:

1. Законодательно приравнять договор финансирования под уступку денежного требования к договору факторинга путем установления в ГК РФ двойной терминологии;
2. Включить в определение договора обязанность клиента по оплате оказанных ему услуг;
3. Расширить перечень обязанностей финансового агента до выполнения не менее двух из следующих действий, связанных с уступаемыми денежными требованиями:
   • Финансирование клиента в счет денежных требований (включая такие формы финансирования, как заем и предварительный платеж или аванс);
   • Оказание клиенту услуг, связанных с учетом дебиторской задолженности (денежных требований);
   • Оказание клиенту услуг, связанных с управлением дебиторской задолженностью (денежными требованиями) – предъявление дебиторской задолженности к оплате, сбор платежей с должников, проведение расчетов по дебиторской задолженности;
   • Оказание клиенту услуг, связанных с обеспечением исполнения обязательств должников.

Таким образом, предлагаемые изменения были направлены на максимальное приближение норм российского законодательства о факторинге к положениям Оттавской конвенции, за исключением установления для клиента обязанности по оплате оказанных финансовым агентом услуг и разрешения передачи финансовому агенту денежных требований, вытекающих не только из предпринимательских отношений, но и из потребительских договоров[27].

Представляется, что внесение вышеуказанных изменений помогло бы унифицировать нормы российского законодательства и благотворно сказалось бы на регулировании факторинга в России. По сути, предложенными изменениями снималось большинство пробелов в регулировании факторинга: была раскрыта обязанность фактора по финансированию, более четко были учтены разновидности факторинга. Кроме того, предлагалось ввести обязанность фактора по учету и управлению дебиторской задолженностью, а также обязанность по обеспечению обязательств и тем самым подчеркнуть такую функцию факторинга, как защита продавца от риска неплатежа третьим лицом. К сожалению, по не совсем понятным причинам, данный Законопроект так и не стал законом.

Глава 2. Элементы договора финансирования под уступку денежного требования

§ 1. Существенные условия договора финансирования под уступку денежного требования

Проблема определения существенных условий договора финансирования под уступку денежного требования носит в целом очень актуальный характер, так как от этого напрямую зависит возможность признания судом договора незаключенным. Так, оспаривание договора со ссылкой на отсутствие существенных условий достаточно распространено[28]. При этом на данный момент отсутствует как ясная доктрина, так и устоявшаяся судебная практика по вопросу существенных условий договора факторинга.

Не вызывает сомнений тот факт, что существенным условием договора финансирования под уступку денежного требования в силу прямого указания п. 1 ст. 432 ГК РФ является его предмет. В соответствии с п. 1 ст. 826 ГК РФ предметом договора может выступать как денежное требование, срок платежа по которому уже наступил (существующее требование), так и право на получение денежных средств, которое возникнет в будущем. В доктрине такое мнение разделяют, в частности, Л.Ю. Василевская[29], Д.А. Медведев[30], Е.А. Павлодский[31], Н.А. Шурганова[32].

В отношении предмета немало дискуссий велось по поводу определения будущего требования, легальная дефиниция которого до недавнего времени отсутствовала в ГК РФ. Например, Л.Г. Ефимова и Л.А. Новоселова утверждали, что будущим необходимо считать исключительно требование, которое может возникнуть по еще не заключенному договору, в то время как М.И. Брагинский и В.В. Витрянский обоснованно относили к будущему любое требование с еще не наступившим сроком исполнения[33]. Именно такая позиция и была воспринята законодателем.

В новой редакции ст. 388.1 ГК РФ[34] об уступке будущего требования такое требование определяется как требование по обязательству, которое возникнет в будущем, в том числе требование по обязательству из договора, который будет заключён в будущем.

При этом денежное требование, являющееся предметом уступки, должно быть определено в договоре таким образом, который позволяет идентифицировать существующее требование в момент заключения договора, а будущее требование – не позднее, чем в момент его возникновения.

Критерии такой идентификации отсутствуют в Кодексе, имеющаяся на данный момент немногочисленная релевантная судебная практика также не в полной мере восполняет данный пробел.

Как указал в своем Постановлении от 03.06.2015 № Ф05-6117/2015 Арбитражный суд Московского округа, для идентификации существующего денежного требования сторонам необходимо определить его предмет, стороны и содержание[35]. В отношении будущего требования в договоре достаточно урегулировать порядок его идентификации.

В этой связи интересно Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 9 февраля 2016 г. по делу № А17-672/2015. В данном постановлении суд отказался признать договор факторинга незаключенным, отметив наличие в договоре признаков, позволяющих идентифицировать будущее требование. Стороны указали на денежное требование, во-первых, к конкретному контрагенту, во-вторых, за выполненную заемщиком работу, оказанную услугу или переданную продукцию, а в-третьих, на штрафные санкции за неисполнение договорных обязательств. При этом был определен и размер таких требований путем указания на конкретную сумму. Кроме того, отменив постановление суда апелляционной инстанции, суд кассационной инстанции подтвердил, что для идентификации денежного требования сторонам не нужно определять период или вид выполняемых работ[36].

Как отмечает П.А. Шалашникова, в деловом обороте все чаще встречаются условия об уступке части либо совокупности денежных требований (далее – оптовая уступка), в силу чего целесообразно закрепить возможность таких конструкций договора факторинга в действующем законодательстве. На практике стороны нередко заключают рамочный договор факторинга, в дальнейшем дополняя его актами уступки требований по мере их возникновения и появления необходимости финансирования клиента. Соответственно, идентификация уступаемых требований производится непосредственно в таких актах посредством, например, указания их сумм, дат и номеров документов, подтверждающих отгрузку, а в отношении будущих требований – путем указания на определенного должника, конкретный договор и виды оснований возникновения таких требований[37].

Стоит заметить, что вышеупомянутый Законопроект № 47538-6 предусматривал возможность оптовой уступки как уступки совокупности требований, имеющих различные основания.

Тем не менее, законодательное закрепление критериев для идентификации денежных требований ex ante, предлагаемое некоторыми исследователями, не представляется целесообразным: во-первых, в силу невозможности установления закрытого перечня таких критериев и необходимости подходить к решению вопроса о надлежащей идентификации ex post, с учетом каждого конкретного случая; во-вторых, из-за высокой вероятности ошибки чрезмерных либо недостаточных ограничений для идентификации при установлении критериев; в-третьих, в силу их значительного различия для существующих и будущих требований, что еще сильнее утяжеляло бы положения статьи Кодекса.

Так, судебной практике известны случаи, когда заключенным признавался генеральный договор факторинга, по которому уступке клиенту подлежали все денежные требования, как существующие, так и будущие, не к конкретному должнику а ко всем должникам-покупателям, удовлетворяющим определенным в договоре критериям[38], что сводит на нет тезис о необходимости указания при идентификации требования конкретного должника. Особо стоит указать на то, что такая позиция была сформирована ВАС РФ.

При этом ранее и доктриной[39], и судами[40] признавался тот факт, что условие об определении в качестве предмета уступки всех существующих и будущих прав требования клиента, которые в период действия договора могут возникнуть из его предпринимательской деятельности, иными словами условие о передаче любого требования к любому дебитору, не позволяет идентифицировать денежное требование.

Для сравнения, в немецкой литературе при анализе модели факторинга, закрепленной в Германском гражданском уложении, прямо указывается на возможность уступки всех или определенного круга требований фактору[41]. В целом, в силу принципа свободы договора, не видится препятствий для включения в договор условия об уступке всех существующих и будущих требований в отношениях между предпринимателями, где нет слабого субъекта и стороны самостоятельно несут предпринимательский риск за свои действия. Однако для такого шага необходимо окончательно признать договор предпринимательским, указав на возможность исключительно для коммерческих организаций (либо некоммерческих при осуществлении предпринимательской деятельности) и индивидуальных предпринимателей выступать в роли клиента по договору.

На данный момент считаем постепенную выработку ряда идентификационных критериев судами в результате ex post контроля оптимальным решением проблемы.

Помимо условия о денежных требованиях к существенным условиям договора финансирования под уступку денежного требование относится условие о сумме финансирования[42]. Именно такой позиции, исходя из ст. 826 ГК РФ, придерживаются все суды, в том числе высшие[43].

Таким образом, существенность двух условий договора факторинга, приведенных выше, в целом, не вызывает особых дискуссий между правоведами. Однако хотелось бы обратить внимание на интересную позицию некоторых авторов по вопросу существенных условий договора факторинга и, в частности, его предмета.

Так, в силу отсутствия прямого указания на существенность тех или иных условий договора финансирования под уступку денежного требования в Кодексе, В.А. Белов заключает, что предметом договора финансирования под уступку денежного требования выступает непосредственно финансирование[44]. Аналогичной позиции придерживается в своих работах Е.Е. Шевченко, который относит договор факторинга к договорам, направленным на оказание финансовых услуг и определяет его предмет в качестве финансовых услуг, оказываемых финансовым агентом, и включающих в себя в том числе и предоставление денежных средств. В этой связи автор предлагает переформулировать дефиницию данного договора (п. 1 ст. 824 ГК РФ), указав, что денежные требования передаются в счет финансирования[45].

Далее, отдельные суды относят к существенным условиям договора финансирования также условие о размере вознаграждения финансового агента и условие о цене[46]. В обоснование своей позиции суды ссылаются на возмездный характер договора, который как раз выражен в том, что финансовый агент получает установленное договором вознаграждение за предоставляемое финансирование.

В доктрине также существует такое мнение. Так, Е.Е. Шевченко пишет, что существенным для договора факторинга является условие о размере вознаграждения финансового агента, а также о порядке его уплаты. При этом автор, в отличие как от большинства правоведов, так и от судов, приравнивает к цене договора именно вознаграждение финансового агента как стоимость финансовых услуг, а не стоимость уступленного права требования.

Кроме того, Е.Е. Шевченко предлагает при уступке по договору существующего требования относить к существенным условиям договора финансирования также и условие о сроке передачи такого требования.

Полагаем, что размер вознаграждения не требует дополнительного согласования сторонами, поскольку является разницей между стоимостью денежного требования и суммой финансирования. Такого мнения придерживается большое количество исследователей, например, М.В. Русаков[47], А.Ю. Буркова^[48], А.Е. Раздобудько[49].

Что касается доводов о возмездности договора, данная его характеристика также не влечет автоматической обязательности согласования цены договора и размера вознаграждения финансового агента. В подтверждение можно привести конструкцию договора купли-продажи, который также является возмездным и в котором цена, при ее отсутствии, может быть определена в соответствии с правилами ст. 424 ГК РФ.

Как правильно заключает А.Ю. Буркова, в качестве цены должна быть взята стоимость требований к должнику, уступаемых клиентом, а при ее отсутствии в договоре, судом может применяться обычная ставка в месте нахождения клиента по такому финансированию, аналогично договорам займа и кредита[50].

В отношении срока более правильной вновь представляется позиция М.В. Русакова, согласно которой срок возврата финансирования определяется сроком исполнения денежного требования, в силу чего отсутствует необходимость в отдельном согласовании[51]. Более того, ни одним судом такое условие не признавалось существенным. В отношении условий о вознаграждении агента и о цене также стоит отметить, что та немногочисленная практика, относящая эти условия к существенным, является достаточно давней и не подтверждается новыми судебными делами.

Л.Г. Ефимова также отмечает, что такая позиция соответствует подходу минимизации существенных условий, который находит поддержку в международной практике. К примеру, в докладе Комиссии ООН по праву международной торговли было подчеркнуто, что количество обязательных элементов в соглашении об обеспечении необходимо максимально сокращать, так как их отсутствие может повлечь недействительность данного соглашения, что не соответствует принципам создания обеспечения несложным, эффективным способом^[52].

Таким образом, существенными условиями договора финансирования под уступку денежного требования однозначно выступают условие о сумме финансирования и условие о денежных требованиях, приобретаемых финансовым агентом, которые должны быть надлежащим образом идентифицированы (без указания их стоимости). Именно такая позиция является наиболее обоснованной, признается большинством ученых-правоведов. На основании анализа судебной практики можно заключить, что на сегодняшний день только отсутствие в договоре этих условий может повлечь признание его незаключенным. При этом отсутствуют какие-либо серьезные основания для расширения перечня существенных условий договора факторинга.

§ 2. Стороны договора финансирования под уступку денежного требования

В соответствии со ст. 824 ГК РФ сторонами договора финансирования под уступку денежного требования являются финансовый агент и клиент. В международных актах и зарубежном законодательстве для обозначения финансового агента обычно используется термин «фактор». С одной стороны, возможность приравнивания двух терминов напрямую зависит от признания взаимозаменяемыми понятий «финансирование под уступку денежного требования» и «факторинг». С другой, при обращении к судебной практике можно сделать вывод о том, что суды часто используют термин факторинг, при этом по-прежнему именуя стороны в соответствии с Кодексом – финансовый агент и клиент.

В целом обоснованным является подход Е.Е Шевченко, предлагающего выбирать терминологию в зависимости от контекста и использовать термин фактор в контексте международного частного права (зарубежной практики), а термин финансовый агент – в контексте российского гражданского права^[53].

При этом в редакции Федерального закона от 09.04.2009 № 56-ФЗ[54] в качестве финансовых агентов вправе выступать любые коммерческие организации. В результате внесенных в ст. 825 ГК РФ изменений законодателем было исключено положение о необходимости приобретения лицензии для осуществления этого вида деятельности, в результате чего была устранена существовавшая долгое время правовая коллизия[55].

Так, анализируя первоначальную редакцию ст. 825 ГК РФ, можно заключить, что в первой редакции Кодекса предусматривались следующие положения: (1) о запрете некоммерческим организациям и физическим лицам (включая индивидуальных предпринимателей) выступать финансовыми агентами, (2) о возможности кредитных организаций осуществлять указанную деятельность без лицензии, а также (3) о необходимости  получения некредитными коммерческими организациями лицензии для осуществления финансирования под уступку денежного требования^[56].

При этом в соответствии с положениями ст. 10 Федерального закона «О введении в действие части второй Гражданского кодекса Российской Федерации»[57] существующий на тот момент порядок осуществления соответствующей деятельности финансовыми агентами подлежал сохранению до законодательной регламентации условий лицензирования их деятельности (ст. 825 ГК РФ). Однако в перечень лицензируемых видов деятельности, установленный принятым в 2001 г. Законом о лицензировании[58], соответствующие положения так и не были включены, что позволило Е.Е. Шевченко в своей работе сделать вывод о том, что положения ст. 825 Кодекса не могли быть расценены как основание для лицензирования деятельности, осуществляемой финансовыми агентами. Однако большинство ученых-правоведов все же выступали в пользу противоположной позиции о необходимости лицензирования деятельности финансовых агентов непосредственно в силу указания ст. 825 ГК РФ[59].

Основным аргументом в пользу лицензирования деятельности факторов являлся довод о том, что деятельность по финансированию под уступку денежного требования подразумевает накопление у факторов больших сумм денежных средств, которые привлекаются от третьих лиц, чьи интересы должны защищаться в ходе использования их средств[60].

Судебная практика по данному вопросу также не являлась единообразной. В соответствии с позицией, сформированной Высшим Арбитражным Судом Российской Федерации в своем Постановлении от 30 июля 1998 г. № 955/98[61], существующий на тот момент порядок деятельности финансовых агентов не предусматривал право занятия деятельностью по финансированию без лицензии, в силу чего такая деятельность уступку должна была лицензироваться. Несмотря на Постановление, некоторые арбитражные суды все-таки занимали противоположную позицию по данному вопросу[62]. Получается, что раскрытая выше правовая коллизия на протяжении долгого времени приводила к осуществлению факторинговых операций по большей части только кредитными организациями.

Несмотря на устранение внесенными в ст. 825 ГК РФ изменениями данного пробела в правовом регулировании, многие исследователи отмечают и недостатки такого расширения круга лиц, имеющих право осуществлять деятельность по финансированию под уступку денежного требования.

Полагаем, чтобы выяснить, является ли обоснованным установления каких-либо дополнительных требований к финансовым агентам, необходимо в первую очередь установить, какими соображениями руководствовался законодатель при установлении условия о необходимости лицензирования данного вида деятельности.

Достаточно логичным видится вывод С.К. Соломина о стремлении государства предотвратить превращение договора факторинга в механизм обогащения лиц, не способных по той или иной причине получить статус специального субъекта. Действительно, реализация денег, как правило, приносит значительно больший доход, чем продажа товаров, выполнение работ либо оказание услуг, не предполагая при этом создания каких-либо новых полезных благ. Именно данным обстоятельством была обусловлена попытка законодателя максимально затруднить процедуру доступа к «продаже» денежных средств путем введения лицензирования деятельности финансовых агентов и предоставить клиентам своеобразную гарантию стабильности[63].

Предоставление права выступать в качестве финансовых агентов любым коммерческим организациям является, по мнению С.К. Соломина, способом обхода положения п. 2 ст. 382 ГК РФ[64] о возможности ограничения уступки условием о получении согласия должника. Так, в силу положений п. 1 ст. 828 ГК РФ, уступка денежного требования финансовому агенту действительна, даже при наличии соглашения клиента и должника о ее ограничении или запрете. Данное обстоятельство позволяет сторонам при намерении совершить уступку в нарушение соглашения о ее запрете, заключить договор финансирования под уступку денежного требования, указав в качестве цессионария коммерческую организацию.

Вместе с тем осуществление деятельности по финансированию под уступку дебиторской задолженности в порядке лицензирования значительно ограничивает доступ на рынок финансовых услуг, что может тормозить развитие факторинговых операций в России, где данная договорная конструкция и без того используется значительно реже по сравнению с развитыми зарубежными странами. С учетом сказанного выше, наиболее правильным представляется сохранение нелицензионного порядка осуществления деятельности финансовыми агентами в целях дальнейшего распространения факторинговых отношений и одновременное введение определенных ограничительных требований для субъектов договора финансирования под уступку денежного требования.

В данной связи оптимальной является позиция О.В. Качер, которая предлагает, во-первых, установить для финансовых агентов минимальный размер уставного капитала, а во-вторых, ввести требование об их участии в саморегулируемой организации компаний-факторов. Такие условия деятельности факторов известны международной практике ведения бизнеса: к примеру, для компаний-членов Международной ассоциации факторинговых компаний обязательно соблюдение требования об определенном минимальном размере уставного капитала[65].

Что касается второй стороны договора финансирования под уступку денежного требования – клиента, в Кодексе не содержится каких-либо обязательных требований в отношении его правового статуса. Данное обстоятельство позволяет некоторым цивилистам (Д.А. Медведев, Л.А. Новоселова, Е.Е. Шевченко и др.) придерживаться позиции, в соответствии с которой клиентом по данному договору могут выступать любые лица, а не только коммерческие организации и индивидуальные предприниматели.

Вместе с тем ряд авторов занимает противоположную позицию (Е.А. Суханов, С.А. Степанов, А.С. Комаров, В.В. Витрянский, Л.Ю. Василевская и др.), признавая договор факторинга конструкцией, используемой только в предпринимательском обороте. Как справедливо отмечает Л.Ю. Василевская, предусмотренная п. 2 ст. 824 ГК РФ возможность предоставления клиенту в том числе различных финансовых услуг скорее свидетельствует о том, что на стороне клиента могут выступать исключительно  коммерческие организации либо индивидуальные предприниматели, которым может потребоваться предоставление услуг такого рода[66].

В.В. Витрянский также указывает на риск нарушения прав потребителей при распространении данных норм и на потребительские отношения, особенно в условиях отсутствия какого-либо контроля (в том числе посредством лицензирования) за деятельностью финансовых агентов[67]. Таким образом, можно сделать вывод о том, что в данном случае принцип свободы договора должен быть ограничен в целях защиты слабой стороны. Наиболее оптимальным вариантом разрешения данной проблемы стало бы введение в Кодекс прямого указания на то, что клиентом по договору финансирования под уступку денежного требования может быть коммерческая организация либо индивидуальный предприниматель.

Стоит также отметить, что некоторые авторы склонны относить к сторонам договора финансирования под уступку денежного требования помимо финансового агента и клиента-кредитора также и третье лицо – должника^[68]. С такой точкой зрения нельзя согласиться.

Несмотря на то, что в факторинговых операциях действительно участвуют, как правило, три стороны: фактор, клиент, т.е. поставщик, которому необходимо финансирование, и покупатель^[69],  непосредственно договор финансирования под уступку денежного требования заключается именно между финансовым агентом (фактором) и клиентом в силу прямого указания п. 1 ст. 824 ГК РФ.

Аналогичным образом Л.Ю. Василевская говорит о наличии единого комплекса факторинговых отношений, участником которого является и должник: гл. 43 ГК РФ регулирует в том числе и исполнение должником обязательства, по которому финансовому агенту уступается право требования, и определенные права должника, например, право предъявления к зачету существовавших на момент уступки встречных требований, основанных на договоре с клиентом[70].

Л.Г. Ефимова выделает в факторинговых отношениях два вида договоров: (1) сам договор финансирования под уступку денежного требования и (2) договор поставки товаров (выполнения работ, оказания услуг), заключенный между клиентом-поставщиком и должником-покупателем. Возникающие в результате отношения автор делит соответственно на внутренние (финансовый агент-клиент) и внешние (финансовый агент-должник)[71].

При этом сам договор финансирования под уступку денежного требования, как было указано выше, от этого не превращается в трехсторонний, заключается между клиентом и финансовым агентом. Просто исполнение такого договора ведет к замене кредитора в обязательстве из договора между клиентом и должником, что выражается в необходимости для последнего исполнить обязательство финансовому агенту.

§ 3. Права и обязанности сторон по договору финансирования под уступку денежного требования

Вопрос о правах и обязанностях сторон по договору финансирования под уступку денежного требования в целом не является дискуссионным, но тем не менее должен быть рассмотрен в силу его наибольшей практической важности при заключении договора.

Как было отмечено выше, в большинстве случаев договор факторинга по своей природе двусторонний (за исключением случая реального договора, не предусматривающего предоставления финансовым агентом дополнительных финансовых услуг), т.е. правам каждой из сторон корреспондируют обязанности другой.

Обязанности по договору финансирования под уступку денежного требования можно разделить на две группы:

1. Основные, включающие в себя (а) обязанность финансового агента предоставить клиенту денежные средства, а также (б) обязанность клиента уступить денежное требование;

Эти обязанности сторон договора и в силу положений ГК РФ, и в соответствии с наиболее распространенной позицией, сформулированной в доктрине, являются встречными. Однако единства среди правоведов в отношении данного вопроса нет. Так, согласно высказанной Е.Е. Шевченко точке зрения, встречной к предоставлению финансирования выступает обязанность клиента выплатить фактору вознаграждение[72].

Представляется, что такая позиция является недостаточно обоснованной и не отражает в полной мере существа договорной конструкции факторинга. Противоположный вывод можно сделать исходя из формулировки п. 1 ст. 824 Кодекса, из существующей судебной практики и даже из названия гл. 43 ГК РФ.

В этой связи хотелось бы обратить внимание на Определение ВАС РФ от 27.01.2011 № ВАС-18527/10. Как указал ВАС РФ, обязательства финансового агента по предоставлению финансирования и клиента по уступке требования являются встречными. При этом если финансовому агенту переданы денежные требования, которые по своей стоимости превышают лимит финансирования, это не влечет возникновения у финансового агента обязанности предоставить дополнительное финансирование[73].

2. Дополнительные, а именно обязанность финансового агента по предоставлению различных финансовых услуг, которые связаны с уступаемыми денежными требованиями.

Кроме того, можно выделить еще одну группу обязанностей, которые возникают в результате исполнения, неисполнения либо ненадлежащего исполнения обязательств должником после уступки права требования (такая ситуация возможна, если факторинг является регрессным либо обеспечительным)[74].

Таким образом, Д.Г. Алексеевой сделан правильный вывод о том, что права и обязанности сторон во многом зависят от вида заключенного договора факторинга. Так, в случае неисполнения должником обязательств перед финансовым агентом по регрессному договору факторинга финансовому агенту предоставляется право требования к клиенту в отношении непереданных должником денежных средств. Безрегрессный факторинг такого права финансового агента не предусматривает[75].

Остановимся на каждой из перечисленных обязанностей поподробнее. Основную обязанность финансового агента составляет финансирование клиента. Оно выражается в передаче денежных средств клиенту в счет его требования к третьему лицу по договору о передаче товаров, выполнении работ или оказании услуг.

При этом, как правильно отмечает Е.Е. Шевченко, такая обязанность возникает у финансового агента только при заключении консенсуального договора или реального договора, момент вступления которого в силу обусловлен передачей денежного требования. Реальный договор, вступающий в силу с момента осуществления финансирования, исключает данную обязанность[76].

Стоит отметить, что в соответствии с позицией, сформированной судами, сущность обязательства финансового агента по договору факторинга составляет именно финансирование клиента, а не передача ему денежных средств на условиях возвратности в определенный срок с уплатой процентов по схемам договоров займа и кредита[77].

Тот факт, что в гл. 43 Кодекса отсутствуют какие-либо детализирующие положения об осуществлении финансирования означает, что к указанным отношениям должны применяться нормы общей части ГК РФ, регламентирующие исполнение денежных обязательств. При этом данное обязательство финансового агента в силу самостоятельного его характера не может регулироваться нормами о договорах займа или кредита. Так, например, правило о возможном одностороннем отказе финансового агента от передачи клиенту денежной суммы, предусмотренной консенсуальным договором финансирования под уступку денежного требования по правилам гл. 42 ГК РФ, противоречило бы сути факторинговых отношений[78].

В отношении дополнительных обязанностей финансового агента Е.А. Суханов отмечает, что услуги по ведению бухгалтерского учета или иные финансовые услуги для клиента чаще всего имеют место, когда отношения сторон по договору финансирования под уступку денежного требования носят длящийся характер, не ограничиваются однократной уступкой требования. В данной ситуации такое сотрудничество выгодно обеим сторонам в целях более эффективного учета и последующего взыскания дебиторской задолженности[79].

 Отдельно рассматривая вариант обеспечительной уступки требования, приведенный выше, стоит отметить, что в данном случае к обязанностям финансового агента относится также (1) представление клиенту отчета о платежах, которые получены от должника по уступленному денежному требованию, и (2) возвращение ему сумм, превышающих размер долга клиента, обеспеченного уступкой права требования (п. 2 ст. 831 ГК РФ)[80].

При этом даже в указанном случае обязательство не превращается в кредитное в силу особого, субсидиарного порядка его исполнения. При обеспечительном факторинге финансовый агент вместо требования о возврате денежных средств к клиенту должен реализовать право требования к должнику, уступленное клиентом. Лишь в ситуации недостаточности полученных от должника денежных средств финансовый агент имеет право обратиться к клиенту с требованием передачи ему оставшейся части долга (ст. 831 ГК РФ).

Наконец, важно сказать и о наличии у финансового агента нескольких обязанностей кредитора. В частности, имеется в виду, что у должника возникает обязанность передать денежную сумму по уступленному требованию финансовому агенту только при наличии уведомления с указанием на это денежное требование, а также на определенного финансового агента[81].

В отношении второй стороны договора факторинга – клиента, можно заключить, что основной его обязанностью является уступка денежного требования (существующего либо будущего, подробнее см. выше) финансовому агенту, предоставившему финансирование.

В рамках исполнения клиентом данной обязанности обычно совершаются следующие действия, установленные общими положениями ГК РФ об уступке требования: клиент (цедент) предоставляет финансовому агенту (цессионарию) документы, которые удостоверяют права требования, а финансовый агент предоставляет должнику доказательства перехода требования (ст. 385 ГК РФ)[82].

Кроме того, данное требование должно быть действительным. В силу положений п. 1 ст. 827 ГК РФ ответственность за действительность уступаемого денежного требования лежит на клиенте. В п. 2 указанной статьи случаи признания требования действительным раскрываются через два признака: (1) у клиента есть право передать требование и (2) в момент передачи клиенту не известны обстоятельства, в силу которых должник вправе не исполнять требование.

Как отмечает Л.А. Новоселова, недействительными признаются те требования, которые, например:

1. Не обладают действительным основанием (по ничтожным сделкам);
2. Прекращены на момент их уступки исполнением любым из предусмотренных ГК РФ оснований прекращения обязательств;
3. Невозможно реализовать из-за возражений, предъявленных должником (к примеру, касательно истечения срока исковой давности, неисполнения клиентом встречных обязательств и др.)[83].

При этом презюмируется, что риски неисполнения или ненадлежащего исполнения требования после его предъявления возлагаются уже не на клиента, а на финансового агента (п. 3 ст. 827 ГК РФ). Собственно, в этом и заключается одна из основных, выделяемых за рубежом, функций факторинга – del credere. Ее суть состоит в том, что после проверки платежеспособности должника фактором, к последнему переходит риск неуплаты задолженности должником[84].

На основании п. 3 ст. 827 ГК РФ можно сделать вывод о том, что преобладающая модель факторинга в России – безрегрессный факторинг. В зарубежной литературе именно такая модель факторинга признается классической, так называемым «настоящим факторингом»[85].

В случае установления сторонами в договоре модели регрессного факторинга, клиент становится поручителем должника, приобретая обязанность отвечать за нарушение им обязательства исполнить денежное требование[86].

Что касается обязанности клиента выплатить вознаграждение финансовому агенту, для ее исполнения клиент по общему правилу не совершает никаких активных действий, так как такое вознаграждение удерживается финансовым агентом из суммы финансирования[87].

Далее, целесообразно рассмотреть также и права и обязанности должника как контрагента клиента, хотя и не являющегося стороной договора финансирования под уступку денежного требования, но выступающего участником всего комплекса факторинговых отношений (см. выше).

Представляется, что законодатель регламентирует права и обязанности третьего лица – должника в договоре финансирования под уступку денежного требования именно в силу того, что его действия в рамках факторинговых отношений могут повлечь достаточно серьезные последствия для обеих сторон договора.

Итак, в рамках таких отношений на должника прежде всего возлагается, при условии получения соответствующего письменного уведомления, обязанность по оплате денежного требования, являющегося предметом уступки. В Кодексе не содержится положений о порядке такого уведомления об уступке требования, однако некоторые критерии надлежащего уведомления выработаны судебной практикой. Так, например, при наличие на уведомлении штампа организации, по отношении к которой должник является дочерним обществом, последний не имеет права ссылаться на неполучение данного уведомления[88]. Также по общему правилу доказательством надлежащего уведомления должника могут служить товарная накладная[89] либо счет-фактура[90] с указанием на состоявшуюся уступку права требования. При этом не признается надлежащим уведомлением направление должнику уведомления, в котором содержится просьба о перечислении денежных средств по договору факторинга третьему лицу[91].

Стоит отметить, что в соответствии с позицией, сформированной Президиумом ВАС РФ, уведомление об уступке требования финансовому агенту можно отменить последующим письмом, направленным клиентом должнику, с просьбой о перечислении денежных средств именно клиенту[92].

Более того, положениями п. 2 ст. 830 ГК РФ установлено, что должник имеет право требовать от финансового агента представить доказательство осуществления уступки денежного требования. Невыполнение финансовым агентом данного требования влечет сохранение за должником права надлежаще исполнить обязательство клиенту.

В предыдущем параграфе был рассмотрен вопрос о необоснованности признания действительной уступки требования по договору факторинга даже в нарушение соглашения о ее запрете в ситуации, когда на стороне финансового агента могут выступать любые коммерческие организации, так как такая уступка нередко представляет собой способ обхода общегражданских положений п. 2 ст. 382 ГК РФ.

Применительно к вопросу о правах должника в такой ситуации можно заключить, что данная законодательная недоработка отчасти компенсируется правом должника привлечь к ответственности клиента, который уступил денежное требование, нарушив соглашение о запрете/ограничении такой уступки (п. 2 ст. 828 ГК РФ). Однако, как показывает немногочисленная судебная практика, в реальности это право используется должником редко. Также можно сделать вывод, что арбитражные суды допускают возможность включения в договор факторинга условия о штрафе как негативном последствии для кредитора при ненадлежащем уведомлении об уступке [93].

Еще одно право должника в соответствии с п. 1 ст. 832 ГК РФ касается возможности зачета денежных требований, уже возникших на основании договора с клиентом к моменту получения от финансового агента уведомления об уступке.

Наконец, ст. 833 Кодекса установлены два случая, когда должник как исключение из общего правила вправе истребовать в том числе и от финансового агента уже уплаченные денежные суммы в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения клиентом обязательств по договору с должником:

1. При неисполнении финансовым агентом обязательства по передаче денежных средств клиенту;
2. При недобросовестности финансового агента, т.е. при его осведомленности о нарушении клиентом обязательств из договора с должником.

Таким образом, гл. 43 ГК РФ достаточно подробно установлены корреспондирующие друг другу  права и обязанности сторон по договору финансирования под уступку денежного требования, а также в той мере, в которой это необходимо, урегулированы права и обязанности – третьего лица (должника), не являющегося ни стороной договора, ни лицом, в пользу которого заключается договор, но имеющего важное значение для надлежащего исполнения сторонами всего комплекса факторинговых отношений.

Более того, в целом, факторинг в России регулируется по большей части в соответствии с положениями Оттавской конвенции и учетом опыта зарубежных стран[94].

При этом ряд вопросов, безусловно, требует законодательной доработки. Так, Кодексом не предусмотрено норм об ответственности клиента за уступку финансовому агенту денежного требования, уже уступленного им другому лицу; отсутствует понятие «надлежащее уведомление» должника об уступке права требования[95]. Также в Кодексе отсутствуют положения о том, кто может выступать клиентом по договору финансирования под уступку денежного требования, хотя в литературе круг таких субъектов гражданского права обычно сужается до коммерческих организаций и индивидуальных предпринимателей.

Глава 3. Отличие договора финансирования под уступку денежного требования от иных договорных конструкций

§ 1. Отличие договора финансирования под уступку денежного требования от уступки требования (цессии)

Несмотря на значительное количество статей и монографий, посвященных анализу соотношения договора финансирования под уступку денежного требования с уступкой требования (цессией), данный вопрос так и не является окончательно проясненным.

Ранее суды придерживались позиции, согласно которой существуют три признака, которым должна отвечать цессия для признания договора финансированием под уступку денежного требования в соответствии с положениями гл. 43 ГК РФ: (1) уступаемое требование должно носить денежный характер, (2) по договору должно осуществляться предварительное финансирование и (3) у кредитора должна иметься лицензия (по вопросу лицензирования у судов также не было единогласной позиции, см. выше)[96]. В связи с тем, что условие о лицензии больше не актуально, необходимо заменить его на условие участия в качестве стороны (финансового агента) договора факторинга коммерческой организации.

Кроме того, судами делается вывод о том, что обязательным признаком договора факторинга является условие о выплате клиентом финансовому  агенту вознаграждения. При отсутствии условия договор представляет собой уступку требования[97].

Е.Е Шевченко в своей работе выделяет ряд особенностей уступки по договору факторинга, не характерных для общегражданской уступки требования, среди которых:

1. Возможность для сторон установить договором освобождение клиента от ответственности за уступку недействительного денежного требования (ч. 1 ст. 827 ГК РФ);
2. Презумпция запрета последующей уступки (ст. 829 ГК РФ);
3. Действительность цессии даже при наличии в договоре условия о ее ограничении/запрете (ст. 828 ГК РФ);
4. Право должника при определенных условиях требовать возврата уплаченной суммы от финансового агента (ст. 833 ГК РФ) и др.[98]

Основной вопрос, возникающий у судов, а также широко обсуждаемый в литературе – это вопрос о том, следует ли рассматривать финансирование под уступку денежного требования в качестве разновидности уступки требования или в качестве самостоятельного договора. От ответа на данный вопрос напрямую зависит возможность применения положений гл. 24 ГК РФ к договору факторинга. Судебная практика по данному вопросу развивалась по двум направлениям.

После введения конструкции договора финансирования под уступку денежного требования в ГК РФ, большинство судов были склонны рассматривать факторинг как самостоятельный договор, который включает уступку права требования и к которому применяются специальные нормы гл. 43 ГК РФ^[99]. В доктрине такую точку зрения высказывали, например, Е.А. Павлодский[100], А.А. Кондакова[101].

В соответствии с противоположной позицией, обосновываемой судами, факторинг представляет собой договор цессии (в данном случае более корректная формулировка – договор, на основании которого осуществляется цессия, см. ниже), в силу чего регулируется в части, не противоречащей специальным нормам гл. 43 ГК РФ, нормами гл. 24 Кодекса^[102].

На основании проанализированных решений можно сделать вывод о том, что в последние годы суды все больше склоняются ко второй позиции. Данная точка зрения находит широкую поддержку и в литературе.

По мнению К.Д. Гасникова, возмездная цессия как предмет договора факторинга – это основной его элемент, представляющий собой разновидность уступки требования, закрепленной в общей части ГК РФ[103].

Аналогичного мнения придерживаются Л.А. Новоселова, отмечая, в что цессия как сделка может быть совершена на основании разных договоров, но отдельно оговаривая, что к отношениям сторон по уступке требования в рамках договора факторинга в первую очередь применяются установленные гл. 43 ГК РФ специальные правила^[104].

Как справедливо отмечает М.И. Брагинский, сравнение договора факторинга с уступкой требования нередко проводится авторами некорректно в силу попытки сравнения несопоставимых понятий: цессии как акта передачи права требования и договора, лежащего в ее основании (к примеру, договора финансирования под уступку денежного требования).

Таким образом, при разрешении данного вопроса необходимо, прежде всего, разграничивать уступку требования, являющуюся фактом распоряжения правом, и договор как основание совершения такой уступки. Как пишет А.Г. Карапетов, таким договором, наряду с договором дарения, договорами, по которым возмездно отчуждается право, выступает и договор факторинга[105].

Сегодня такой вывод можно сделать также и из толкования п. 1 ст. 389.1 ГК РФ, в котором установлено, что при определении взаимных прав и обязанностей цедента и цессионария необходимо руководствоваться ГК РФ и договором между сторонами, на основании которого производится уступка.

Таким образом, не видится объективных причин, по которым к договору финансирования под уступку денежного требования были бы неприменимы нормы гл. 24 ГК РФ об общегражданской цессии. По правилам гл. 24 возможна уступка почти любых обязательственных прав (за исключением неразрывно связанных с личностью кредитора), в том числе и денежных требований, связанных с предпринимательской деятельностью. Другое дело, что применяются такие положения субсидиарно, после применения специальных норм о факторинге гл. 43 ГК РФ. Стоит отметить, что такой позиции сегодня придерживаются большинство правоведов.

Интересно, что в рассмотренном выше Законопроекте № 47538-6[106] соотношение договоров финансирования под уступку денежного требования и цессии было определено именно таким образом. Законопроект предусматривал субсидиарное применение правил гл. 24 ГК РФ о цессии к договору факторинга. При его принятии в указанной редакции вопрос о соотношении цессии и факторинга был бы снят, но по непонятным причинам законодатель не счел нужным включение в Кодекс данных положений.

§ 2. Сравнение договора финансирования под уступку денежного требования с договором займа и кредитным договором

Как отмечает Ю.А. Алексанова[107], факторинг может осуществляться, во-первых, по модели, когда финансовый агент фактически покупает денежное требование, уплачивая часть долга сразу, а оставшуюся – после получения денежной суммы от кредитора, за исключением вознаграждения; а во-вторых, по модели кредитования. В таком случае финансовый агент предоставляет финансирование клиенту, а в качестве обеспечения служит уступка финансовому агенту права требования к должнику (третьему лицу), с разницей в том, что взыскание обращается сначала на обеспечение и лишь в случае неуплаты долга третьим лицом – на основное требование, т.е. финансовый агент получает право требовать возвращения финансирования от клиента.

Однако тот факт, что регрессный факторинг имеет некоторые сходства с кредитным договором, а факторинг без регресса – с договором купли-продажи, не позволяет сделать вывод о тождественности данных конструкций. Представляется, что договор финансирования под уступку денежного требования имеет свои отличительные особенности.

Практическое значение решения данного вопроса заключается, помимо всего прочего, и в том, что признание договора финансирования под уступку денежного требования разновидностью договора займа означает освобождение от обложения НДС операций по договору.

В целом суды уже долгое время придерживаются позиции, в соответствии с которой нельзя отождествлять договор факторинга с договорами кредита и займа[108].

Вместе с тем, об определенном сходстве данных договорных конструкций рассуждали многие исследователи.

Так, с точки зрения Л.Г. Ефимовой, договор финансирования под уступку денежного требования включает в себя элемент кредитования, так как финансовый агент передает клиенту денежную сумму в собственность с обязательством возврата. При этом, в отличие от договоров займа и кредита, сумма долга не является определенной заранее[109]. Аналогичную позицию разделяют Л.А. Чеговадзе[110], Л.Ю. Василевская[111], А.В. Меликян[112].

Как полагает Е.Е. Шевченко, договор финансирования под уступку денежного требования сходен с договорами займа и кредита тем, что по договорам оказываются однотипные финансовые услуги, т.е. они имеют общую направленность. Однако по договору факторинга передача средств не обусловлена условием их возврата, если только денежное требование не уступается в целях обеспечения. В такой ситуации договор сложно разграничить с кредитным договором, в котором предусмотрена уступка требования как обеспечительная сделка[113].

Однако более обоснованной представляется позиция Л.Ю. Василевской, в соответствии с которой при финансировании под уступку денежного требования в целях обеспечения тоже предоставляется на безвозвратной основе. Клиент приобретает не обязанность не по возврату долга, а обязуется нести ответственность перед финансовым агентом за выплату остатка долга, не полученного в результате предъявления последним уступленного требования должнику[114].

Согласно позиции, сформированной большинством судов[115], из законодательной дефиниции договора финансирования под уступку денежного требования не вытекает обязанность клиента по возврату переданной ему денежной суммы.

 Как справедливо замечает В.В. Витрянский, в силу того что финансирование под уступку денежного требования выделено законодателем в самостоятельный договор, целесообразным является сделать акцент именно на различиях с иными договорами.

Во-первых, если существо заемных и кредитных отношений подразумевает передачу денежных средств с условием их возврата вместе с процентами в определенный в договоре срок, факторинговые отношения состоят в финансировании под уступку дебиторской задолженности. Таким образом, правовая природа данных договоров различна.

Во-вторых, цель деятельности финансового агента – это приобретение денежных требований из заключенных с третьим лицом договоров, а не размещение определенной денежной суммы для получения процентного прироста. Именно поэтому для финансового агента может быть установлена обязанность, отвечающая его интересам, по оказанию клиенту иных финансовых услуг. Интерес же кредитора (займодавца) ограничен получением денежной суммы в размере предоставленного кредита/займа, а также процентов за пользование денежными средствами.

В-третьих, обязанности клиента по договору заключаются именно в уступке требования финансовому агенту даже в случае обеспечительного факторинга, так как возврату клиентом подлежит лишь часть долга, не полученная в результате предъявления уступленного требования должнику[116].

По мнению Е.А. Суханова, крайне важно учитывать возможность установления договором факторинга обязанности вести для клиента бухгалтерский учет и предоставлять иные финансовые услуги, что подчеркивает особый характер договора факторинга. Эта же особенность позволяет отграничить договор факторинга как длящееся правоотношение в том числе и от договора купли-продажи как разовой сделки по уступке права требования[117]. Стоит сказать, что в немецкой литературе также отмечается, что одной из отличительных особенностей факторинга выступает длящийся характер отношений сторон по договору[118].

Полагаем, к приведенным выше отличиям стоит также добавить, что договор факторинга может быть как реальным (в отличие от кредита), так и консенсуальным (в отличие от займа).

Более того, можно провести различия между данными договорными конструкциями и по субъектам, предоставляющим денежные средства. Так займодавцем может являться любой субъект гражданского права, финансовым агентом – любая коммерческая организация, а кредитором – только банк или иная кредитная организация.

Таким образом, на сегодняшний день представляется возможным провести достаточно четкие различия между договором финансирования под уступку денежного требования и договором кредита (займа). Несмотря на определенные сходства в предмете и некоторых обязательствах сторон по договору, между договорами есть и существенные различия: по субъектам, по правовой природе и целевой направленности договоров, опять же по предмету и обязательствам. Именно такая позиция преобладает в настоящее время и в судебной практике.

Заключение

Подводя итоги, хотелось бы в первую очередь подчеркнуть, что договор финансирования под уступку денежного требования является эффективным институтом договорного права, позволяющим участникам гражданского оборота в короткое время повышать платежеспособность путем привлечения денежных средств от финансовых агентов.

Данная договорная конструкция появилась в России сравнительно недавно, но стала очень быстро развиваться и крайне востребована на сегодняшний день. Именно востребованность договора факторинга в совокупности с недостаточной и не всегда надлежащей правовой регламентацией обусловили необходимость детального исследования правовой сущности договора, его элементов и места в системе гражданского права, что и стало целью данной работы.

На сегодняшний день на основании законодательного определения можно охарактеризовать договор финансирования под уступку денежного требования как реальный либо консенсуальный, возмездный, по общему правилу, двусторонне обязывающий (за исключением реального, «необеспечительного» договора, не предусматривающего дополнительных обязательств финансового агента).

Кроме того, в результате проведенного исследования была подробно проанализирована правовая природа договора финансирования под уступку денежного требования. Из проведенного анализа сущности договора следует, что его правовая природа, несмотря на определенные различия в правовом регулировании, соответствует преобладающему в зарубежной и международной практике пониманию факторинга. Поэтому в работе обосновывается возможность употребления общепринятого термина «факторинг» и терминологии гл. 43 ГК РФ в качестве синонимов с определенными оговорками, в расчете на присоединение России, наряду с Оттавской, также и к Нью-Йоркской конвенции и на дальнейшую унификацию норм, регулирующих данный договор, с международными. Это, в свою очередь, способствовало бы как развитию отношений с зарубежными странами, так и увеличению эффективности факторинговых механизмов на внутреннем рынке финансовых услуг.

Далее, в работе предпринята попытка максимально корректно выявить квалифицирующие признаки договора факторинга, проанализировать его существенные условия, положив в основу теорию их минимизации и сведя их к предмету договора, а также подробно исследован сам предмет договора факторинга – денежные требования, уступаемые финансовому агенту (с рассмотрением также и альтернативных точек зрения на предмет договора). В отношении будущих требований, в силу невозможности установления закрытого перечня критериев для их идентификации ex ante, оптимальным вариантом считаем подходить к решению вопроса о надлежащей идентификации ex post, с учетом каждого конкретного случая. Более того, в силу принципа свободы договора и с учетом опыта зарубежных стран, необходимым представляется закрепить в ГК РФ возможность уступки всех существующих и будущих требований в отношениях между предпринимателями.

Можно заключить, что в настоящее время договор финансирования под уступку денежного требования – это достаточно удобная гражданско-правовая конструкция и финансовый инструмент, который способствует оперативному получению денежных средств в ситуации недоступности банковского кредита. Этому во многом способствовало расширение субъектного состава договора до участия на стороне финансового агента любых коммерческих организаций, без необходимости получать лицензию.

В то же время тот факт, что факторинговую деятельность может осуществлять широкий перечень субъектов гражданского права, может негативно сказаться в той ситуации, когда сторонам выгодно совершить уступку денежного требования в нарушение соглашения о ее запрете, руководствуясь не положениями гл. 24 ГК РФ о цессии, а специальными правилами гл. 43 ГК РФ, которыми такая уступка легитимирована. Поэтому в работе сделан компромиссный вывод об оптимальности сохранения нелицензионного порядка осуществления деятельности финансовыми агентами с одновременным введением для них некоторых ограничительных требований, таких как необходимый минимальный размер уставного капитала и членство в саморегулируемой организации.

Также, в силу отнесения большинством теоретиков договора факторинга к предпринимательскому, необходимо ввести в ГК РФ положения о том, что клиентом по договору финансирования под уступку денежного требования может выступать коммерческая организация либо индивидуальный предприниматель.

В отношении правового положения третьей стороны комплекса факторинговых отношений – должника в доктрине по-прежнему существует неопределенность. Возможно, в Кодексе необходимо более четко прописать, что непосредственно договор финансирования под уступку денежного требования является двусторонним и заключается между финансовым агентом и клиентом. Такое уточнение важно для надлежащего установления прав и обязанностей сторон по договору и, соответственно, применения гражданско-правовой ответственности.

В остальном корреспондирующие права и обязанности сторон определены Кодексом достаточно четко, по большей части в соответствии с положениями Оттавской конвенции.

Проведенное исследование позволяет сделать вывод о том, что договор финансирования под уступку денежного требования представляет собой самостоятельную гражданско-правовую договорную конструкцию, целью которой является предоставление финансовым агентом финансирования клиенту, а также, при согласовании данного обстоятельства сторонами, – оказание иных финансовых услуг.

Целевая направленность и правовая природа договора выступают одним из критериев отграничения договора факторинга от сходных договорных (обязательственных) конструкций – договоров купли-продажи и займа, кредитного договора, а также от уступки требования как сделки, лежащей в основе договора. Помимо данных критериев, различия между данными гражданско-правовыми институтами можно провести по субъектам договора на стороне кредитора, квалифицирующим признакам и существенным условиям договоров, предмету договоров, а также по обязанностям сторон, совпадающим только частично.

При этом положения о цессии подлежат субсидиарному применению к договору факторинга. Несмотря на отсутствие прямого указания на это в Кодексе, данный вывод следует из анализа положений гл. 24 ГК РФ, сформировавшейся судебной практики, доктринального толкования. Представляется необходимым прямо закрепить субсидиарное применение к договору факторинга общегражданских положений об уступке требования в гл. 43 ГК РФ.

В заключение, нельзя не сказать про удачную редакцию Законопроекта № 47538-6, предусматривавшего изменение большинства дискуссионных положений о российском факторинге и приближение законодательной регламентации договора к международно-правовым стандартам.

Представляется, что многие положения, содержавшиеся в данном проекте касательно уточнения законодательной дефиниции договора, расширения его предмета, установления соотношения положений гл. 43 и гл. 24 ГК РФ являлись прогрессивными и положительно сказались бы на развитии факторинговых отношений в России, в силу чего предлагается включить их в Гражданский кодекс РФ.

Полагаем, предложенное совершенствование законодательной регламентации  договора факторинга позволит еще более успешно применять данную договорную конструкцию на практике как субъектам предпринимательской деятельности, так и судам при разрешении возникающих споров, что, в свою очередь, может стать одним из факторов увеличения гражданского оборота и устойчивого экономического роста.

Библиография

Международные акты и договоры:

1. Конвенция ООН Об уступке дебиторской задолженности в международной торговле» (ЮНСИТРАЛ) от 31.01.2001г. // СПС КонсультантПлюс (документ опубликован не был).
2. Конвенция УНИДРУА по международным факторинговым операциям (Заключена в г. Оттаве 28.05.1988) // Собрание законодательства РФ. 13.04.2015. № 15. ст. 2198.

Нормативные правовые акты:

1. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 № 51-ФЗ (ред. от 31.01.2016) // Собрание законодательства РФ. 05.12.1994. № 32. ст. 3301.
2. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть вторая) от 26.01.1996 № 14-ФЗ (ред. от 29.06.2015) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.07.2015) // Собрание законодательства РФ. 29.01.1996. № 5. ст. 410.
3. Федеральный закон от 08.03.2015 № 42-ФЗ «О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 09.03.2015. № 10. ст. 1412.
4. Федеральный закон от 05.05.2014 № 86-ФЗ «О присоединении РФ к Конвенции УНИДРУА по международным факторинговым операциям» // Собрание законодательства РФ. 12.05.2014. № 19. ст. 2291.
5. Федеральный закон от 09.04.2009 № 56-ФЗ «О внесении изменения в статью 825 части второй Гражданского кодекса Российской Федерации и признании утратившей силу статьи 10 Федерального закона «О введении в действие части второй Гражданского кодекса Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 13.04.2009. № 15. ст. 1778.
6. Федеральный закон от 26.01.1996 № 15-ФЗ (ред. от 09.04.2009) «О введении в действие части второй Гражданского кодекса Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 29.01.1996. № 5. ст. 411.
7. Федеральный закон от 08.08.2001 № 128-ФЗ (ред. от 29.12.2010) «О лицензировании отдельных видов деятельности» (с изм. и доп., вступающими в силу с 01.01.2011) // Собрание законодательства РФ. 13.08.2001. № 33 (часть I). ст. 3430. – Утратил силу.

Акты судебных органов:

1. Постановление Президиума ВАС РФ от 04.10.2011 № 5339/11 по делу № А55-35414/2009 // Вестник ВАС РФ. 2012. № 1.
2. Постановление Президиума ВАС РФ от 23.05.2000 № 8420/99 по делу № А12-2837/99-с19 // Вестник ВАС РФ. 2000. № 8.
3. Определение ВАС РФ от 05.12.2013 № ВАС-17256/13 по делу № А60-9532/2013 // СПС КонсультантПлюс (документ опубликован не был).
4. Определение ВАС РФ от 23.10.2012 № ВАС-17363/11 по делу № А19-16216/2010-17 // СПС КонсультантПлюс (документ опубликован не был).
5. Определение ВАС РФ от 02.02.2011 № ВАС-462/11 по делу № А40-3706/10-97-36 // СПС КонсультантПлюс (документ опубликован не был).
6. Определение ВАС РФ от 27.01.2011 № ВАС-18527/10 по делу № А65-20471/2008-СГ3-1 // СПС КонсультантПлюс (документ опубликован не был).
7. Определение ВАС РФ от 11.11.2010 № ВАС-14936/10 по делу № А40-128914/09-133-367 // СПС КонсультантПлюс (документ опубликован не был).
8. Определение ВАС РФ от 20.07.2010 № ВАС-9592/10 по делу № А46-13504/2009 // СПС КонсультантПлюс (документ опубликован не был).
9. Определение ВАС РФ от 22.01.2008 № 18078/07 по делу № А40-76361/06-135-582 // СПС КонсультантПлюс (документ опубликован не был).
10. Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 09.02.2016 по делу № А17-672/2015 // СПС КонсультантПлюс (документ опубликован не был).
11. Постановление Арбитражного суда Московского округа от 02.07.2015 № Ф05-8009/2015 по делу № А40-163638/14-31-1388 // СПС КонсультантПлюс (документ опубликован не был).
12. Постановление Арбитражного суда Московского округа от 03.06.2015 № Ф05-6117/2015 по делу № А40-81418/13 // СПС КонсультантПлюс (документ опубликован не был).
13. Постановление Арбитражного суда Московского округа от 24.03.2015 № Ф05-1730/2015 по делу № А41-4481/14 // СПС КонсультантПлюс (документ опубликован не был).
14. Постановление ФАС Московского округа от 26.10.2011 по делу № А40-100095/10-29-862 // СПС КонсультантПлюс (документ опубликован не был).
15. Постановление ФАС Московского округа от 26.07.2011 № КГ-А40/7759-11 по делу № А40-82468/10-81-713 // СПС КонсультантПлюс (документ опубликован не был).
16. Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 11.11.2010 по делу № А43-44139/2009 // СПС КонсультантПлюс (документ опубликован не был).
17. Постановление ФАС Московского округа от 20.09.2010 № КА-А40/9352-10 по делу № А40-136565/09-119-933 // СПС КонсультантПлюс (документ опубликован не был).
18. Постановление ФАС Московского округа от 01.04.2010 № КГ-А40/2570-10 по делу № А40-90471/09-47-649// СПС КонсультантПлюс (документ опубликован не был).
19. Постановление ФАС Московского округа от 02.11.2009 № КГ-А40/10619-09 по делу № А40-27930/09-139-91 // СПС КонсультантПлюс (документ опубликован не был).
20. Постановление ФАС Московского округа от 22.10.2009 № КГ-А40/10874-09 по делу № А40-1244/09-97-15 // СПС КонсультантПлюс (документ опубликован не был).
21. Постановление ФАС Поволжского округа от 02.10.2008 по делу № А55-723/08 // СПС КонсультантПлюс (документ опубликован не был).
22. Постановление ФАС Московского округа от 11.07.2008 № КА-А40/6158-08 по делу № А40-68705/07-107-398) // СПС КонсультантПлюс (документ опубликован не был).
23. Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 26.05.2008 г. № 09АП-5103/2008-АК по делу № А40-3579/08-112-14 // СПС КонсультантПлюс (документ опубликован не был).
24. Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 30.04.2008 № 09АП-4636/2008-АК по делу № А40-68705/07-107-398 // СПС КонсультантПлюс (документ опубликован не был).
25. Постановление ФАС Центрального округа от 05.07.2006 по делу № А54-677/2006-С22 // СПС КонсультантПлюс (документ опубликован не был).
26. Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 03.04.2006 по делу № А28-10585/2005-259/29 // СПС КонсультантПлюс (документ опубликован не был).
27. Постановлении Федерального арбитражного суда Уральского округа № Ф09-4440/05-С3 от 17.01.2006 // СПС КонсультантПлюс (документ опубликован не был).
28. Постановление ФАС Московского округа от 05.08.2004 № КГ-А40/5122-04 // СПС КонсультантПлюс (документ опубликован не был).
29. Постановление ФАС Уральского округа от 12.07.2004 № Ф09-2155/04-ГК // СПС КонсультантПлюс (документ опубликован не был).
30. Постановление ФАС Поволжского округа от 17.02.2004 № А55-6118/03-30 // СПС КонсультантПлюс (документ опубликован не был).
31. Постановление ФАС Северо-Западного округа от 15.02.2001 № 939 // СПС КонсультантПлюс (документ опубликован не был).
32. Постановление ФАС Уральского округа от 04.01.2001 № Ф09-1969/2000-ГК // СПС КонсультантПлюс (документ опубликован не был).
33. Постановление ФАС Московского округа от 07.12.2000 № КГ-А40/4747-00 // СПС КонсультантПлюс (документ опубликован не был).
34. Постановление ФАС Северо-Западного округа от 09.08.2000 № 1167 // СПС КонсультантПлюс (документ опубликован не был).
35. Постановление ФАС Северо-Западного округа от 19.06.2000 № 925 // СПС КонсультантПлюс (документ опубликован не был).

Законопроекты:

1. Проект федерального закона «О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (ред., принятая ГД ФС РФ в первом чтении 27 апреля 2012 г.) // СПС КонсультантПлюс.

Комментарии:

2. Карапетов А.Г., Бевзенко Р.С. Комментарий к нормам ГК об отдельных видах договоров в контексте Постановления Пленума ВАС РФ «О свободе договора и ее пределах» // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2014. № 9. С. 4-95.
3. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации к ч. 2 / под ред. С.А. Степанова. 4-е изд. М.: Проспект; Екатеринбург: Институт частного права, 2016. 504 с.

Диссертации:

1. Батиров А.А. Договор финансирования под уступку денежного требования по гражданскому законодательству России: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2005. 23 с.
2. Качер О.В. Правовое регулирование договора финансирования под уступку денежного требования: Дис. … канд. юрид. наук. М., 2007. 164 с.
3. Рудых С.Н. Гражданско-правовой механизм реализации договора финансирования под уступку денежного требования: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Иркутск, 2009. 23 c.
4. Тюрина А.В. Договор финансирования под уступку денежного требования по законодательству Российской Федерации и унифицированным нормам международного частного права: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Иркутск, 2007. URL: http://www.dissercat.com/content/dogovor-finansirovaniya-pod-ustupku-denezhnogo-trebovaniya-po-zakonodatelstvu-rossiiskoi-fed#ixzz421SKZOKl
5. Шевченко Е.Е. Договор финансирования под уступку денежного требования в системе гражданского права Российской Федерации: Дис. ... канд. юрид. наук. Иркутск, 2003. 196 c.

Периодические издания:

1. Алексанова Ю.А. Реформирование законодательства о договоре факторинга // Юрист. 2014. № 15. С. 23 - 27.
2. Алексеева Д.Г. Проблемы правовой регламентации факторинга в России // Банковское право. 2010. № 1. С. 28 - 29.
3. Гражданское право. Т. IV. Особенная часть. Относительные гражданско-правовые формы: учебник / В. А. Белов. М.: Издательство Юрайт, 2013. 1035 с.
4. Белов В.А. Три вопроса о факторинге (гражданско-правовая природа, законодательная квалификация, лицензирование) // Бизнес и банки. № 6. С. 1-3.
5. Брагинский М.И. Основы учения о непоименованных (безымянных) и смешанных договорах. М., 2007. 79 c.
6. Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга вторая: Договоры о передаче имущества. М., 2000. С. 565.
7. Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга пятая: В 2 т. М., 2006. Т. 1. Договоры о займе, банковском кредите и факторинге. Договоры, направленные на создание коллективных образований. С. 591-731 (автор главы - М.И. Брагинский).
8. Буркова А.Ю. Договор факторинга и его существенные условия // Банковское право. 2004. № 4. С. 5-7.
9. Василевская Л.Ю. Обеспечительная уступка денежного требования: особенности правовой конструкции // Российский юридический журнал. 2015. № 4. С. 68 - 74.
10. Василевская Л.Ю. Факторинг в России и Германии: особенности договорных конструкций // Право и политика. 2003. № 12. С. 36-52.
11. Гасников К.Д. Договор финансирования под уступку денежного требования (факторинг) по праву России и Англии. М.: Юристъ, 2005. 126 с.
12. Гасников К.Д. О возникновении и развитии договора финансирования под уступку денежного требования (факторинга) // Современное право. 2003. № 12. С. 9.
13. Гражданское право: учебник: в 3 т. Т. 2. / отв. ред. Мозолин В.П. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Проспект, 2015. 968 с.
14. Ефимова Л.Г. Банковские сделки: право и практика. М., 2001. 654 с.
15. Карапетов А.Г., Савельев А.И. Свобода заключения непоименованных договоров и ее пределы // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. 2012. № 4. C. 12 - 56.
16. Качер О.В. К вопросу о правовом регулировании договора финансирования под уступку денежного требования // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена. 2007. № 25(7). С. 76 - 80.
17. Кондакова А.А. Место факторинга и схожих финансовых инструментов в торговых отношениях // Торговое право. 2012. № 5. С. 33 - 41.
18. Лопатина Д.А. Факторинг как инструмент финансирования в международном обороте: частноправовые аспекты // Адвокат. 2008. № 9. С. 70 - 81.
19. Меликян А.В. Проблемы правовой квалификации и отграничения договора факторинга от смежных гражданско-правовых // Вестник Академии права и управления. 2011. № 22. С. 151 - 161.
20. Новоселова Л.А. Сделки уступки права (требования) в коммерческой практике. Факторинг. М.: Статут, 2003. 494 с.
21. Новоселова Л.А. Финансирование под уступку денежного требования // Вестник ВАС РФ. 2000. № 12; СПС «Гарант».
22. Овсейко С. Факторинг: сравнительный анализ российского, зарубежного и международного законодательства и практики // Внешнеторговое право. 2007. № 1; СПС КонсультантПлюс.
23. Павлодский Е.А. Договоры организаций и граждан с банками. М., 2000. 266 с.
24. Польщикова А.Е. Правовая природа договора факторинга // Частное право и финансовый рынок: сборник статей. Вып. 2. М.: Статут, 2014. С. 123 - 166.
25. Проблемы развития частного права: Сборник статей к юбилею Владимира Саурсеевича Ема / Отв. ред. Е.А. Суханов, Н.В. Козлова. М.: Статут, 2011. 559 с.
26. Прокофьев А.С. Факторинг: российское законодательство и Конвенция УНИДРУА // Журнал российского права. 2012. № 7. С. 133 - 140.
27. Раздобудько А.Е. Существенные условия договора обеспечительной уступки денежного требования // Актуальные проблемы российского права. 2011. № 3. С. 99 - 109.
28. Российское гражданское право: Учеб.: В 2 т. / Отв. ред. Е.А. Суханов. 2-е изд., стереотип. Т. II «Обязательственное право». М., 2011. 1208 с.
29. Русаков М.В. Договор финансирования под уступку денежного требования // Законодательство. 2003. № 12. С. 23 - 32.
30. Сергеев В.В. Проблемы законодательного регулирования факторинговых операций в Российской Федерации (из Комиссии по законодательству о финансовых рынках Ассоциации юристов России) // Банковское право. 2012. № 2. С. 3 - 15.
31. Соломин С.К. Некоторые аспекты договора финансирования под уступку денежного требования в свете совершенствования гражданского законодательства // Арбитражный и гражданский процесс. 2010. № 4. С. 38 - 40.
32. Трофимов М. Финансирование под уступку денежного требования // Бизнес-адвокат. 1997. № 9; СПС КонсультантПлюс.
33. Фролкина Е.Н. К вопросу о совершенствовании гражданского законодательства о факторинге // Современное право. 2013. № 10. С. 72 - 78.
34. Харитонов А.В. Понятие факторинговых отношений // Банковское право. 2008. № 2. С. 3 - 5.
35. Чеговадзе Л.А. Факторинг – сделка под уступку имущественного права // Хозяйство и право. 2001. № 12. С. 53 - 64.
36. Шалашникова П.А. К вопросу о правовом регулировании факторинга в России // Банковское право. 2012. № 2. С. 16 - 26.
37. Шевченко Е.Е. Договор финансирования под уступку денежного требования в системе гражданского права Российской Федерации. М., 2005. 336 c.
38. Шестакова Е. Факторинг спешит на помощь // ЭЖ-Юрист. 2014. № 20. С. 1 - 3.
39. Шурганова Н.А. Денежное требование как предмет договора финансирования под уступку денежного требования // Ленинградский юридический журнал. 2005. № 2. С. 120 - 138.
40. Шурганова Н.П. Факторинг и финансирование под уступку денежного требования: общие черты и основные различия // Предпринимательское право. 2005. № 4. С. 58 - 62.
41. Hodgson , Kellenter W. Triebel V. Englisches Handels- und Wirtschaftsrecht. Heidelberg: Recht und Wirtschaft, 1995.
42. Rebmann E. Das UNIDROIT-Übereinkommen über das internationale Factoring (Ottawa 1988) // Rabels Zeitschrift für ausländisches und internationales Privatrecht / The Rabel Journal of Comparative and International Private Law. Vol. 53. № 4. 1989. pp. 599 - 621.
43. Silverman R. Factoring: Its Legal Aspects and Economic Justification // Law and Contemporary Problems. Vol. 13. №. 4. 1948. pp. 593 - 608.

[1] Батиров А.А. Договор финансирования под уступку денежного требования по гражданскому законодательству России: автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2005. С. 4.

[2] Тюрина А.В. Договор финансирования под уступку денежного требования по законодательству Российской Федерации и унифицированным нормам международного частного права: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Иркутск, 2007. URL: http://www.dissercat.com/content/dogovor-finansirovaniya-pod-ustupku-denezhnogo-trebovaniya-po-zakonodatelstvu-rossiiskoi-fed#ixzz421SKZOKl (дата обращения – 25.03.2016).

[3] Рудых С.Н. Гражданско-правовой механизм реализации договора финансирования под уступку денежного требования: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Иркутск, 2009. С. 4-5.

[4] Гражданский кодекс Российской Федерации (часть вторая) от 26.01.1996 № 14-ФЗ (ред. от 29.06.2015) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.07.2015) // Собрание законодательства РФ. 29.01.1996. № 5. ст. 410.

[5] Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации к ч. 2 / под ред. С.А. Степанова. 4-е изд. М.: Проспект; Екатеринбург: Институт частного права, 2016. С. 282

[6] Шевченко Е.Е. Договор финансирования под уступку денежного требования в системе гражданского права Российской Федерации. М., 2005. С. 92.

[7] Ефимова Л.Г. Банковские сделки: право и практика. М., 2001. С. 242. ЕТСЯ ВЫВОД О ЮР ПРИРОДЕ НА ОСНОВСНОЫАНИИ КВАЛИФИЦИРУЮЩИХ ПРИЗНАКОВнаки договора финансирования под уступку денежного требования.ЕТСЯ ВЫВОД О ЮР ПРИРОДЕ НА ОСНОВСНОЫАНИИ КВАЛИФИЦИРУЮЩИХ ПРИЗНАКОВнаки договора финансирования под уступку денежного требования.

[8] Российское гражданское право: Учеб.: В 2 т. / Отв. ред. Е.А. Суханов. 2-е изд., стереотип. Т. II «Обязательственное право». М., 2011. С. 925 (автор главы – Е.А. Суханов).

[9] Сергеев В.В. Проблемы законодательного регулирования факторинговых операций в Российской Федерации (из комиссии по законодательству о финансовых рынках ассоциации юристов России) // Банковское право. 2012. № 2. С. 3.

[10] Карапетов А.Г., Савельев А. И. Свобода заключения непоименованных договоров и ее пределы. // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. 2012. № 4. С. 21-22.

[11] Брагинский М.И. Основы учения о непоименованных (безымянных) и смешанных договорах. М., 2007. С. 73.

[12] Шевченко Е.Е. Договор финансирования под уступку денежного требования в системе гражданского права Российской Федерации: дис. ... канд. юрид. наук. Иркутск, 2003. С. 25.

[13] Овсейко С. Факторинг: сравнительный анализ российского, зарубежного и международного законодательства и практики // Внешнеторговое право. 2007. № 1; СПС КонсультантПлюс.

[14] Конвенция УНИДРУА по международным факторинговым операциям (Заключена в г. Оттаве 28.05.1988) // Собрание законодательства РФ. 13.04.2015. № 15. ст. 2198.

[15] Конвенция ООН Об уступке дебиторской задолженности в международной торговле» (ЮНСИТРАЛ) от 31.01.2001г. // СПС КонсультантПлюс.

[16] Федеральный закон от 05.05.2014 № 86-ФЗ «О присоединении РФ к Конвенции УНИДРУА по международным факторинговым операциям» // Собрание законодательства РФ. 12.05.2014. № 19. ст. 2291.

[17] Прокофьев А.С. Факторинг: российское законодательство и Конвенция УНИДРУА // Журнал российского права. 2012. № 7. С. 135.

[18] Шевченко Е.Е. Договор финансирования под уступку денежного требования в системе гражданского права Российской Федерации. М., 2005. С. 296-315.

[19] Шурганова Н.П. Факторинг и финансирование под уступку денежного требования: общие черты и основные различия // Предпринимательское право. 2005. № 4. С. 59-60.

[20] Silverman H.R. Factoring: Its Legal Aspects and Economic Justification // Law and Contemporary Problems. Vol. 13. №. 4. 1948. P. 605-606.

[21] Гасников К.Д. О возникновении и развитии договора финансирования под уступку денежного требования (факторинга) // Современное право. 2003. № 12. С. 9.

[22] Rebmann E. Das UNIDROIT-Übereinkommen über das internationale Factoring (Ottawa 1988) // Rabels Zeitschrift für ausländisches und internationales Privatrecht / The Rabel Journal of Comparative and International Private Law. № 53 (4). 1989. P. 601-602.

[23] Овсейко С. Указ. соч.

[24] Харитонов А.В. Понятие факторинговых отношений // Банковское право. 2008. № 2. С. 3-5.

[25] Определение ВАС РФ от 23.10.2012 № ВАС-17363/11 по делу № А19-16216/2010-17 // СПС КонсультантПлюс;

Определение ВАС РФ от 11.11.2010 № ВАС-14936/10 по делу № А40-128914/09-133-367 // СПС КонсультантПлюс;

Постановление Арбитражного суда Московского округа от 02.07.2015 № Ф05-8009/2015 по делу № А40-163638/14-31-1388 // СПС КонсультантПлюс;

Постановление Арбитражного суда Московского округа от 03.06.2015 № Ф05-6117/2015 по делу № А40-81418/13 // СПС КонсультантПлюс;

Постановление Арбитражного суда Московского округа от 24.03.2015 № Ф05-1730/2015 по делу № А41-4481/14 // СПС КонсультантПлюс.

[26] Проект федерального закона «О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (ред., принятая ГД ФС РФ в первом чтении 27 апреля 2012 г.) // СПС КонсультантПлюс.

[27] Прокофьев А.С. Указ. соч. С. 139.

[28] См., например: Определение ВАС РФ от 23.10.2012 № ВАС-17363/11 по делу № А19-16216/2010-17 // СПС КонсультантПлюс;

Определение ВАС РФ от 11.11.2010 № ВАС-14936/10 по делу № А40-128914/09-133-367 // СПС КонсультантПлюс;

Постановление ФАС Московского округа от 26.10.2011 по делу № А40-100095/10-29-862 // СПС КонсультантПлюс.

[29] Гражданское право: учебник: в 3 т. Т. 2. / отв. ред. Мозолин В.П. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Проспект, 2015. С. 489 (автор главы – Л.Ю. Василевская).

[30] Там же.

[31] Павлодский Е.А. Договоры организаций и граждан с банками. М., 2000. С. 24.

[32] Шурганова Н.А. Денежное требование как предмет договора финансирования под уступку денежного требования // Ленинградский юридический журнал. 2005. № 2. С. 120-138.

[33] Сергеев В.В. Указ. соч. С. 5-6.

[34] Федеральный закон от 08.03.2015 N 42-ФЗ «О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 09.03.2015. № 10. ст. 1412.

[35] Постановление Арбитражного суда Московского округа от 03.06.2015 № Ф05-6117/2015 по делу № А40-81418/13 // СПС КонсультантПлюс.

[36] Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 9 февраля 2016 г. по делу № А17-672/2015 // СПС КонсультантПлюс.

[37] Шалашникова П.А. К вопросу о правовом регулировании факторинга в России // Банковское право. 2012. № 2. С. 16-26.

[38] Определение ВАС РФ от 05.12.2013 № ВАС-17256/13 по делу № А60-9532/2013 // СПС КонсультантПлюс.

[39] Сергеев В.В. Указ. соч. С. 6.

[40] Постановлении Федерального арбитражного суда Уральского округа № Ф09-4440/05-С3 от 17.01.2006 // СПС КонсультантПлюс.

[41] Rebmann E. Op. cit. P. 601.

[42] Шестакова Е. Факторинг спешит на помощь // ЭЖ-Юрист. 2014. № 20. С. 1-3.

[43] Определение ВАС РФ от 23.10.2012 № ВАС-17363/11 по делу № А19-16216/2010-17 // СПС КонсультантПлюс.

Определение ВАС РФ от 11.11.2010 № ВАС-14936/10 по делу № А40-128914/09-133-367 // СПС КонсультантПлюс.

[44] Гражданское право. Т. IV. Особенная часть. Относительные гражданско-правовые формы: учебник / В. А. Белов. М.: Издательство Юрайт, 2013. С. 264.

[45] Шевченко Е.Е. Указ. соч. С. 69, 117.

[46] Постановление ФАС Северо-Западного округа от 15.02.2001 № 939 // СПС КонсультантПлюс.

Постановление ФАС Северо-Западного округа от 09.08.2000 № 1167 // СПС КонсультантПлюс.

[47] Русаков М.В. Договор финансирования под уступку денежного требования // Законодательство. 2003. № 12. С. 43.

[48] Буркова А.Ю. Договор факторинга и его существенные условия // Банковское право. 2004. № 4. С. 5-7.

[49] Раздобудько А.Е. Существенные условия договора обеспечительной уступки денежного требования // Актуальные проблемы российского права. 2011. № 3. С. 101.

[50] Буркова А. Указ. соч. С. 5-7.

[51] Русаков М.В. Указ. соч. С. 28.

[52] Ефимова Л.Г. Указ. соч. С. 143.

[53] Шевченко Е.Е. Указ соч. С. 50-51.

[54] Федеральный закон от 09.04.2009 № 56-ФЗ «О внесении изменения в статью 825 части второй Гражданского кодекса Российской Федерации и признании утратившей силу статьи 10 Федерального закона «О введении в действие части второй Гражданского кодекса Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 13.04.2009. № 15. ст. 1778.

[55] Фролкина Е.Н. К вопросу о совершенствовании гражданского законодательства о факторинге // Современное право. 2013. № 10. С. 74-75.

[56] Гражданский кодекс Российской Федерации (часть вторая) от 26.01.1996 № 14-ФЗ (ред. от 29.06.2015) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.07.2015) // Собрание законодательства РФ. 29.01.1996. № 5. ст. 410.

[57] Федеральный закон от 26.01.1996 № 15-ФЗ (ред. от 09.04.2009) «О введении в действие части второй Гражданского кодекса Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 29.01.1996. № 5. ст. 411.

[58] Федеральный закон от 08.08.2001 № 128-ФЗ (ред. от 29.12.2010) «О лицензировании отдельных видов деятельности» (с изм. и доп., вступающими в силу с 01.01.2011) // Собрание законодательства РФ. 13.08.2001. № 33 (часть I). ст. 3430. – Утратил силу.

[59] Мозолин В.П. Указ. соч. С. 498 (автор главы – Л.Ю. Василевская).

[60] Трофимов М. Финансирование под уступку денежного требования // Бизнес-адвокат. 1997. № 9; СПС КонсультантПлюс.

[61] Текст Постановления официально опубликован не был.

[62] См., например: Постановление ФАС Уральского округа от 04.01.2001 № Ф09-1969/2000-ГК // СПС КонсультантПлюс;

Постановление ФАС Северо-Западного округа от 19.06.2000 № 925 // СПС КонсультантПлюс;

Постановление ФАС Московского округа от 07.12.2000 № КГ-А40/4747-00 // СПС КонсультантПлюс.

[63] Соломин С.К. Некоторые аспекты договора финансирования под уступку денежного требования в свете совершенствования гражданского законодательства // Арбитражный и гражданский процесс. 2010. № 4. С. 38-40.

[64] Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 № 51-ФЗ (ред. от 31.01.2016) // Собрание законодательства РФ. 05.12.1994. № 32. ст. 3301.

[65] Качер О.В. К вопросу о правовом регулировании договора финансирования под уступку денежного требования // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена. 2007. № 25 (7). С. 77-78.оссийской Федерации., 2014. N 9./олутом 2: учебникредаче имущества. М., 2000.но-правовым стандартам.и.способность путем привлече

[66] Гражданское право: учебник: в 3 т. Т. 2. / отв. ред. Мозолин В.П. … С. 499 (автор главы – Л.Ю. Василевская).

[67] Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга вторая: Договоры о передаче имущества. М., 2000. С. 565.

[68] Кондакова А.А. Место факторинга и схожих финансовых инструментов в торговых отношениях // Торговое право. 2012. № 5. С. 33-41.

[69] Качер О.В. Правовое регулирование договора финансирования под уступку денежного требования: дис. … канд. юрид. наук. М., 2007. С. 46.

[70] Гражданское право: учебник: в 3 т. Т. 2. / отв. ред. Мозолин В.П. … С. 500 (автор главы – Л.Ю. Василевская).

[71] Ефимова Л.Г. Указ соч. С. 570.

[72] Шевченко Е.Е. Указ. соч. С. 167.

[73] Определение ВАС РФ от 27.01.2011 № ВАС-18527/10 по делу № А65-20471/2008-СГ3-1 // СПС КонсультантПлюс.

[74] Мозолин В.П. Указ. соч. С. 508-509 (автор главы – Л.Ю. Василевская).

[75] Алексеева Д.Г. Проблемы правовой регламентации факторинга в России // Банковское право. 2010. № 1. С. 28-29.

[76] Шевченко Е.Е. Указ. соч. С. 165.

[77] Определение ВАС РФ от 22.01.2008 № 18078/07 по делу № А40-76361/06-135-582 // СПС КонсультантПлюс.

[78] Брагинский М.И., Витрянский В.В. Указ. соч. С. 575.

[79] Российское гражданское право: Учеб.: В 2 т. / Отв. ред. Е.А. Суханов. 2-е изд., стереотип. Т. II «Обязательственное право». М., 2011. С. 925-926 (автор главы – Е.А. Суханов).

[80] Лопатина Д.А. Факторинг как инструмент финансирования в международном обороте: частноправовые аспекты // Адвокат. 2008. № 9. С. 77.

[81] Мозолин В.П. Указ. соч. С. 511 (автор главы – Л.Ю. Василевская).

[82] Шевченко Е.Е. Указ. соч. С. 160.

[83] Новоселова Л.А. Сделки уступки права (требования) в коммерческой практике. Факторинг. М., 2004. С. 193-195.

[84] Польщикова А.Е. Правовая природа договора факторинга // Частное право и финансовый рынок: сборник статей. Вып. 2. М.: Статут, 2014. С. 123-166.

[85] Hodgson S., Kellenter W. Triebel V. Englisches Handels- und Wirtschaftsrecht. Heidelberg: Recht und Wirtschaft, 1995. P. 151; Rebmann E. Op. cit. P. 601; Silverman H.R. Op. cit. P. 605.

[86] Лопатина Д.А. Указ. соч. С. 74.

[87] Шевченко Е.Е. Указ. соч. С. 162.

[88] Постановление ФАС Московского округа от 22.10.2009 № КГ-А40/10874-09 по делу № А40-1244/09-97-15 // СПС КонсультантПлюс.

[89] Постановление ФАС Московского округа от 26.07.2011 № КГ-А40/7759-11 по делу № А40-82468/10-81-713 // СПС КонсультантПлюс;

Определение ВАС РФ от 20.07.2010 № ВАС-9592/10 по делу № А46-13504/2009 // СПС КонсультантПлюс.

[90] Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 11.11.2010 по делу № А43-44139/2009 // СПС КонсультантПлюс.

[91] Постановление ФАС Московского округа от 20.09.2010 № КА-А40/9352-10 по делу № А40-136565/09-119-933 // СПС КонсультантПлюс.

[92] Постановление Президиума ВАС РФ от 04.10.2011 № 5339/11 по делу № А55-35414/2009 // Вестник ВАС РФ. 2012. № 1.

[93] Постановление ФАС Московского округа от 01.04.2010 № КГ-А40/2570-10 по делу № А40-90471/09-47-649// СПС КонсультантПлюс.

[94] Лопатина Д.А. Указ. соч. С. 79-80.

[95] Сергеев В.В. Указ. соч. С. 5.

[96] См., например, Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 12.07.2004 № Ф08-2880/2004 по делу № А22-1789/2003/11-128 // СПС КонсультантПлюс;

Постановление ФАС Центрального округа от 05.07.2006 по делу № А54-677/2006-С22 // СПС КонсультантПлюс;

Постановление Президиума ВАС РФ от 23.05.2000 № 8420/99 по делу № А12-2837/99-с19 // Вестник ВАС РФ. 2000. № 8.

[97] Постановление ФАС Уральского округа от 12.07.2004 № Ф09-2155/04-ГК // СПС КонсультантПлюс.

[98] Шевченко Е.Е. Указ. соч. С. 253.

[99] См., например: Постановление ФАС Поволжского округа от 02.10.2008 по делу № А55-723/08 // СПС КонсультантПлюс;

Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 03.04.2006 по делу № А28-10585/2005-259/29 // СПС КонсультантПлюс;

Постановление ФАС Московского округа от 05.08.2004 № КГ-А40/5122-04 // СПС КонсультантПлюс.

[100] Павлодский Е.А. Указ. соч. С. 22-23.

[101] Кондакова А.А. Указ. соч. С. 40-41.

[102] Постановление ФАС Московского округа от 02.11.2009 № КГ-А40/10619-09 по делу № А40-27930/09-139-91 // СПС КонсультантПлюс;

Определение ВАС РФ от 02.02.2011 № ВАС-462/11 по делу № А40-3706/10-97-36 // СПС КонсультантПлюс;

Постановление Арбитражного суда Московского округа от 02.07.2015 № Ф05-8009/2015 по делу № А40-163638/14-31-1388 // СПС КонсультантПлюс.

[103] Гасников К. Д. Договор финансирования под уступку денежного требования (факторинг) по праву России и Англии. М.: Юристъ, 2005. С. 3.

[104] Новоселова Л.А. Финансирование под уступку денежного требования // Вестник ВАС РФ. 2000. № 12; СПС «Гарант».

[105] Карапетов А.Г., Бевзенко Р.С. Комментарий к нормам ГК об отдельных видах договоров в контексте Постановления Пленума ВАС РФ «О свободе договора и ее пределах» // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2014. № 9. С. 41.

[106]   Проект федерального закона «О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (ред., принятая ГД ФС РФ в первом чтении 27 апреля 2012 г.) // СПС КонсультантПлюс.

[107] Алексанова Ю.А. Реформирование законодательства о договоре факторинга // Юрист. 2014. № 15. С. 23 - 24.

[108] См.. например, Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 05.09.2007, 07.09.2007 № Ф04-5923/2007(37672-А46-26), Ф04-5923/2007(37673-А46-26) по делу № А46-8606/2006 // СПС КонсультантПлюс;

Постановление ФАС Московского округа от 11.07.2008 № КА-А40/6158-08 по делу № А40-68705/07-107-398) // СПС КонсультантПлюс;

Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 30.04.2008 № 09АП-4636/2008-АК по делу № А40-68705/07-107-398 // СПС КонсультантПлюс;

Постановление ФАС Поволжского округа от 17.02.2004 № А55-6118/03-30 // СПС КонсультантПлюс.

[109] Ефимова Л.Г. Указ. соч. С. 586

[110] Чеговадзе Л.А. Факторинг – сделка под уступку имущественного права // Хозяйство и право. 2001. № 12. С. 57.

[111] Василевская Л.Ю. Факторинг в России и Германии: особенности договорных конструкций // Право и политика. 2003. № 12. С. 41.

[112] Меликян А.В. Проблемы правовой квалификации и отграничения договора факторинга от смежных гражданско-правовых // Вестник Академии права и управления. 2011. № 22. С. 156.

[113] Шевченко Е.Е. Указ. соч. С. 281.

[114] Василевская Л.Ю. Обеспечительная уступка денежного требования: особенности правовой конструкции // Российский юридический журнал. 2015. № 4. С. 73 - 74.

[115] См., например, Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 30.04.2008 № 09АП-4636/2008-АК по делу № А40-68705/07-107-398 // СПС КонсультантПлюс;

Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 26.05.2008 г. № 09АП-5103/2008-АК по делу № А40-3579/08-112-14 // СПС КонсультантПлюс.

[116] Брагинский М.И., Витрянский В.В. Указ. соч. С. 20, 80.

[117] Проблемы развития частного права: Сборник статей к юбилею Владимира Саурсеевича Ема / Отв. ред. Е.А. Суханов, Н.В. Козлова. М.: Статут, 2011. С. 322.

[118] Rebmann E. Op. cit. P. 601.