Реферат "Расследование журналистов"


СОДЕРЖАНИЕ

Введение

  1. Американская расследовательская журналистика: история развития
  2. Папарацци

Заключение

Список используемых источников

Введение

В ряду известных первых зарубежных расследователей историки литературы и журналистики называют Юхана Стриндберга («Красная комната», 1879), Эмиля Золя (статьи, посвященные расследованию дела Альфреда Дрейфуса, подозреваемого в шпионаже, под заголовком «Я обвиняю», 1898), Теодора Вольфа («И это политика?», 1899) и др. Но особенно яркий, а главное – массовый вклад в становление расследовательской журналистики Запада был сделан в конце XIX – начале XX века американскими авторами. Их называют сейчас по-разному: «инвестигейтерами», «разгребателями грязи», «папарацци». Правильно ли эти определения смешивать, считать синонимами одного и того же понятия – «расследователи»?

1. Американская расследовательская журналистика: история развития

Инвестигейтерство, зародившееся в Америке, уходит корнями в творчество наиболее талантливых и социально ответственных журналистов и писателей этой страны. В известной мере предшественником современных зарубежных инвестигейтеров был журналист, а затем писатель Сэмюэл Клеменс (1835–1910), первоначально сотрудничавший на страницах газеты «Территориэл энтерпрайз» под псевдонимом Марк Твен и ставший затем родоначальником национальной американской литературы. Прежде чем заняться литературным трудом, он перепробовал массу специальностей – был наборщиком, лоцманом и т.д. Расследовательские мотивы впервые отчетливо проявились в его книге «Налегке» (1872). Написанная в традиционном для американской литературы жанре путешествий, она отличается богатством фактического материала. Повествование идет от первого лица, автор выступает непосредственным участником событий. Расследование занимает значительную часть произведения и в целом посвящено изучению истоков «серебряной лихорадки» в Неваде, а также связанным с ней махинациям местных дельцов.

Помимо главной темы расследования, в тексте произведения выделяются подтемы, представляющие собой «мини-расследования», со всеми присущими этому жанру атрибутами. Это, например, расследование политики правительства в Неваде и его взаимоотношений с губернаторами; изучение событий в мормонских поселениях соседней с Невадой Юты; выяснение деталей калифорнийской «золотой лихорадки» и др. В силу того что автор писал роман, а не газетный материал, в книге наблюдается совмещение двух планов расследования: реального и пародийного, что вообще свойственно творчеству Твена. В реальном расследовании используются подлинные документы, наглядные факты, заимствованные из реальных источников, справки, газетные публикации и свидетельства очевидцев. В пародийный план включаются вымышленные документы, вместо свидетельств очевидцев – популярные на рудниках истории и анекдоты, слухи. Твен склонен и к преувеличениям. Однако пародийный план часто помогает воссоздать общую атмосферу события, что, конечно, важно и для подлинного расследования.

При сборе материала автор использовал различные методы получения информации, активно применяемые и современными журналистами-расследователями. Например, «метод перемены профессии», который проявляет себя на каждом новом этапе повествования, отрезке «пути» автора (ведь это книга путевых очерков). Рассказ о «серебряной лихорадке» начинается с изучения Невады и предпосылок ее процветания. Здесь Твен использует вполне конкретные фактические данные и даже ссылается на закон о создании «территории Невада», утвержденный в конгрессе. Но в то же время приводит и такой малоавторитетный источник, как «одно из преданий Карсонской долины». Казалось бы, оно не имеет непосредственного отношения к «серебряной лихорадке» (история об ирландской девушке, которая единственная из всех невадцев умела уживаться с обитавшими неподалеку нелюдимыми мормонами – членами религиозной секты: оказалось, что она постоянно носит с собой большой охотничий нож). Но введение подобных эпизодов отражает метод автора, его подход к работе с материалом. На первый взгляд беспорядочное, это нагромождение фактов, мелких происшествий, множества второстепенных героев с их собственными историями на самом деле помогает воссоздать обстановку, в которой происходит действительно важное, «глобальное» событие.

Вслед за предысторией «вступает в действие» главная тема. Первый ее пункт – «серебряная лихорадка», а также место и роль государства, правительства в этой ситуации. После того как в 1858 году в Карсоне было обнаружено серебро, в Неваду хлынули толпы стихийных переселенцев, которые начали быстро богатеть. В этих условиях правительство самой богатой территории оказывается едва ли не самым бедным и вынуждено вести настоящую борьбу за существование. Конгресс выделил на его содержание ничтожную сумму и вычитает деньги по каждому ничтожному поводу (например, за холщовую перегородку, отделяющую сенат от правительства, или за дрова, которые колол индеец, а не белые рабочие). Трудно сказать, где здесь вымысел, а где правда, хотя Твен утверждает, что в его руках перебывала масса документов: различные счета, имеющие отношение к тяжбе невадского и федерального правительств, копии законов, официальные инструкции и пр.

На протяжении повествования автор сменяет несколько ролей, что позволяет ему взглянуть на проблему с разных точек зрения. Вот он – помощник секретаря, имеющий дело с бумажной волокитой и вникающий во всевозможные махинации обоих правительств. В книге нигде больше не будет такого обилия законов, актов, инструкций, на которые постоянно ссылается автор. Оказывается, невадское правительство принимает участие в «серебряной лихорадке» и ее махинациях очень опосредованно, и пока старатели осваивают новые прииски, изобретают приспособления для добычи серебра и делят прибыль, оно занимается решением собственных проблем и выяснением отношений с Конгрессом Соединенных Штатов. Законодательный орган Невады, как уже сказано, не получает никакой поддержки от государства и потому вынужден сам искать средства к существованию. «Серебряная лихорадка» затрагивает его только в двух отношениях – в обоих случаях подтверждения документальны: при сборе налогов, когда составляются фальшивые сметы, а также в таком выгодном деле, как раздача лицензий на строительство дорог с правом взимать дорожные сборы (перевозка грузов в то время стремительно росла). Правительство так рьяно взялось за эти мероприятия, что, когда сессия закрылась, оказалось: на каждого гражданина в среднем приходится по три лицензии и, по общему мнению, для всех дорог могло не хватить места.

Далее автор включается в действие как непосредственный его участник, а не сторонний наблюдатель-чиновник. Из резиденции «местной администрации» действие переносится на прииск, в поселок, охваченный «серебряной лихорадкой». Меняется и характер документов, на которые ссылается автор. Кроме того, в текст активно включаются устные свидетельства участников разработок, сторонних наблюдателей, праздношатающихся, а также слухи и даже сплетни. Здесь переплетаются реальные факты и вымысел. Твен обозначает обстановку в поселке очень просто – «жужжание». «Заражены» все, кроме, может быть, местного правительства, озабоченного своей бесконечной «тяжбой с Соединенными Штатами». Это рассказ даже не о лихорадке, а об эпидемии, охватившей все общество: и богатые владельцы обогатительных фабрик, и рядовые старатели в серебряных рудниках, и знаменитости, и простые смертные говорят об одном – быстром способе обогащения. Отсюда множество баек, легенд о пьяницах и бездельниках (им даже в кабаке отказывали в кредите), за одну ночь превратившихся в обладателей огромных состояний.

Документы при этом вовсе не исчезают из текста, они просто меняют свое качество. Если раньше это были законы и инструкции, то теперь автор все чаще обращается к газетным публикациям (подлинным, приближенным к реальности или пародированным). Причем газеты выглядят в изображении писателя достаточно экзальтированными: они не просто «информируют» читателя или нечто «сообщают», а «поднимают истошный крик»; провозглашают каждый новый прииск «богатейшим из богатых», «чудом из чудес»; разглагольствуют о том, что «горы битком набиты благородными металлами», и т.д.

Интересен способ, которым автор знакомит читателя с обстановкой на руднике и некоторыми подробностями промысла. Махинаций он пока не касается: они были бы непонятны «непосвященному» – требуется определенная фактическая и терминологическая подготовка. И Твен «подстраивается» под своего читателя, сам превращается в наивного новичка, смотрит на разработки глазами неопытного человека. Чтобы ввести читателей в курс дела, он дает им точные и достоверные справки, помогающие понять смысл происходящего. Они встречаются в ходе всего повествования. Автор знакомит читателя с многими понятиями, которыми оперируют старатели. Например, разъясняет, что представляет собой серебряная порода, как определить содержание серебра на тонну руды, стоимость благородного металла и т.п.

Нередко писатель раскрывает суть процесса добычи серебра через собственный опыт. Рудник «Гумбольдт», куда он отправляется, – одно из многих подобных ему месторождений, о несметных богатствах которых кричат газеты. Если в начале расследования в описании обстановки на рудниках преобладали слухи и рассказы незнакомцев, сливавшиеся в общий гул («жужжание»), то теперь, когда герой «внедряется» в эту среду и смотрит на нее изнутри, картина меняется. Чаще слышится уже не гул толпы, а голоса отдельных «экспертов» – старых, опытных старателей, которые высказывают свое мнение, дают советы, учат новичков. Вот небольшой пример.

Приехав на рудник, герой-новичок находит первую горсть «чистого серебра» и, совсем уж неожиданно для себя, – слиток «чистого золота». Естественно, он должен обсудить их стоимость с профессионалами. «Консультацию» проводит старик Баллу:

«Мое мнение? По-моему, это всего лишь осколки гранита и никудышная слюда, которая и десяти центов за акр не стоит!»[1]

Познакомив читателя с общей ситуацией, автор превращается Далее в старателя и дает подробное, детальное описание рудника, прибегая к цифрам, анализируя глубину залегания руды, состав породы. Помимо анализа технологии добычи, присутствует и анализ юридической стороны вопроса. Появляется еще один, не использованный ранее, но очень важный документ – заявка о регистрации прииска, которую каждый претендующий на получение собственного участка должен предъявить в городское приисковое управление. Это подлинный документ, написанный по определенному образцу:

«Мы, нижеподписавшиеся, делаем заявку на отвод трех участков по триста футов... на сереброносной кварцевой залежи, или жиле, к северу и к югу от места, обозначенного настоящей заявкой, включая все падения, а равно возвышения, ответвления, отклонения и изменения пласта, как и пятьдесят футов с каждой стороны – для разработки такового».



Что Вы посещаете?

Описывается и сам процесс добычи серебра; здесь используются три основных источника информации:

1) вполне серьезные (несмотря на общий шутливо-пародийный тон повествования) наблюдения;

2) личный опыт;

3) оценки местных «экспертов».

Первая часть рассказа заканчивается обобщением. Ситуацию в округе автор обозначает как «оргию нищих». Это бедняки, которые каждый день просыпаются с надеждой на удачу, обретение чудесного клада – и остаются нищими, хотя, на первый взгляд, купаются в деньгах. В этом суть «лихорадки»: голова кружится от счастья, когда не на что купить хлеба. Почему так происходит, объясняется во второй части книги.

Посвященная «лихорадке», она связана с описанием различных махинаций, которые совершаются на обогатительных фабриках, при определении содержания серебра в породе и т.д. Это исследование системы обогащения – такое же детальное и подкрепленное документами, как и первая часть. Крупные компании наживаются на перевозках грузов в Калифорнию – кругом «кишит бешеная спекуляция». Слитки в фургонах перевозятся по цене посылки в почтовой карете. Твен цитирует газету «Территориэл энтерпрайз», в которой сотрудничал сам. Приводит массу цифр, огромное количество финансовых сведений, полученных от некоего агента Валентайна (через него проходило все серебро, перевозкой которого ведала вирджинская контора). Правда, как Валентайн согласился сообщить столь ценные сведения, автор умалчивает. Но цифры действительно интересные:

«С 1 января по 1 апреля через упомянутую контору прошло серебра на 270.000 долл.; в следующем квартале – на 570.000 долл.; в следующем – на 800.000 долл.; в следующем – на 956.000 долл.; затем на 1.275.000 долл.; и, наконец, в квартале, закончившемся 30 июня 1863 года, – примерно на 1.600.000 долл...»

Впрочем, на «серебряной лихорадке» наживаются и мошенники помельче. Твен анализирует странную «систему вычисления», которая «свела с ума округ Гумбольдт», да и не только его. Речь идет об определении содержания серебра в породе – и, как следствие, выгодности разработок на конкретном руднике. Естественно, каждое месторождение провозглашается сверхприбыльным, участки успешно продаются, но люди почему-то ничего не получают. Побеседовав с опытными рабочими и «бескорыстными оценщиками», еще раз внимательно изучив газетные публикации, которые каждому месторождению сулят заоблачные цены на руду – четыре, а то и семь тысяч за тонну, автор приходит к простому выводу. Пробы верны, но хитрые оценщики обычно выбирают для пробы самый ценный образец, который встречается один на тонну руды, а то и на две. Следующий вывод напрашивается уже сам – здесь не нужно даже прибегать к серьезному анализу: во время «серебряной лихорадки» обогащаются не старатели, а те, кто сумел выгодно продать соседу участок пустой породы и убедить его в выгодности подобной сделки.

«Я видел, как люди целый час рылись в куче почти ничего не стоящего кварца, пока не находили кусочек величиной с орех, богатый золотом и серебром, – и этот кусочек и сохраняли для анализа! Разумеется, анализ покажет, что тонна этого кварца приносит сотни долларов, – и на основании такого анализа продавались рудники, не представляющие никакой ценности...» – отмечает автор.

Еще раз обращается писатель к теме серебряных проб в связи с описанием обогатительной фабрики. Он снова меняет профессию – на неделю превращается в рабочего, занятого «нудным и утомительным извлечением серебра из руды». Это опять взгляд «изнутри», оценка, исходящая из наблюдения, из собственного опыта. Описываются все подробности технологического процесса, следуют авторские справки, которые касаются даже таких сложных вопросов производства, как различные способы амальгамирования, «чистка» или «грохочение хвостов», вкрапляются примеры частного характера. Вводятся и исторические справки, например, о развитии обогатительных предприятий в Неваде. Детально (на этот раз – с технологической точки зрения) разбирается анализ руды на содержание серебра. Оказывается, на серебряных анализах тоже можно неплохо нажиться – почти как на перепродаже участков. Доказывается это на конкретном примере. Ссылаясь на местную газету, автор рассказывает об одном «прославленном химике», не обладавшем ни достаточными знаниями, ни способностями, – фабричном лаборанте, который регулярно получал такие «многообещающие данные» из любой пробы, что с течением времени сделался «авторитетом» и разбогател. Правда, на этой фабрике от него все-таки удалось избавиться: лаборанты-соперники составили против него «заговор», в результате которого он был немедленно выслан из города. Поступили они очень просто, предложив «химику» для анализа осколок обыкновенного точила. А через час он выдал заключение, согласно которому в тонне такой руды содержится серебра «...на 1284 доллара и 40 центов, а золота – на 366 долларов и 36 центов...». Любопытный пример нравов, царивших во время «серебряной лихорадки», – история со слепой жилой, произошедшая на прииске «Вольный Запад». Здесь герой уже не просто наблюдает «законы лихорадки» или анализирует газетные публикации, а сам становится жертвой. Вместе с приятелями он обнаруживает на прииске, принадлежащем компании «Вольный Запад», слепую жилу, залегающую отдельно от пласта компании, а значит, являющуюся общественной собственностью («слепой жилой» называется залежь серебра, не выходящая на поверхность). Не учли они одного – здесь вступают в действие неписаные законы старателей. Если хозяева, зарегистрировавшие участок, не начинают работы в течение десяти дней, претенденты имеют полное право заявить о своих притязаниях на «брошенное место». Так случилось и со «слепой жилой», которая могла бы принести миллионы. Правда, существовал еще один «неписаный закон», между прочим, весьма распространенный, руководствуясь которым тоже можно было присоединиться к любой компании владельцев. Один из героев бесчисленных историй книги так и поступает:

«...Держа в руках револьвер со взведенным курком», он «потребовал, чтобы к списку... было добавлено его имя, иначе он боится, как бы список не сократился наполовину...».

Принцип этот уважается повсеместно. В общем – точно так же действуют и более или менее крупные компании, которые попросту захватывают самые богатые жилы, а заодно всю землю и леса, какие могут им потребоваться. Подтверждения Твен часто находит в прессе и вводит в текст в виде документов.

Если попытаться составить примерную схему расположения «расследовательских элементов» в книге, она будет выглядеть так:

  1. Ввод в тему, постановка проблемы, ее предыстория (знакомство читателя с законодательными и прочими документами, а также газетными публикациями).
  2. «Включение» читателя в общую обстановку на рудниках и показ ему технологии добычи серебра; создание «атмосферы серебряной лихорадки» (предъявление газетных публикаций, свидетельств «экспертов»).
  3. Главная часть: описание махинаций, развернувшихся во время «серебряной лихорадки» (опора на свидетельства очевидцев и личный опыт, а также газетные публикации).

Таким образом, автор продемонстрировал в своем произведении как писательский дар, так и талант расследователя, который скрупулезно, тщательно, основательно исследовал волновавшие аудиторию события и дал точный, аргументированный ответ на многие актуальные вопросы. Такими же качествами отличаются и его широко известная (в соавторстве с Ч. Уорнером) книга «Позолоченный век», в которой описываются моральная деградация, коррупция, стяжательство, поразившие американское общество, и другие произведения автора.

Заложенные Марком Твеном основы инвестигейтерства получили дальнейшее развитие в творчестве многих других авторов. Особенно ярко они проявились в деятельности так называемых разгребателей грязи. Это понятие возникло в Америке в конце XIX века, когда в результате бурного роста экономики там появляются массовые популярные журналы, в том числе издание Бенджамина Флауэра – «Арена». Будучи человеком образованным и глубоко религиозным, он весьма критически относился к американской действительности. Контраст нищеты и колоссальных богатств, всепроникающая коррупция и взяточничество – все это, по его мнению, свидетельствовало о моральном падении нации.

Флауэр вынашивал идеи нравственного возрождения Америки. Он считал, что если людям открыть глаза на последствия их неблаговидных поступков, то они исправятся, станут лучше. Именно с этой целью и создает Флауэр свой журнал. «Арена» пыталась привлечь внимание к таким проблемам, как засилье монополий, коррупция, контрасты большого города и пр. Журнал стал прямым предшественником прогрессивного движения разгребателей грязи – ряда писателей и публицистов, ставивших своей задачей привлечение общественного внимания к различным порокам и злоупотреблениям во всех сферах общественной жизни. Наиболее активными участниками этого движения были такие талантливые журналисты, как Синклер, Стеффенс, Бэйкер, Тарбелл, Филлипс, Адамс, Салливен, Уайт и многие другие. Они верили в высокие идеалы истины и справедливости и поэтому считали необходимым разоблачать зло во всех его проявлениях, «со слепым упорством» пытались пробудить гражданскую совесть в бизнесменах, финансистах, государственных чиновниках. Большие надежды возлагали они на реформы, как главное средство борьбы со злом и коррупцией. В публикациях разгребателей грязи не было практических предложений для решения тех или иных проблем, журналисты апеллировали к общественному сознанию, считая, что какие-либо организованные действия – удел политических деятелей.

Наряду с «Ареной» трибуной для журналистов, представителей расследовательско-критического направления в журналистике (разгребания грязи), были массовые журналы «Космополитэн», «Кольерс», «Саксес», «Эврибодиз», «Макклюрс», «Мансиз», «Леслиз» и др. О чем конкретно они писали? Темы были самые разные. Например, «Кольерс» активно выступал против шарлатанства в медицине. Скажем, в номере от 7 октября 1905 года Сэмюэль Гопкинс Адамс опубликовал статью «Великий американский подлог», нанеся тем самым серьезный удар по фабрикантам лекарств. С фактами в руках он доказывал, что патентованные лекарства, так широко рекламируемые в печати, не только не приносят облегчения больным, но и разрушают здоровье людей, ибо содержат алкоголь, опий, морфий, кокаин и другие наркотики. В результате само название статьи стало одним из популярных лозунгов времени.

В 1909 году журнал «Кольерс» выступил против правительственных спекуляций природными ресурсами Аляски. Эффект разорвавшейся бомбы вызвала, например, статья К.П. Конолли «Большие работы для отбеливающей кисти», в которой автор обвинял сенатора Баллинджера в чудовищных спекуляциях землями Аляски. Журнал «Саксес» начал печатать роман Эптона Синклера «Джунгли» об ужасающих условиях труда на чикагских скотобойнях. В 1905 году в «Эврибодиз» появилась серия статей Ч.Э. Рассела под названием «Величайший в мире трест» о том, как заправилы бизнеса наживаются на медяках бедняков. А серия Лоусона «Бешеные финансы» в 1907 году способствовала мгновенной распродаже этого журнала – его тираж достиг полумиллиона экземпляров. Не отстал от «собратьев» и «Космополитэн», опубликовав в марте 1906 года нашумевшую статью Филлипса «Измена сената». На страницах «Хэмптоне» по вопросу о женском равноправии выступила Рета Чайлд Дорр, взбудоражив своей статьей не только женское, но и мужское население страны.

Следует заметить, что на страницах изданий выступали не только сами журналисты, но и читатели. Особенно активно опирался на них «Амэрикэн мэгэзин», который из номера в номер давал рубрику «Сума пилигрима», под которой печатались письма читателей, отклики на публикации, редакционный комментарий под названием «В доме порока». Надо заметить, что этот журнал вел также активную полемику с президентом Рузвельтом, который и назвал впервые критически настроенных авторов издания «разгребателями грязи».

Движение этих расследователей оказало огромное влияние на дальнейшее развитие журналистики как в Америке, так и в других странах. Можно поэтому смело считать их родоначальниками нового жанра – «обличительной» статьи. Журналисты, выступающие в рамках этого жанра, делают ставку на объективность, беспристрастность. К тому же это позволяет им говорить от имени рядового читателя, который не хочет, чтобы его кто-то грабил или обманывал. Очевидно поэтому, например, американские журналисты, сотрудники «Вашингтон пост» Карл Бернстайн и Боб Вудворд сумели раскрутить уотергейтский скандал, который привел к отставке президента США Ричарда Никсона. Крепки позиции последователей разгребателей грязи в японской журналистике. Как однажды отметила газета «Совершенно секретно», в этой стране печать рассказывает практически о всех важных событиях, преступлениях, аферах и тому подобном, несмотря на стремление людей, в них замешанных, сохранить все в тайне. Подобное можно сказать и об эффективности расследовательской журналистики Германии и ряда других стран. Не удивительно, что жанр «обличительной» публикации пользуется большим спросом самой широкой аудитории.

Джон Рид, один из известнейших журналистов, проводивших политические расследования, родился в городе Портленде (США) в семье богатого бизнесмена. Выпускник престижного Гарварда, поэт и любимец женщин, Рид был гордостью Портленда, когда на студенческих вечеринках читал свои романтические стихи. Впоследствии он опубликовал их в местном журнале "Трубадур". Поэзия привела Рида в журналистику, он начал сотрудничать с изданиями левого политического спектра - "New Review", "The Masses", "The Metropolitan Magazine". Для последнего Рид писал очерки о мексиканской революции и ее главном герое Панчо Вилье. В книге "Революционная Мексика" он выступил против вмешательства США во внутренние дела этой страны. Осенью 1917 года приехал в Россию. Участвовал в Октябрьской революции в Петрограде. Вернувшись на родину, Рид совершил около двадцати агитационных поездок по стране, выступая в защиту Октябрьской революции. Один из организаторов коммунистической партии США (1919). Осенью 1919 года "неистовый репортер" снова приехал в Петроград, участвовал в работе II конгресса Коммунистического Интернационала, был членом Исполкома Коминтерна. Джон Рид умер в России 17 октября 1920 года, по официальной версии советских властей, от тифа. Похоронен на Красной площади у Кремлевской стены.

Рид - автор одного из лучших историко-мемуарных трудов об Октябрьской революции "Десять дней, которые потрясли мир". "Летописец Октября" ездил по России, собирая материал для своей новой книги. Ленин высоко оценил книгу американского журналиста-коммуниста и даже написал предисловие к ней. Он рекомендовал издать ее в миллионах экземпляров на всех языках планеты. Русский перевод книги Рида появился на книжных полках в 1923 году, и Сталин сразу же невзлюбил ее: в произведении Рида имя Сталина не упоминается среди руководителей восстания. Книга была подвергнута критике, а позднее замурована в спецфондах. Переиздание было осуществлено только четыре года спустя после смерти Сталина, в 1957 году.

2. Папарацци

В отличие от инвестигейтеров или разгребателей грязи, папарацци рождены несколько иными обстоятельствами. А именно – желанием изданий выжить в условиях современного рынка, господства жесткой конкуренции, борьбы за тираж. Сделать это, если не угождать самым низменным потребностям аудитории (пусть она будет и разношерстной – главное, чтобы была большой), очень трудно. В известной мере то, что делают папарацци, нужно не только им, их аудитории, но и самим их «жертвам», которыми, как уже говорилось, чаще всего являются всевозможные знаменитости, «звезды».

 «Если звезды зажигают, значит это кому-нибудь нужно... И не кому-нибудь, а натурально всем. Прежде всего – самим “звездам”: тебя знают, на тебя смотрят, тобой любуются. Этот механизм работает по классическому рыночному принципу: “спрос рождает предложение”. С одной стороны, “очень важные персоны” из мира политики, бизнеса, искусства нуждаются в повседневной “раскрутке” и рекламе, с другой – публика желает знать своих “героев”. А между ними находятся средства массовой информации, которые с большей или меньшей степенью готовности выполняют социальный заказ как одних, так и других. Не случайно последние годы вызвали к жизни бесчисленное количество изданий, специализирующихся на рассказах о жизни знаменитостей. А поскольку значительная часть публики предпочитает получать информацию в облегченной форме (то есть не читать, а смотреть или даже подглядывать в замочную скважину), то становится понятно: без репортеров светской скандальной хроники, именуемых “папарацци”, в современном обществе обойтись никак невозможно».

Что Вы посещаете?

В силу этого статьи во многих изданиях становятся менее качественными, серьезными, а журналистика в целом все больше превращается в арену развлечений. Все чаще не могут печататься обширные аналитические материалы, например, о нравственном воспитании или судьбах нации – издатели полагают, что их просто не будут читать. Поэтому на рынке СМИ с огромным превосходством над качественной лидирует желтая и бульварная пресса.

В связи с этим претерпела определенные изменения расследовательская «обличительная» журналистика. Если в небольших по тиражу солидных политических газетах и журналах ведутся серьезные расследования в сферах политики, бизнеса, экологии, государственных учреждений (больниц, школ, тюрем и пр.), то развлекательные издания предпочитают иметь дело с особым видом журналистского творчества – материалами папарацци. В России они начали заявлять о себе не так давно, но во многих западных странах существуют уже несколько десятилетий. Это – люди, фанатично увлеченные своим делом. Рядового папарацци можно изобразить как попадающегося на каждом шагу потрепанного репортера (часто – с огромной фотокамерой), поджидающего свою жертву на выходе из какого-нибудь здания и готового в любую минуту нажать на спусковую кнопку аппарата. Как охотник на тигров, он готов ждать «добычу» сутками – не спать, не есть, быть лишенным нормальных гигиенических условий, и все ради того, чтобы застать известного человека в состоянии алкогольного опьянения, со своей спутницей жизни, врагом или «застукать» его за совершением аморального поступка.

Серьезные проблемы человечества папарацци волнуют мало. Его внимание практически не задевают махинации крупных государственных деятелей, гонка вооружений, радиоактивные отходы в почве и воде даже той страны, в которой он живет; мало интересуют военные конфликты, насилие в армии. Но он никогда не остается равнодушным, когда речь заходит о частной жизни популярных спортсменов, актеров, общественных деятелей, его интересуют, по сути, ничего не значащие детали и подробности. Стимулом для папарацци служит желание не нравственно переориентировать нацию, а получить как можно больше денег за свои снимки и тексты. А многие издания готовы платить огромные гонорары за материалы, делающие основную, в общем-то единственную, ставку на сенсационность, которая приносит неплохую прибыль. Часто папарацци не заботятся и о достоверности своих публикаций, качестве снимков. Их комментарии к фотографиям носят чисто развлекательный характер.

Нередко из-за жажды наживы они забывают о журналистской этике. Наглое вмешательство в частную жизнь человека порицается и карается не только законами о СМИ, но и конституциями в разных странах. И это – обоснованные ограничения, поскольку неуважение к личной жизни может привести не просто к нервным срывам у тех же известных личностей, а к настоящим катастрофам. Еще у всех на памяти, например, трагическая смерть принцессы Дианы, в которой, как утверждают, во многом виноваты именно папарацци, которые гнались за ее машиной на мотоциклах и мешали нормальному движению. Даже когда зажатая искореженным металлом принцесса умирала, они засняли ее, истекающую кровью, и хотели запродать свои «произведения» редактору крупнейшего в США бульварного журнала «Нэшнл инкуайер» Стиву Коцу. К чести этого человека, он не поддался на соблазн крупно заработать на кровавом снимке и послал репортеров вон. Этот пример наглядно демонстрирует, что живущие по принципам папарацци журналисты часто забывают о собственном достоинстве и превращаются в своего рода маньяков. Не случайно в обществе укоренилось отрицательное отношение к ним как к людям, лишенным нравственных принципов.

В настоящее время и в России, как в Америке, существует два основных направления в расследовательской журналистике. Первое, серьезное, близко к тому, что было определено как инвестигейтерство. Однако российские инвестигейтеры не совсем похожи на своих сегодняшних зарубежных собратьев. Дело в том, что задачи, которые решают современные российские журналисты-расследователи, и условия, в которых они это делают, во многом отличаются от существующих в расследовательской деятельности зарубежных журналистов. Различаются западное инвестигейтерство и российская расследовательская журналистика, как точно заметил известный журналист А. Константинов:

«...прежде всего разными сферами применения инвестигейтерской технологии. У нас это в основном криминал, коррупция или что-то, очень близко к ним подходящее. На Западе же расследование может касаться вещей, с нашей точки зрения, весьма прозаических. Хотя со временем, возможно, и мы будем похожи на своих зарубежных коллег. У нас пока существует очень большая проблема – нет тех хороших условий, в которых существуют западные инвестигейтеры. Им в расследовании, например, может обеспечить материальную поддержку тот же грант от какого-то фонда. Получив средства к существованию, человек в состоянии, не изматывая себя заботами о хлебе насущном, спокойно работать достаточно длительное время. В нашей же стране журналист при подготовке какого-то серьезного и большого материала одновременно должен “гнать строчки”, чтобы элементарно заработать на жизнь. У нас еще не научились платить за имя. Русская журналистика вообще очень сильно отличается от западной...»

Второе направление журналистских расследований в современной России, питающее желтую или «желтеющую» прессу, представляет собой то, что уже было определено как деятельность папарацци. Отечественная «журналистика папарацци», по вполне понятным причинам, еще недостаточно развита. Но все же существуют газеты и журналы, которые начинают эксплуатировать интерес читателя к частной жизни других, «особенных», людей. Например, журнал «7 дней», посвященный кино и телевидению, завел рубрику «Тутти-Фрутти» как раз для таких публикаций. В большинстве случаев они небольшие, переводные. Вот, например, фрагмент материала о том, как известный музыкант Мик Джаггер впервые встретился со своим сыном, который живет с матерью:

«К волнительной встрече с сыном отец постарался подготовиться как можно лучше. На пути в парк (где была назначена встреча) Джаггер заехал в магазин игрушек “The Farmyard”, где с удовольствием накупил подарков для маленького Лукаса. В парке Ричмонд счастливое трио провело около двух часов. По свидетельству очевидцев, все трое действительно выглядели очень радостными: играли, шутили, смеялись. Встреча дала повод предположить: не соединятся ли теперь Джаггер и Морад? Возможно. Хотя из парка – обменявшись на прощание дружеским поцелуем – Мик и Лусиана с мальчиком разъехались в разные стороны. Каждый на своем автомобиле: Джаггер – на “Мерседесе”, Морад – на “Ягуаре”...»

Рядом с данным текстом опубликованы пять фотографий, иллюстрирующих эту «эпохальную» («волнительную») встречу. Судя по всему, журналист при сборе информации пользовался методом наблюдения, причем люди, запечатленные на снимках, явно не подозревали о существовании какого-либо наблюдателя. Видимо, прибегал он также к информации, полученной от очевидцев, – людей, которые гуляли в парке в непосредственной близости от знаменитой парочки в то же время. Публикация целиком построена на описании. Хотя журналист и попытался спрогнозировать будущее взаимоотношений знаменитостей, его предположение ничем не обосновано. Проявляется здесь еще одна характерная (именно для материала папарацци) черта – акцент внимания на деталях: дано точное название магазина игрушек, в который заезжал музыкант, приведены марки автомобилей его самого и матери его ребенка.

Несмотря на то что «промысел» папарацци чаще всего представляет собой лишь слабую «тень» настоящей расследовательской деятельности (как по степени сложности, так и по значимости для общества), он, тем не менее, в известной мере может быть отнесен к расследовательству и, разумеется, специально изучен теми, кто склонен стать их последователями.

Заключение

В течение последнего десятилетия сложился достаточно четко очерченный круг проблем, которые в первую очередь приковывают внимание журналистов-расследователей. Это, прежде всего экономические преступления, коррупция, мошенничество, «прихватизация», криминальные происшествия, убийства, экологические правонарушения, темные страницы истории. Выявляя причины и следствия подобных явлений, журналисты-расследователи тем самым способствуют правильному социальному ориентированию аудитории, помогают ей принимать адекватные практические решения. В процессе расследования современные журналисты применяют широкую палитру методов поиска информации, в которую входят, наряду с традиционными, и нетрадиционные для журналистики методы (наружное наблюдение, скрытая запись и пр.).

Список используемых источников

  1. Авраамов Д. Профессиональная этика журналиста. М., 1991.
  2. Берлин М. Краткое руководство по проведению журналистского расследования/Пер. с англ. М., 1989.
  3. Ваксберг А. Нераскрытые тайны. М., 1993.
  4. Вальраф Г. Нежелательные репортажи. М., 1982.
  5. Глисков А.А. Тайна частной жизни и общественный интерес//ЗиП. 1998. № 7–8.
  6. Журналистское расследование/Под общ. ред. А.Д. Констатинова. СПб, 2001.
  7. Моду А. Международное гуманитарное право и деятельность журналистов. М., 1994.
  8. Соловьев А.Б. Как организовать расследование. М., 2000.
  9. Тертычный А.А. Журналистское расследование//Аналитическая журналистика. М., 1998.
  10. Шум Ю. Журналистское расследование: методические рекомендации. М., 2000.
Что Вы посещаете?

Что Вы посещаете?