Толпа

СОДЕРЖАНИЕ

Введение

1. Толпа как разновидность массового стихийного поведения
2. Виды толпы
3. Приемы управления (манипуляции) поведением толпы

Заключение

Список используемой литературы

Введение

Изучение массового стихийного поведения на­чалось со второй половины XIX века и привело к фор­мированию двух основополагающих социально-психологических школ: немецкой психологии народов (М. Лазарус, Г. Штейнталь, В. Вундт) и франко-италь­янской психологии масс (Г. Лебон, Г. Тард, В. Парето, Ш. Сигеле). В России массовидные явления изучались М.Г. Михайловским (субъективная социология), В.М. Бехтеревым (коллективная рефлексология), А.Л. Чижевским (гелиопсихолотя).

Однако в 30-е годы данная проблематика была сочтена неактуальной для социалистического общест­ва и идеологически вредной, как и большинство дру­гих тем, изучаемых социальной и политической пси­хологией. Их систематическое изучение, по существу, прекратилось, между тем как в Западной Европе и Америке 20—60-е годы отмечены всплеском интереса ученых, политиков и военных к проблематике стихий­ного поведения.

В СССР исследования возобновились лишь в кон­це 60-х годов в рамках закрытых учреждений между­народного отдела ЦК КПСС, МВД и, предположитель­но, Министерства обороны. В известной мере это были переложения и компиляции зарубежных работ (час­тично засекреченных), причем до начала 90-х годов открытые публикации в нашей стране были единич­ны. Переход к системному познанию проблемы мас­сового стихийного поведения начинается в отечест­венной науке с середины 90-х годов XX века.

1. Толпа как разновидность массового стихийного поведения

Обобщение достижений современного научного анализа проблемы массового политического поведе­ния позволяет в рамках политической психологии выделить наиболее существенные признаки данного феномена. Массовое стихийное поведение (англ, colecive behavior) — термин политической психологии, которым обозначают различные формы поведения толпы, циркуляцию слухов, паники и прочих массо-видных явлений. Прежде всего следует отметить, что его характер и направленность зависят и определя­ются массовым сознанием.

В массовом поведении, безусловно, сказывается детерминирующая роль массового сознания, которое понимается как отражение материальных условий жизни, труда и отношений. При этом массовое сознание рассматривается стержнем всех отмеченных ком­понентов и имеет ряд особенностей: является производ­ным, прежде всего, от экономического базиса общества и по содержанию охватывает все его социально-поли­тические и экономические проблемы; носит многопла­новый системный характер, обеспечивающий ин­теграцию различных форм сознания — правового, этнического, политического, профессионального, сти­хийного и др.; проявляется на трех уровнях — инди­видуальном (отдельного человека), групповом (малых групп) и целостном (общественном); играет активную преобразующую роль в поведении и отношениях.

Массовое сознание, как интегративная детерми­нанта массового поведения, имеет ряд особенностей — высокую динамичность, противоречивость и спонтан­ность, так как формируется и изменяется под дейст­вием более широкого и мобильного спектра факторов; существенно зависит от устойчивости интеграции различных реально действующих факторов и условий; неоднозначно и противоречиво проявляется на инди­видуальном, групповом и массовом уровнях.

Массовое сознание обусловливает характер таких явлений, как массовое мнение, настроение и поведе­ние. С его организующим началом связаны направлен­ность и характер организованного и стихийного пове­дения. Поэтому интересующий феномен — стихийное массовое поведение, являющееся разновидностью мас­сового поведения, важно исследовать с учетом влия­ния на него массового сознания и массового мнения.

В отличие от организованных политических групп, стихийные выступления предъявляют к своим уча­стникам иные психологические требования. К числу стихийных форм поведения относятся как незапла­нированные поступки, совершаемые отдельными людьми, так и неорганизованные массовые выступ­ления, бунты, восстания, митинги протеста и т. п. Политическую психологию значительно больше ин­тересуют именно массовые формы, в силу их поли­тической значимости и потому, что в них действуют иные психологические законы, чем в индивидуаль­ном поведении.

До последнего времени мы мало интересовались такой экзотической проблематикой, как поведение тол­пы, паника, слухи. Со времен Лебона и Тарда психоло­гия мало что добавила к представлению о механизмах массовой агрессии или энтузиазма. Но события, происходящие в отечественной политике, подтолкнули поиск психологов в этом направлении. Нарастание стихийных элементов политического поведения пока­зало неготовность властей, воспитанных в иных усло­виях, обеспечить безопасность граждан, участвующих в митинге, который выходит из-под контроля и превра­щается в погром.

Стихийное поведение чаще всего является массо­вой реакцией людей на политический кризис и неста­бильность. Для этой реакции характерно преобладание иррациональных, инстинктивных чувств над осознан­ными и прагматическими.

Собственно психологические факторы, такие, как нарастание чувства неуверенности, страха, недоверия к официальным средствам информации, ведут к появ­лению слухов, панике, агрессии. Эмоции людей, на­ходящихся в массе, распространяются по своим соб­ственным законам: это многократное усиление эмоций под влиянием заражения и внушения, получившее наименование циркуляторной реакции.

Следует учесть, что, хотя описываемые действия имеют действительно стихийный характер, всегда на­ходятся политические силы, готовые использовать этот эффект стихийности и получить от них определенный политический капитал. Наиболее характерны в этом смысле разного рода экстремистские, националистиче­ские движения, которым свойственно стремление воз­действовать на бессознательную, иррациональную мотивацию участников политического процесса. По­литические психологи установили, что именно для по­литиков этого спектра характерен «большой репрес­сивный потенциал, т. е. склонность к агрессивному поведению и применению насилия, авторитарная струк­тура личности». Но не в меньшей степени важно и то, что такие политики опираются на определенные соци­альные слои, которые являются их социальной базой. Это, прежде всего, такие социальные группы, которые в силу условий жизни становятся благодатной почвой для соот­ветствующего воздействия. В древности их называли охлоеом (чернью) в отличие от демоса (народа).

Наиболее податливы к распространению стихий­ных форм политического поведения маргинальные группы в силу утраты традиционных ценностей, при­вычных социальных ориентиров, отчуждения. Быстро меняющиеся условия жизни вызывают протест про­тив стирания вероисповедальных, национальных, расовых и иных барьеров, служивших опорой их миро­воззрению.

Можно выделить целый набор ценностей и целей, установок и стилевых особенностей, которые харак­терны для экстремистского поведения. Первое, что бросается в глаза, — это духовная ущербность и анти­интеллектуализм таких движений. Они апеллируют к предрассудкам, которые наиболее пышно расцветают именно в маргинальных группах. Однако идейные соображения не являются ни главным механизмом, ни главной ценностью экстремистских движений. В пер­вую очередь они опираются на бессознательные струк­туры, эмоции, инстинкты, веру, предрассудки и суе­верия. Стихийность, как правило, умело насаждается и умело используется политическими лидерами, что способствует сплочению людей вокруг них.

В данном контексте прежде всего следует выде­лить феномен толпы и закономерности ее проявле­ния. Толпа рассматривается политической психологией как множество людей, не связанных между собой общностью цели и единой позиционно-ролевой орга­низацией, но объединенных общим центром внимания, сходством эмоционального состояния и в некоторой степени проявляющих массовое сознание.

Толпа — разновидность социального организма. По характеру чувствования и поведенческого реагирова­ния она существенно отличается от организованной группы и требует кардинально иных механизмов, прие­мов и навыков управления. Вместе с тем различия между толпой и группой не дискретны: между край­ними полюсами наблюдается множество промежу­точных состояний. В частности, сконцентрированная масса людей обычно приобретает некоторые свойст­ва толпы, сохраняя при этом и качества организован­ной группы.

Причины и непосредственные поводы к возбуж­дению недовольства или энтузиазма толпы могут быть самыми разнообразными и необязательно политиче­скими: от повышенной активности Солнца до падения курса национальной валюты.

Исследователи подчеркивают, что в толпе человек чувствует себя анонимным, что подталкивает его к действиям более рискованным и безответственным. Эти действия могут быть героическими, но в той же мере вероятны насилие, вандализм и хулиганство. Иррациональность поступков объясняется стадным чувством, которое позволяет отдельным участникам отключить свою волю, сознание и действовать по за­конам толпы.

Толпа как тип социальной группы характеризует­ся аморфностью, однородностью структуры. В ней либо вообще нет лидера, либо, если он появляется (а неред­ко это происходит благодаря самоназначению), то все члены группы делятся на две роли: лидер и его после­дователи. При этом власть лидера бывает неограни­ченной, так как его последователи не размышляют, а слепо следуют его приказам.

Поведение людей в толпе определяется закономер­ностями разных уровней. В ней действуют и чисто физические движения, которым подчиняется геогра­фия толпы. Эти законы имеют такую же физическую природу, как и законы колебания морских волн. На человека в толпе действуют духота, резкие звуки (вы­стрелы) . Нередко стихийные действия подогреваются такими факторами, как алкоголь и наркотики, что приводит к дополнительным эффектам.

Механизмы образования толпы: слухи и циркуляр­ная реакция. Слух — процесс передачи эмоционально актуальной информации по средствам коммуникации. Циркулярная реакция (синоним: эмоциональное кру­жение) — процесс обоюдного заражения, по мере ин­тенсификации которого взаимодействие между инди­видами опускается с семантического (коммуникация) на психофизиологический уровень.

Эмоциональное кружение сопровождает любое массовое мероприятие или акцию: совместное воспри­ятие музыки, спектакля, манифестации, митинга, боевой атаки и т. д. До некоторого оптимального уровня оно способно служить сплачивающим фактором (в таком случае даже используют особый термин — фасцинация). Однако, выплеснувшись за рамки оптимума и выйдя из-под контроля, циркулярная реакция оборачивается своей противоположностью — становится фактором деграда­ции и разрушения совместной деятельности.

Вероятность такого хода событий (соответствен­но, опасность возникновения крайних форм поведе­ния толпы) возрастает в период социальной напряжен­ности, вызванной природными, экономическими или политическими катаклизмами. Поэтому в подобные периоды необходима особая внимательность к улич­ным событиям соответствующим образом подготовлен­ных спецслужб.

Природа феномена заражения не вполне ясна. Не исключено, что определенную роль в этом процессе играет колебание в структуре электромагнитного или каких-либо иных физических полей, образуемых жи­вым телом, особенно нервной системой и мозгом, чув­ствительность к которым повышается именно в силу упоминавшейся эволюционной регрессии, снижения интеллектуального самоконтроля. Здесь заслуживают внимания исследования А.Л. Чижевского и его после­дователей, демонстрирующие влияние астрофизиче­ских и геофизических процессов на интенсивность биотической и социальной активности.

В отличие от коммуникации, в процессе которой индивидуальность каждого партнера сохраняется и в тенденции возрастает (именно включенность в различ­ные каналы социального общения в решающей мере обусловливает личностную уникальность), эмоциональ­ное кружение ситуативно стирает индивидуальные различия. Снижается влияние на поведение личност­ного опыта, личностной и ролевой идентификации, здравого смысла. Индивид чувствует и поведенчески реагирует «как все». Происходит эволюционная рег­рессия: актуализируются низшие, более примитивные пласты психики, и группа деградирует в толпу.

У человека, охваченного процессом кружения, возрастает восприимчивость к импульсам, исходящим изнутри толпы, и одновременно снижается восприим­чивость к импульсам извне.

Соответственно усиливаются барьеры против вся­кого рационального довода. Поэтому в такой момент попытки воздействовать на людей рациональными методами часто оказываются не только несвоевремен­ными, но и просто опасными.

2. Виды толпы

Большое количество наблюдений и психологических исследований массового стихийного поведения позво­лили вывести следующую условную классификацию.

Окказиональная толпа (от англ, occasion — слу­чай) — множество людей (зеваки), собравшихся по поводу неожиданного уличного происшествия. Доми­нирующая эмоция — любопытство.

Секвенциальная толпа (от англ, convention — ус­ловность) собирается по поводу заранее объявленного события: митинг, концерт рок-группы, футбольный матч и т. д. Здесь преобладает более организованный интерес, и люди до поры до времени (пока сохраняют качества конвенциальной толпы) готовы следовать определенным условностям (конвенциям). Здесь доми­нирует более направленный интерес.

Толпу не следует путать с публикой, собирающей­ся в драмтеатре, опере, консерватории! Решающее различие — в исходных психологических установках. Соответственно, различны сценарии вероятного раз­вития событий и необходимые меры предосторожно­сти со стороны организаторов мероприятия.

Экспрессивная толпа (от англ, expression — выра­жение), ритмично выражающая ту или иную эмоцию: радость, энтузиазм, протест и т. д. Доминирующие эмо­ции здесь могут быть различны, главная характеристи­ка — ритмичность выражения.

Экстатическая толпа (от англ, ecstasy) — экстре­мальная форма экспрессивной толпы. Достигшие экс­таза люди самозабвенно истязают себя цепями, рвут на себе одежду, танцуют до изнеможения, подчас смертельного, не в силах остановиться, и т. д.

Действующая (active) толпа — наиболее опасная разновидность, в рамках которой в свою очередь можно выделить следующие подвиды:

— агрессивная толпа. Доминирующая эмоция — ярость, злоба по отношению к объекту;

— паническая толпа. Доминанта — страх, ужас, стремление у каждого индивидуально избежать реальной или воображаемой опасности;

— стяжательная толпа — люди, вступившие в неорганизованный конфликт за обладание не­которой ценностью. Доминанта — жадность, жажда приобретения. В конкретных ситуациях может сопровождаться страхом, злобой или обожанием;

— повстанческая толпа по ряду признаков сходна с агрессивной, однако отличается от нее социаль­но справедливым характером возмущения. Прак­тически это выражается тем, что при наличииактивного организующего звена в повстанческую толпу может быть внесено организационное на­чало. Известны случаи, когда повстанческую тол­пу в конечном счете удавалось организовать в эффективную группу.

Следует обратить особое внимание на то, что приведенная классификация достаточно условна. В прак­тическом плане главное качество толпы — превращаемость. А именно: коль скоро толпа образовалась, она способна сравнительно легко превращаться из одного вида (или подвида) в другой.

Такие превращения могут происходить спонтан­но, т, е. без чьего-либо сознательного намерения, но могут быть спровоцированы умышленно. На исполь­зовании свойства превращаемости по большей части основаны приемы правления и манипуляции толпой с теми или иными целями.

Конкретный человек, будучи в толпе, в своем пове­дении проявляет такие формы активности, как инстинкты, навыки и осознанные действия. Инстинк­ты представляют собой врожденные модели поведения, детерминированные биологически и задающие на­правление энергии поведения. Проявление инстинктов человека в толпе включает такие формы активности, как все автоматизмы в поведении (дыхание, передвижение), а также более сложные врожденные действия, связан­ные с самосохранением, эмпатией, любознательностью, контактностью, агрессивностью, и множество других. Здесь сочетаются как осознаваемые, так и бессозна­тельные инстинкты. Под влиянием различных, прежде всего фрустрирующих, факторов более активно, чем вне толпы, проявляются жестокость, насилие, агрессия как инстинктивные формы поведения. Однако помимо агрессии фрустрация вызывает и другие, также ин­стинктивные реакции: апатию, регрессию, подчине­ние и избегание. В политике все эти поведенческие проявления трактуются как реакция на события или обстоятельства, в которых действуют субъекты поведе­ния под влиянием массового влияния.

Солидарность — это также одна из инстинктивных форм поведения участников массовых событий, кото­рые способны не только соперничать друг с другом, но и сотрудничать. В основе проявления солидарности в политике лежит идентификация людей с определенной частью толпы, группы, позволяющая объединить уси­лия части участников по достижению своих целей и ин­тересов. Не описывая многочисленные формы прояв­ления инстинктов в политике, заметим, что в целом инстинкты охватывают все бессознательные, иррацио­нальные, чувственные формы поведения как отдельно­го человека в толпе, так и организованных групп, сти­хийные выступления масс.

Второй формой массового поведения являются кавыки. Говоря о политических навыках, мы имеем в виду готовность и способность выполнять свои роли и функции любым участником массового события. Здесь сказываются выработанные привычки, влияние уровня политической культуры, стереотипы, являю­щиеся следствием повторения определенных полити­ческих действий, которые усваиваются как результа­ты массового поведения. Приобретенные навыки участия в массовых мероприятиях позволяют их уча­стникам адаптироваться и более осознанно вести себя в новых массовых акциях. В последние годы многие россияне приобрели такие новые политические на­выки участия в забастовках, голодовках, несанкцио­нированных захватах зданий, пикетах и многих дру­гих формах стихийного поведения, о которых ранее знали лишь понаслышке.

Осознанные действия как наиболее сформиро­ванные поведенческие акты в неорганизованной мас­се. Главной характеристикой, отличающей их от двух предыдущих, является выраженное целеполагание. Благодаря им привносится осознанный характер сти­хийному поведению. Понятно, что массовое стихий­ное поведение отличается спонтанным характером, но в силу осознанных действий лидеров и многих участ­ников приобретает определенную направленность.

Причинная зависимость характера стихийного мас­сового поведения определяется и ориентируется на внешнюю среду, посылающую стимулы субъекту пове­дения; потребности индивида или группы, участвую­щей в массовых мероприятиях, в которых обязательно проявляются элементы стихийного поведения; моти­вы, которыми руководствуется субъект, установки, ценности, ориентации, убеждения и цели субъекта; личностные особенности роли, стиля межличностных отношений, собственно действия и поступки, обрат­ную связь между поведением и условиями, его сфор­мировавшими.

3. Приемы управления (манипуляции) поведением толпы

Для овладения приемами контроля полезно учи­тывать специфический феномен, называемый геогра­фией толпы: в толпе обычно образуется более плотное ядро и разреженная периферия (это очень хорошо видно при аэрофотосъемках). В ядре аккумулируется эффект эмоционального кружения, поэтому здесь че­ловек сильнее ощущает его влияние.

Соответственно, если принято решение воздейст­вовать на толпу изнутри, то следует проникать в ядро (имея в виду гипертрофированную внушаемость и т. д.); напротив, извне рекомендуется действовать через периферию.

Проникшие в ядро агенты, имитируя эмоции страха или жадности (в агрессивной толпе), или бросая соот­ветствующий клич и т. д., дают импульс паническому либо стяжательному поведению. Другой вариант: вни­мание агрессивной толпы переориентируется с одно­го (более опасного) на другой объект. Тем самым уда­ется избежать наиболее драматического развития событий.

Переориентируя внимание периферии на какие-либо яркие события, агрессивную либо экспрессив­ную толпу (митинг и т. д.) превращают в одну или несколько окказиональных толп.

Воздействием громкой ритмической музыки или (в отсутствие таковой) ритмическим скандированием удается превратить агрессивную, паническую или стяжательную толпу в экспрессивную, в частности в экстатическую, когда люди непроизвольно начинают танцевать и, не в силах остановиться, расходуют на­копившуюся энергию в ритмических конвульсиях.

При этом важно подобрать адекватный ритм. Так, для борьбы с агрессивной толпой используется быст­рый ритм рок-музыки. Массовую панику способен сбить более медленный ритм марша или гимна.

Удалось выявить четыре комплекса предпосылок (факторов) превращения более или менее организо­ванной группы в паническую толпу.

Социальные предпосылки — общая напряженность в обществе, вызванная природными, экономическими или политическими бедствиями: землетрясения, навод­нение, резкое падение курса валюты, начало или не­удачное ведение боевых действия и т. д.

Физиологические предпосылки — усталость, голод, долгая бессонница, действие алкоголя, наркотиков.

При этом снижается уровень индивидуального само­контроля, что при массовом скоплении людей чревато особенно опасными последствиями.

Общепсихологические предпосылки — удивление, испуг, вызванные недостаточной информированно­стью о вероятной опасности и возможных способах противодействия.

Социально-психологические и идеологические пред­посылки — отсутствие ясной и высокозначимой общей цели, эффективного лидерства, недостаточное доверие к лидерам и низкий уровень групповой сплоченности.

Наблюдение и специальные исследования, в том числе экспериментальные, показывают, что последний, четвертый по счету комплекс факторов, является ре­шающим. В слабо интегрированной группе панику способна вызвать минимальная или вообще мифическая опасность. При этом весьма характерны ситуации, когда единственным реальным источником опасности стано­виться собственное паническое поведение толпы. Вме­сте с тем, высоко сплоченный целеустремленный кол­лектив способен избежать признаков паники даже при безусловной смертельной опасности.

Обобщенно типичный механизм развития паники выглядит следующим образом. Шокирующий стимул, очень интенсивный или повторяющийся, вызывает множество индивидуальных реакций страха. Это вы­ражается криками, плачем, гримасами, возбужденными хаотическими движениями. Циркулярная реакция обу­словливает обоюдное индуцирование эмоции. Процесс завершается массовыми действиями, которые кажутся спасительными.

Стоит добавить, что в обстановке, когда множест­во людей ожидают какого-то страшного события, сред­ства защиты от которого неизвестны, стимулом пани­ческих настроений и действий может стать словесное обозначение ожидаемого события (при его реальном отсутствии).

И еще одно практически важное замечание. В пер­вые несколько мгновений после шокирующего стиму­ла обычно наступает так называемый психологический момент. Масса людей оказывается как бы во взвешен­ном состоянии («оторопь») и готова следовать первой реакции, иногда совершенно иррациональной. Это так­же наиболее подходящий момент для перелома ситуа­ции человеком или группой людей, готовых взять на себя практическое руководство.

Заключение

Из всего отмеченного вытекают рекомендации по предотвращению и по ликвидации массовой паники.

Меры по предупреждению массовой паники долж­ны опираться на учет ее предпосылок (факторов).

Прежде всего, идеологическая и организационная подготовка группы к возможным опасностям, обеспе­чение эффективного руководства, воспитание лидеров, пользующихся высоким доверием группы. Как указы­валось выше, при отсутствии идеологических и соци­ально-психологических предпосылок массовой паники коллектив способен с честью выйти из самых суровых испытаний.

Но не всегда такая подготовка в принципе воз­можна, например, при организации массовых улич­ных мероприятий, в которых участвует множество более или менее случайных людей. При этом особое значение приобретает учет физиологических и обще-психологическнх факторов.

Так, типичной ошибкой является длительное про­ведение митингов и манифестаций в условиях соци­альной напряженности, в жаркую (или холодную) погоду, с участием большого количества истощенных людей. При этом возрастает вероятность иррацио­нальных реакций, особенно при возможных прово­кациях.

Ряд характерных ошибок при организации массо­вых мероприятий связан также с игнорированием общепсихологического фактора паники. Так, недоста­точное информирование участников о возможных опасностях (или, напротив, о безопасности того или иного события), о имеющихся способах защиты под­час приводит к серьезным неприятностям.

Предупреждению и снятию панических настрое­ний способствует физическая близость участников (сцепка локтями), а также коллективное пение хорошо известной песни со стройным умеренным ритмом (типа гимна или марша).

Ритмичная музыка, пение или — при отсутствии технических возможностей — скандирование способ­ствуют ликвидации уже возникшей паники.

Остановить паническое поведение помогает в определенных случаях привычное стимулирование (например, громкое звучание национального гимна, на который люди рефлекторно реагируют стойкой «смир­но») или, напротив, неожиданный интенсивный сти­мул (например, выстрел в закрытом помещении). При этом восстанавливается ситуация, обозначенная выше как психологический момент, когда лидер может взять на себя рациональное руководство. Наконец, на началь­ных стадиях паники решающую роль может сыграть удачная своевременная шутка, особенно если она исходит от известного людям «юмориста», например, актера.

Само собой разумеется, что всякое противодейст­вие массовой панике возможно только при наличии группы лиц, сохраняющих присутствие духа и гото­вых взять на себя руководство. Поэтому грамотная организация массового мероприятия предполагает присутствие людей, соответствующим образом подго­товленных и организованных.

Список используемой литературы

1. Гозман Л.Я., Шестопал Е.Б. Политическая психология. Ростов-на-Дону, 2004.
2. Донцов А.И. Проблемы групповой сплоченности. М., 2003.
3. Лапин Л.П. Основы социологии и социальной психологии. СПб., 1994.